Книга Ашерон - Шеррилин Кеньон

Совершенно ошеломленная, я повернулась, чтобы смотреть на него.

— Почему ты на полу?

Он выглядел очень разочарованным.

— Я подожду Вас в комнате.

Он двинулся чтобы уйти.

— Подожди, — сказала я, взяв его за руку. — Ты не голоден? Мне сказали, что ты ничего не ел.

— Я голоден, — сказал он стиснув зубы.

— Тогда сядь.

Он снова опустился на пол.

— Что он делает? — Ашерон, почему ты на полу, а не сидишь за столом со мной?

Его взгляд был пуст, робок.

— Шлюхи не сидят за столом с порядочными людьми.

Его голос бы спокоен, словно он повторял что-то, что ему говорили так часто и долго, то это потеряло для него всякий смысл.

Но эти слова словно резали меня пополам.

— Ты не шлюха, Ашерон.

Он не стал спорить, но я видела не согласие в его бледных, вращающихся глазах.

Я протянула руку, чтобы прикоснуться к его лицу. Он замер.

Я опустила руку.

— Давай, — тихо сказала я. — Сядь за стол со мной.

Он сделал, как я сказала, но выглядел ужасно смущенным, так, словно боялся, что кто-то стащит его за волосы в любой момент. Снова и снова он натягивал капюшон, будто пытаясь защитится.

В тот момент я осознала, что есть второй способ наказывать людей так, чтобы не оставалось видимых следов. Сколько же раз они рвали волосы на его голове?

Слуга подошел за нашим заказом.

— Что бы ты предпочел, Ашерон?

— Как вы пожелаете, Идика.

Идика. Слово атлантов, которым рабы называли своих хозяев.

— Что ты предпочитаешь?

Он покачал головой. Я заказала еду и стала наблюдать за ним. Его взгляд бы устремлен в пол, руки обвивались вокруг тела.

Он кашлянул и я увидела нечто странное у него во рту.

— Что это? — спросила я.

Взглянув на меня, он вновь опустил взгляд в пол.

— Что вы имеете ввиду, Идика? — Спросил он, сжав челюсти.

— Я твоя сестра, Ашерон, зови меня Риса. — Он не ответил.

Вздохнув, я вернулась к теме разговора.

— Что у тебя во рту? Позволь мне взглянуть на твой язык.

Подчиняясь, он раскрыл свои губы. Вся линия по центру его языка была украшена маленькими золотыми шарами, которые мерцали на свету. Я никогда не видела ничего подобного за всю мою жизнь.

— Что это? — спросила я, нахмурившись.

Ашерон закрыл рот и по тому как он шевелил губами и челюстью, я могла бы сказать, что он трет шариками об нёбо.

— Erotiki sfairi.

— Я не поняла этот термин.

— Сексуальные шарики, Идика. Это делает мое облизывание более стимулирующим для тех, кого я обслуживаю.

Я, наверно меньше удивилась бы, ударь он меня. Так беспечно он рассуждал о вещах запретных в том мире, который знала я.

— Они тебе не мешают? — Я не верила, что задала такой вопрос.

Он покачал головой.

— Я только должен быть осторожным с зубами, чтобы они не зацепились за них.

Так вот почему он стискивал зубы, когда говорил.

— Удивительно, что ты вообще можешь говорить.

— Никто не платит шлюхе, за разговоры, Идика.

— Ты не шлюха! Несколько голов повернулось в нашу сторону, и я поняла, что говорила громче, чем нужно.

Мои щеки горели, но на лице Ашерона не было никакого смущения. Он просто принимал это как должное, так будто это ничего не значило, и он не заслужил ничего лучшего.

— Ты принц, Ашерон. Принц.

— Тогда почему ты бросила меня?

Его вопрос поразил меня. Не только сами слова, но и та сердечная боль в его голосе, когда он произнес их.

— С чего ты взял?

— Так мне сказал Идикос.

Идикос. Обращение раба к хозяину.

— Ты имеешь в виду Эстеса?

Он кивнул.

— Он твой дядя, а не твой идикос.

— С кнутом не поспоришь, госпожа. По крайней мере, не долго.

Я судорожно сглотнула от его слов. Нет, что же они с ним сделали.

— Что он говорил тебе?

— Король хотел меня убить. Я живу только потому, что сын, которого он любит, умрет, если умру я.

— Это не правда. Отец говорит, что он отослал тебя, потому что боялся, что кто-то попытается причинить тебе боль. Ты его наследник.

Ашерон продолжал говорить, не глядя на меня.

— Идикос сказал, что я — обуза для своей семьи. Недостоин, чтобы находится рядом с любым из Вас. Именно поэтому король отослал меня и сказал всем, что я мертв. Я гожусь только для одного.

Мне не обязательно было спрашивать для чего.

— Он тебе солгал. Мое сердце обрывалось под гнетом правды. — Так же, как он лгал мне и Отцу. Он сказал нам, что ты здоров и счастлив. Хорошо обучен.

Как он мог находить в этом юмор?

Я отвела от него взгляд, когда слуга принес нам еду. Начав, есть, я заметила, что Ашерон не сдвинулся с места. Он только уставился голодными глазами на пищу перед ним.

— Ешь, — я сказала ему.

— Вы не дали мне мою часть, госпожа.

— Что ты имеешь в виду?

— Когда Вы едите, то во время обеда, если я вам понравлюсь, и в зависимости от того, как сильно, вы определяете, сколько пищи я могу съесть.

— Понравишься мне как… нет, не надо. Не отвечай мне. Я не уверена, что хочу знать. Я вздохнула, затем жестом указала на его миску и чашку.

— Все это твое. Можешь есть, что захочешь и сколько захочешь.

Он нерешительно посмотрел на все это, затем взглянул на пол позади меня.

Теперь, я поняла, почему он становился там на колени.

— Ты обычно ешь на полу, не так ли?

Как собака или другое животное.

Он кивнул.

— Если я особенно угодил, — сказал он мягко, — то Идикос иногда кормит меня с рук.

У меня пропал аппетит от его слов.

— Поешь спокойно, мой маленький брат, — сказала я, голосом, дрожащим от сдерживаемых слез. — Поешь столько, сколько захочешь.

Я потягивала свое вино, пытаясь унять дрожь, и наблюдала, за тем как он ест. У него были прекрасные манеры, и это снова поразило меня, как медленно он ел. Как сдержанно двигался.

Каждый его жест был красив. Отточен.