Книга Грендель - Алексей Корепанов

Впрочем, хватало и других предположений.

Переброшенные на Бгали танкисты, естественно, вели разговоры на эту тему. Однако толку от таких разговоров было не больше, чем от переливания из пустого в порожнее. Да и не их ума было это дело. Главное – выполнить поставленные командованием задачи и принудить сепаратистов к прекращению огня.

Возможно, обстановка была бы иной, если бы прибывшим сюда из земного Лисавета представителям союзного правительства удалось провести переговоры с взбунтовавшимися властями Бгали. Но переговоры не состоялись – вся делегация вместе с кораблями сопровождения была уничтожена средствами ПВО при приближении к планете. Такой беспрецедентный шаг сепаратистов просто не оставил Лисавету выбора: теперь нужно было действовать жестко, силовыми методами. Пример Бгали и остальных десяти планет мог стать сигналом для других…

Проще всего, как в легендарном случае с узлом древнего земного царя Гордия, было накрыть бомбами и ракетами места сосредоточения повстанцев. Но речь-то шла не о чистом поле, а о столице и других больших городах, далеко не все жители которых являлись инсургентами. Более того, подавляющая часть гражданского населения продолжала жить обычной жизнью – не митинговала, не маршировала по улицам, потрясая оружием и вопя: «Бгали превыше всего!», не громила офисы инопланетных организаций. Горожане продолжали работать, поэтому тут требовалось применять другую тактику – тактику уличных боев. И Дарий с Тангейзером на своем «Трицератопсе», который пришел на замену необычному супертанку серии «Мамонт», называвшему себя Бенедиктом Спинозой, уже успели на себе испытать, каково это – воевать на узких улицах, забитых транспортом, среди многоэтажных домов.

В Темные века, на охваченной распрями Земле, такая тактика уже применялась. И командование войсками союзовцев, которым все же удалось, понеся потери, прорваться на Бгали, пустило в ход древние методы. Включающая в себя столицу планеты Северо-Западная агломерация – оплот сепаратистов – была окружена переброшенными из других миров войсковыми соединениями. Мятежному правительству не раз и не два предлагали разрулить ситуацию без пролития крови, но в ответ повстанцы начали обстреливать прибывшую на Бгали группировку.

И вот тогда прозвучала команда: «Вперед!»

Дарий и Тангейзер не были в числе тех, кто первыми ворвался в города, но их очередь тоже пришла. Им довелось участвовать в боях на улицах Адубштепа.

Союзовцы передвигались по раскинувшемуся на сотни квадратных километров городу, используя пары «трицеров». Танки заходили на очередную улицу с небольшим интервалом, используя построение «елочкой». Их сопровождали пехотинцы. Город был буквально усеян баррикадами, и танки, в первую очередь, в пух и прах разбивали их выстрелами из пушек. Затем двигались дальше, причем каждый контролировал свою сторону улицы и уничтожал огневые точки противника, расположенные на разных этажах. Пехотинцы, прикрываясь броней «трицеров», били из скорострелов и гранатометов по дворовым проходным аркам и крышам, пресекая попытки повстанцев помешать продвижению группы.

Чаще всего приходилось иметь дело не с одиночками, а с хорошо организованными отрядами, засевшими в торговых центрах, больших ресторанах, игровых комплексах и прочих просторных строениях, превращенных в узлы сопротивления. При обнаружении такого отряда «трицеры» издалека открывали огонь, не давая возможности мятежникам бить в ответ. Под прикрытием этого огня в узел сопротивления врывались штурмовые отряды союзовцев. Они вели бой таким образом, чтобы загнать обороняющихся в угол здания. А затем танки принимались лупить снарядами именно в этот угол. Здание рушилось, и те, кто уцелел после ударов штурмовиков и «трицеров», погибали под обломками.

А танки шли дальше, оставляя пехоте работу по окончательной зачистке данного сектора…

«Просто и эффективно», – как сказал командующий операцией генерал Кронди.

Понятное дело, этот прием срабатывал далеко не всегда. У повстанцев тоже были танки и артиллерия, и местная армия хоть что-то да умела. Продвижение по городам агломерации вовсе не было простой прогулкой с оружием в руках. В ходе боев выяснилась крайне низкая эффективность работы воздушных разведчиков – эти дорогостоящие устройства стали отличными мишенями для бгалийских стрелков. Так же, как и боевые роботы. Толку от роботов было так мало, что генерал Кронди очень быстро отказался от их применения. Кроме того, в отличие от бгалийских контрактников и бойцов молодежных отрядов, которые готовились к такому повороту событий, военнослужащие группировки союзовцев подобных навыков не имели. Если и приходилось им раньше применять силу в городах, то, в основном, против толп футбольных фанатов – чем в свое время занимались на Флоризее и Дарий с Тангейзером.

В общем, предполагавшийся штурм на деле оказался затяжными боями, и пока непонятно было, чем все это может кончиться.

– Значит, говоришь, технику проверяешь? – прищурился Дарий. – Залез в коробку, люки позакрывал и ну харю плющить, как сказал бы Бебешко. Что, разве не так, боец? Чего глазки-то прячешь? На меня смотри!

– А вот не буду, – лениво сказал Тангейзер. – Вдруг окаменею? Или испепелюсь… Нет такого приказа в уставе – на командира пялиться. Значит, не положено.

– Гляди, как заговорил! – Дарий хлопнул себя ладонями по коленям. – А дрыхнуть в неположенном месте и в неположенное время положено?

– Я вот одного понять не могу… – после длинной паузы медленно начал Тангейзер. – Почему некоторые считают нужным срывать свое недовольство на других? В чем я-то виноват, если моя сестрица тебе не звонит? Я ей, между прочим, этого не запрещал, – он победно посмотрел на командира.

Подкапитан аж дернулся на скамейке и некоторое время, стиснув зубы, напряженно смотрел в пол беседки. Пол был усыпан сухой хвоей, налетевшей с нависающей над беседкой местной ели или сосны. Потом Силва крепко потер себя по голове – его «ежик» напоминал эту хвою – и мрачно пробормотал, по-прежнему не глядя на подчиненного:

– Никто ни на ком недовольство не срывает. Это называется «мнительность», постлейтенант. – Он помолчал, поднял, наконец, голову и устремил взгляд куда-то в вечереющую даль. – Что же касается Энни… Эннабел… то я как-то и не рассчитываю на ее звонки.

– Ага, конечно, – кивнул Тангейзер. В голосе его чувствовалась легкая ирония.

Дарий выпрямился, упер руки в бока и чуть подался к нему.

– Ты знаешь, Тан, самое последнее, чего бы я хотел, так это иметь жену-колдунью. Как говорят у нас на Флоризее, «не всякий кусочек порадует роточек». Скажешь что-нибудь не так или сделаешь не то – и получи расстройство желудка дня на три. Да еще и в комплекте с чиханием. Меня такая перспектива не прельщает.

– С чего ты взял, что Энни колдунья? – вытаращился на командира Тангейзер.

– А ты забыл, чья она племянница? – спросил Дарий. – Не господина ли Хорригора, мутанта и мага?

– Тогда и я, по-твоему, колдун? – ехидно улыбнулся Диони. – Я ведь тоже какая-то там родня другому мутанту и магу, господину Аллатону.