Книга Игрушка белоглазого чу - Глеб Васильев

8. Машина для Вали

Дамский автомобиль – красивый автомобиль.

Е. Рождественская

А впрочем, дамский автомобиль – тот, который просто принадлежит женщине, и не важно, какая это машина.

С. Мазаев

Хотя, пожалуй, стоит упомянуть еще один момент, проясняющий межличностные отношения Ильи Пузднецова и Руслана Шайморданова.

Случилось так, что один из самых близких соратников Руслана, Шамиль Нафиков, польстился на синеглазую Валю Петухову, студентку ПТУ, считающуюся красивейшей девушкой района. Соблюдая закон, Шамиль привел Валю к Шайморданову на «первое свидание». Руслан Валю принял и после бессонной ночи (как для него и Вали, так и для Шамиля, нервно курящего сигарету за сигаретой), дал добро на дальнейшие встречи Петуховой и Нафикова. Все бы ничего – через эту процедуру в течение последних пяти лет прошло немало молодых пар, многие из которых впоследствии поженились и нарожали детей. Но Валя, покинув роскошные, стилизованные под шатер кочевника, апартаменты Шайморданова, на ожидающего ее прокуренного и издергавшегося Шамиля посмотрела совсем не приветливо. И дело тут было отнюдь не в унижении и поруганной девичьей чести. При знакомстве, чтобы произвести впечатление на гордую красавицу, не испытывающую недостатка в ухажерах, Нафиков из кожи вон лез, показывая Вале, какая он важная птица. «Я правая рука самого Шайморданова. Мы с ним как братья, он за меня жизни не пожалеет. Деньги от бизнеса пополам делим», «Чего захочешь, только скажи – все будет», «Из под земли достану», «Десять раз подряд без отдыха» и все в таком духе. Не то что бы Валя купилась на всю эту мишуру, но определенная заинтересованность в ней появилась. Дождавшись, когда потный изможденный, но удовлетворенный Руслан упадет на кровать рядом с ней, Петухова, как бы между прочим, поинтересовалась, что он думает про Нафикова. «Хороший парень. Только тупой, как баран» с отдышкой ответил Шайморданов, «У меня таких шестерок, как грязи… Да хуй бы с ним. Давай теперь попкой».

– Валечка, все в порядке? – по дороге от подъезда Шаймораднова до своей битой восьмерки, с дрожью в голосе спросил Нафиков, ежась под ледяным взглядом Петуховой.

– Нормально, только задница болит, – буркнула Петухова. Поняв, что Шамиль ноль без палочки, да к тому же трепло, Валя решила послать его ко всем чертям. Она уже открыла рот, чтобы осуществить задуманное, но тут в ее светловолосую голову пришла идея получше: сначала раскрутить Шамиля на что-нибудь стоящее, а уж потом послать.

– А у тебя это в первый раз? – затянувшееся молчание показалось Нафикову неловким, но ничего более достойного для поддержания разговора он не придумал. – В смысле в попу.

– Неприлично девушке на первом свидании такие вопросы задавать, – Валя кокетливо покосилась на Шамиля и хихикнула, подметив про себя, что Руслан был прав, обозвав Нафикова бараном. – А раз у нас с тобой первое свидание, нужно это дело отметить как следует. Хочу в ресторан.

Два месяца Петухова методично высасывала из Шамиля соки, требуя то золотое колечко с бриллиантом, то выходные в Париже, не говоря уже о дорогих ресторанах, шмотках и прочей ерунде. Шамиль потел, краснел, залезал в долги, даже продал свою восьмерку, но мужественно продолжал исполнять все прихоти Вали. Зная, что долго Нафиков не продержится, и скоро сам задумает порвать с ней, Петухова тщательно обдумала и выдвинула требование: «хочу машину, бэху или аудю какую-нибудь, только нулевую». Что такую тачку Шамиль не потянет, Валя не сомневалась, зато у нее будет конкретный повод бросить поиздержавшегося бойфренда первой, сохранив при этом лицо и имидж роковой женщины. Расчет смекалистой пэтэушницы был почти безупречен, но гордости Шамиля она недооценила. Нафиков, смысл жизни которого был в ловле завистливых взглядов, сыплющихся со всех сторон, когда он в обнимку с общепризнанной королевой дефилировал по бульвару или сидел в ресторане, решился на неслыханный по своей дерзости и безумству поступок. Выпив сто грамм для храбрости, Шамиль обошел всех драгдилеров района и собрал с них месячную мзду ровно на один день раньше положенного срока. Дилеры Нафикова знали, поэтому деньги отдавали без базара, лишь удивляясь тому, что Шайморданов послал к ним человека, не дождавшись завтрашнего дня, когда они сами бы принесли наличность в аккуратных белых конвертиках. На все вопросы Нафиков отвечал, что это воля Шайморданова, и почему возникла такая спешка он (Шамиль) не в курсе – не его ума собачье дело.

Отчаянная попытка нагреть Шайморданова Шамилю удалась, но в связи с непродуманностью и плохой организацией, правда вскрылась на следующий же день, когда Руслан не дождался ни одного парламентария с денежным конвертом. Руслан был в ярости, раньше его никто не только не предавал, но и подумать об страшился. В принципе, сам факт воровства не так коробил Шайморданова, как то, что почуяв слабину его хватки, другие могут отважиться на бунт. Руслан прекрасно знал, что количество завистников даже среди его шестерок ой как велико – собравшись вместе, они мокрого места от него не оставят. Требовалось в срочном порядке как можно хладнокровнее и жестче покарать Нафикова, чтобы отбить у всех раз и навсегда желание шутить с великим и ужасным Шаймордановым. Собрав всех ближайших сподручных (за исключением Шамиля, который бегал по автосалонам, выбирая бибику для своей крали), Шайморданов без всяких эмоций вынес приговор: «слить гада вчистую» и предложил свой сценарий слива. Нафикова следовало подкараулить, вкатить ему смертельную дозу героина, а в квартире устроить «тайничок» с солидным запасом наркоты. Параллельно пустить слух, что Шамиль сажал на иглу детей младшего школьного возраста и частенько в счет оплаты пользовал их юные тела. При помощи фотошопа подготовить соответствующие фотографии и спрятать в том же «тайничке». Когда «тайничок» найдут, а слух прорастет в массах, Шамиль посмертно будет опозорен как наркоторговец и содомит – на его могилу даже папа с мамой не придут.

Изготовление липовых фотографий поручили компьютерному гению по кличке Крыса – он же в свое время взломал кабинет Валерия Петрович, директора школы, и под завязку набил ящик стола компрометирующими материалами. Обустройство тайника досталось сыну местного участкового Владику Сяпунову, лучшему другу Нафикова, – в его неожиданном приходе родители Шамиля ничего подозрительного увидеть не должны. Всю грязную работу в шайке Шайморданова, как и в любой другой иерархически структурированной организации, выполняли низшие чины – штатные единицы большой численности и малой себестоимости. Поэтому подкараулить Шамиля в темном переулке и инсценировать передозировку должны были наименее ценные бойцы: Илья Пузднецов, Лёша Огузкин и Петя Бодыльев.

Троице дружбанов выдали орудие убийства (шприц, заправленный первосортным героином), инструкции, где и во сколько ловить отступника, а так же что лепить в случае, если их поймают, и отправили в сырую темень октябрьских улиц. Но что-то в осуществлении плана не срослось – то ли у Шамиля был ангел-хранитель, который провел его к дому другой дорогой, то ли друзья попросту проморгали жертву. Когда Крыса и Владик Сяпунов вернулись к Руслану с отчетом об успешном выполнении заданий, о Пузднецове, Огузкине и Бодыльеве не было ни слуха, ни духу. Прождав до полуночи, Шайморданов не выдержал и послал отряд во главе с Сяпуновым на поиски горе-киллеров. Все трое были найдены валяющимся в том самом переулке, где приговор должен был быть приведен в исполнение. Друзья сидели на грязном асфальте, таращили глаза и дико ржали. На вопрос Владика, что происходит, Пузднецов, не прекращая смеяться, сквозь слезы ответил: «Цементовоз! Це-ме-нто-воз! Ты не догоняешь?! Це-ментовоз! Понял, ментовоз хохляцкий». Попинав Илью, Лёшу и Петю, Сяпунов убедился, что они обдолбаны вусмерть и толку от них не добиться. Погрузив незадачливых товарищей в машину, Сяпунов отвез их к подъезду дома, в котором жил Шайморданов, и запер в подвале. Когда по утру друзей немного отпустило, их волоком, как мешки с картошкой, притащили к Руслану. Заикаясь и бледнея то ли от страха, то ли из-за отходняка, Пузднецов поведал, что они ждали Нафикова в условленном месте, не дождались, замерзли, пост покинуть не решились, и, чтоб веселей ждать было, чуточку героина позаимствовали. В действительности, ребята убили на троих всю «смертельную» дозу, предназначавшуюся Шамилю. Шайморданов спокойно осведомился, в чью умную голову пришла идея наложить лапу на чужой герыч. Пузднецов и Огузкин, не сговариваясь, ткнули пальцами в Бодыльева. Руслан удовлетворенно кивнул и подал знак увести проштрафившихся дураков. Наказание за нерадивость не заставило себя долго ждать. Всех троих избили до полусмерти и исключили из Шаймордановской партии. Пете Бодыльеву в довесок достался еще один бонус: с этого момента всем девушкам района было строжайше запрещено даже смотреть в его сторону.