Книга Обольстительница - Хизер Грэм

Он с кошачьей грацией вспрыгнул на борт и встал позади нее.

– Джентльмены, у нас на борту гостья. Она побудет с нами некоторое время. И хотя она противостоит всему, за что мы с вами боремся, мы обязаны убедить ее: хваленое гостеприимство южан – это не миф. Другими словами, джентльмены, мы должны убедить ее остаться с нами. У нее опасная склонность к прыжкам в воду. Благодарю за внимание. Хэмлин, отчаливаем.

Высокий худощавый человек с волосами серебристого цвета с улыбкой отсалютовал, почтительно кивнул Райзе, потом прошел вперед, отдавая приказания.

Райза почувствовала чью-то руку на своем плече.

– Пойдемте, я провожу вас в каюту.

Несмотря на свое положение пленницы, Райза не могла не восхищаться этим кораблем. Ее провели по главной палубе, мимо людей, поспешно занимавшихся последними приготовлениями к отплытию. Затем они спустились вниз. Открылась дверь, Райза оказалась в капитанской каюте. Зажмурилась от яркого света. Хотя уже наступило утро, на большом дубовом письменном столе горела красивая лампа, освещавшая каюту. Слева стояла большая койка, прикрепленная к стене. Ее окаймляли деревянные панели с книжными полками. Рядом с койкой Райза увидела небольшую дверь, перед которой располагалось кресло с высокой спинкой, обитое кожей. На другом конце каюты еще полки, одежный шкаф и что-то вроде небольшой кладовки. В центре, перед окнами, сейчас закрытыми темно-кобальтовыми шторами, стояла обтянутая кожей кушетка. Потрясающая каюта, обшитая высококачественным деревом, обставленная с большим вкусом. Больше похожа на апартаменты хозяина богатого торгового судна, чем на штаб-квартиру капитана военного корабля.

– Ну как? – вежливо спросил он.

Райза обернулась. В нем чувствовалось высокомерие, которое, однако, ее не раздражало. На Джероме были обтягивающие бедра бриджи, ботинки, белая рубашка с открытым воротом и темно-серый сюртук. Настоящий капитан корабля и хозяин своей судьбы.

Но Райза не собиралась делать ему комплименты.

– Вы уверены, что оборванцы, составляющие вашу команду, имеют отношение к военно-морскому флоту Конфедерации?

Он негромко рассмеялся, хрипловатым смехом, и этот звук странным образом словно отдался у Райзы под кожей.

– Мисс Мэджи, нам приходится обходиться тем, что есть. Не забывайте, Соединенные Штаты вступили в эту войну, восемьдесят с лишним лет пробыв единой страной. Мы же начинали без правительства, без казны, без армии и флота. Вы уж простите нам отсутствие военной формы.

Он говорил небрежным тоном, так, будто его это нисколько не задело. А ей хотелось уязвить его посильнее.

– Значит, это теперь и будет моя тюрьма? Да, убежать отсюда можно только через дверь, поэтому не волнуйтесь, оставьте меня и идите управлять своим кораблем.

– Да, это ваша тюрьма.

Больше он не произнес ни слова, хотя его синие глаза вспыхнули гневом. Он повернулся и вышел, закрыв за собой дверь. Райза осознала, что ожидала другого. Она приготовилась к бурной перепалке. Просто мечтала о ней, сама не понимая, почему. Возможно, из страха. Она не знала, чего именно боится, не хотела признаться себе, что боится. Все-таки она дочь боевого генерала.

Оставшись в одиночестве, она некоторое время стояла неподвижно. Потом внезапно ощутила сильный толчок. Ее отбросило в другой конец каюты, прямо на койку. За последние несколько месяцев она провела много времени на море, курсируя из Вашингтона до Сент-Августина и от Сент-Августина до Бискайского залива. И все же сейчас она лихорадочно молила Бога о том, чтобы не началась морская болезнь. Это было бы слишком унизительно при данных обстоятельствах.

Райза лежала неподвижно, чувствуя, как корабль набирает скорость, покачиваясь на волнах. Закрыла глаза, пытаясь привыкнуть к качке. В конце концов ей это удалось. Она даже подумала, что качка доставляет ей удовольствие. Еще некоторое время не открывала глаз и… незаметно задремала.

Проснулась Райза, все еще ощущая легкое, приятное, убаюкивающее покачивание. Потом вспомнила, что она пленница на вражеском корабле. Рывком приподнялась, села на койке. От резкого движения сразу закружилась голова. Теперь качка показалась сильнее. Однако через несколько минут она к этому привыкла. Осторожно встала.

Интересно, который час? Сквозь шторы проникал яркий дневной свет. Вероятно, она проспала несколько часов. Райза потерла затылок. С любопытством осмотрелась. Взгляд упал на письменный стол. Что там внутри? Может быть, письма, донесения… Сейчас она пленница, но когда-нибудь освободится. И тогда…

Она поспешила к массивному дубовому письменному столу, села в большое капитанское кресло. Выдвинула верхний ящик, увидела беспорядочную гору писем. Наверняка в них есть какая-нибудь полезная информация. С чувством огромного удовольствия она начала перебирать бумаги.

Однако, к ее величайшему огорчению, это оказались личные письма. От сестры Йена, Тиа. Та писала, как хочет быть полезной на войне. Она готова работать вместе с братом Джулианом в полевом госпитале. А вот письмо от сестры Джерома Маккензи, Сидни, которая живет в Чарлстоне. От его брата Брента, недавно вызванного в Ричмонд для решения сложной медицинской проблемы.

Райзе пришлось напомнить себе, что ее интересуют лишь военные планы, а читать чужие письма – безнравственно, это признак дурного тона. И все-таки она поймала себя на том, что читает письмо Брента и не в состоянии остановиться.

«…Без преувеличения, болезни убивают больше людей, чем это могут сделать пули. Я знаю, наши противники страдают не меньше нас, пытаясь уберечь своих солдат от дизентерии и лихорадки, чтобы сохранить их для сражений на поле боя. Дело ухудшается еще одним обстоятельством. Я начал совершенно небывалую кампанию. Наш главный хирург убежден, что бойцы страдают от самой постыдной из болезней – той, что передается при контактах с прекрасным полом. Да-да, можешь себе представить, Джером? Выиграет войну, вероятнее всего, та сторона, которая скорее сумеет победить венерические заболевания, распространяющиеся с неимоверной быстротой. Поэтому я снова напоминаю тебе: нужны лекарства. Сейчас я могу с полной уверенностью утверждать: в нашем распоряжении большинство лучших военных умов страны. На суше на нашей стороне сражаются блестящие генералы и командиры, люди с сильной волей и большим сердцем. Однако, как нам с тобой обоим известно, союзные лидеры тоже не дураки и прекрасно понимают, что могут поставить нас на колени, изнурив голодом или оставив наших измученных, оборванных солдат умирать без лекарств, без обезболивающих средств. Если сможешь мне написать, знай, я все еще в Ричмонде. Помоги вам Бог».

Райза опустила письмо. Только сейчас заметила, что ее трясет. Неожиданно ощутила какое-то странное чувство… Подняла глаза и едва удержалась, чтобы не вскрикнуть.

Джером вернулся. Он вошел очень тихо, а она так увлеклась чтением, что не услышала, как открылась дверь.

Он стоял, опершись о деревянные панели, с таким видом, будто уже давно за ней наблюдает. Вероятно, он работал вместе с остальными – успел раздеться до пояса, оставшись лишь в бриджах. Сейчас, при свете лампы, обнаженный до пояса, с прищуренными синими глазами, которые казались еще более яркими на фоне загорелой кожи, с темными прямыми волосами, ниспадавшими до плеч, он казался настоящим потомком аборигенов.