Книга Соблазнительная лгунья - Элизабет Кларк

Но рисунок, который он увидел у Бренны, мог бы нарисовать не самый одаренный малыш лет пяти.

– Знаю, что с дедушкой бесполезно спорить, когда дело доходит до бизнеса, – жеманно сказала Бренна, – по я надеюсь, что мы с вами еще не раз увидимся. Я бы хотела посмотреть на ваши корабли.

– Конечно, это легко организовать, только скажите! А еще я могу показать вам наброски моих кораблей.

– Да, было бы здорово.

Чизволд успел научить его некоторым правилам, которые действительно стоило знать.

– Ты правил никогда в жизни не соблюдал и, видимо, уже не станешь, и надеяться, что мои слова ты воспримешь со всей серьезностью, я не могу, – говорил Чизволд, – но есть ряд вещей, за которые просто могут выкинуть из города.

И в результате нормальное поведение с женщинами в Англии было просто невозможно. Здесь это, по словам Чизволда, воспринимается совсем иначе. Репутация, а значит, и жизнь женщины из общества, погублена навсегда, если ее просто видели в одном экипаже с мужчиной.

А вот теперь Бренна Бэнфорд, очевидно, подавала ему сигналы, которые в Америке могли означать только одно.

Как бы то ни было, он пришел поговорить с ее дедом, на которого он рассчитывал как на крупного инвестора.

«Ты никогда не научишься этим английским правилам. Никогда в жизни».

Он представил детали своего предложения сэру Роджеру и, к немалому своему удивлению, понял, что это самый толковый и интересный человек из всех, кого он успел встретить в Англии. Когда Томас говорил о самом любимом своем деле – строительстве яхт, которые должны участвовать в гонках на Кубок «Америки», – глаза его собеседника загорелись энтузиазмом и пониманием.

– Это, наверное, ваша страсть, – сказал сэр Роджер, протягивая Томасу бокал бренди, – и я видел яхты в деле. Они величественны, действительно величественны. Я не мог видеть какую-нибудь из ваших?

– Наши – «Артемида» и «Рыбы».

– Точно, видел! Красота! Я сам не моряк, но эти яхты помню. Действительно великолепны. – Тут он внимательно посмотрел на Томаса. – А компания принадлежит вам целиком?

Томас покачал головой.

– Нет, я работаю с партнером, – ответил он, до сих пор не в силах привыкнуть к тому, как это звучит, хотя работал в партнерстве уже месяц. В десять лет он поклялся, что всегда будет работать в одиночку, и его до сих пор угнетало то, что у него есть партнер. Его зовут Сайрус Комптон. Он в этом бизнесе с шестьдесят девятого года.

Сэр Роджер кивнул. Он откинулся в кресле, зажег трубку и внимательно посмотрел на Томаса:

– Да, это срок. Но все равно вы больше похожи на одиночку. Не на того, кто может довольствоваться партнерством.

Томас улыбнулся:

– Теперь моя очередь удивляться. Вы первый, кто мне это говорит, и вы абсолютно правы.

– Так почему же вы в связке, если только вас не обидит мой вопрос? Когда я вкладываю деньги, я загадок не люблю.

– Более чем резонный вопрос, – кивнул Томас, – я всегда работал сам и никогда не думал вливаться в другую компанию. Но один из строителей на «Комптон Лайнс» – мой хороший друг, и в результате я обзавелся партнером. Я знаю, что могу доверять большинству работников…

– Я никогда не доверяю целиком никому, кроме себя и Хенка, – честно ответил Томас. – Это вам тоже следует знать. Но это отличная группа рабочих – пожалуй, самая лучшая из всех, с которыми я когда-либо работал. Я им плачу больше, чем любой владелец, но и они для меня работают на совесть. И даже если мне нужно, чтобы они задержались или работали без выходных, я не встречаю отказа.

Сэр Роджер снова взялся за трубку.

– А какие шхуны вы строите?

– В основном некрупные. – Томас чувствовал, что сэр Роджер действительно знает толк в кораблях. – Давайте я покажу вам чертежи и наброски, если у вас есть желание на них взглянуть.

– С огромным удовольствием, – ответил сэр Роджер с таким воодушевлением, что Томас подумал: первого инвестора он уже нашел.

Рассматривая чертежи, сэр Роджер задавал умные вопросы, показывающие высокую заинтересованность, и Томас был приятно удивлен тем, что сэр Роджер принимал все новые решения, которые они с Хэнком придумали.

Когда встреча была окончена, Томас взял кеб и вернулся к Грегори Чизволду. Его не оставляло ощущение, что этот день в Англии был прожит не зря, он встретил умного, рассудительного человека, который наверняка решится на инвестиции.

В почтовом ящике он увидел телеграмму и не удивился этому. Каждый день он писал телеграммы в «Комптон и Джеймсон», но ответы или не приходили, или были весьма общими. Собираясь налить себе стаканчик чего-нибудь крепкого, он развернул телеграмму, но как только увидел первые слова, мысль о напитках мигом вылетела из головы.

«Очень срочно!» – было написано наверху, и он скользнул глазами вниз. Телеграмма была подписана его верной секретаршей Энид: «Очень сожалеем искали надеялись ошибаемся тчк комптон сбежал тчк долги на сотни тысяч тчк обвал все ближе тчк подробности завтра тчк».

Он положил телеграмму и налил себе большой стакан виски. Если Энид была права – а сколько он знал ее, она никогда не ошибалась, – его компания даже с имеющимися кораблями ничего не стоит.

Меньше чем ничего. Эти слова он прекрасно запомнил с той самой ночи, когда мистер Макклайнт решил взять его на работу за кров и еду. Ему тогда было десять. Сын мистера Макклайнта, Кайл, прокричал ему в лицо:

– Я надеюсь, ты понимаешь, что ты не часть этой семьи, Томми Джеймсон! Ты работник – меньше чем ничего для нас всех!

Он взял телеграмму и перечитал ее, надеясь найти там что-то еще. Но телеграмма почему-то не изменилась: «обвал все ближе тчк подробности завтра тчк».

Глава 4

– Если так пойдет и дальше, Каролин, леди Уайтхолл выставит тебя, ни минуты не колеблясь. И я не должна напоминать тебе об этом, моя дорогая, – сказала миссис Уинстон.

Джульетт перестала работать и прислушалась. Она была в гладильной комнате рядом с кухней, выводила пятна с шелкового платья мисс Сары при помощи хлебных крошек, но ей очень хотелось узнать, что ответит ее подруга на слова миссис Уинстон.

– Я знаю, миссис Уинстон, – тихо ответила Каролин, – я обещаю, что это больше не повторится.

– Оставить льняное масло в гостиной, забыть про мытье лестницы?! – продолжала возмущаться миссис Уинстон. – Это ошибки, которые может совершить девчонка, работающая первую неделю, но никак не ты – после восьми лет службы!

– Я знаю, миссис Уинстон. И я приношу свои извинения.

Установилась тишина, насколько тишина может установиться на кухне. Джульетт слышала, как Рейчел мыла посуду после завтрака, лакей Грант натирал ботинки, а мистер Блейк отчитывал его за «безделье», ведь в доме еще так много надо сделать!