Книга Фея белой магии - Анна Ольховская

– Не обращайте внимания, она только такое в основном и говорит. – Вот же злыдень! – Виктор Николаевич, сколько времени у нас займет вся эта процедура?

– Где-то…

– Да не важно, освободишься – позвонишь, – знаю, что перебивать нехорошо.

Но я сегодня вообще не совсем адекватна. Состояние предгрозовое, воздух вокруг меня искрит и потрескивает, лучше уйти поскорее.

Что я и сделала: выдала кривой оскал, мало похожий на светскую улыбку, развернулась и направилась в сторону ближайшего перехода. Иначе к супермаркету, находившемуся на противоположной стороне проезжей части, было не попасть.

Странно, погода сегодня выдалась на редкость хорошая, теплая, солнечная, но чем дальше я уходила от мужа, тем холоднее становилось вокруг. Казалось, все тело покрывается ледяной коркой, неудержимо захотелось вернуться, вцепиться в Лешкину руку и утащить его в джип. Желательно в багажник, чтобы он не мешал его увозить.

Психопатка. Причем параноидальная.

С трудом дотащила ледяную глыбу, по недоразумению именуемую Анной Лощининой, до входа в супермаркет. Скрежеща и роняя ледяные крошки, оглянулась. У входа в офис никого, естественно, уже не было. Ну и хорошо.

Займусь пока поисками чего-то основательного, внушающего доверие, заряжающего позитивной энергией. Вот как эта, к примеру, баночка яблочного повидла.

Вы что по утрам предпочитаете на тостик намазывать – сорбиновую кислоту, бензокислый натрий или сернистый ангидрид? Все это можно было найти в стоявшей на полке баночке, о чем честно сообщала этикетка. Интересно, а в темноте баночка светится?

Вкушать же сие великолепие лучше под соответствующую музыку. Что у нас тут может быть такого, сернистому ангидриду соответствующего? Ага, вот: группа «Кирпичи» наваяла альбом «Камни».

Сильно. Внушает. Вызывает восхищенный трепет. Решено – куплю Лешке. Пусть учится у великих, попсятник убогий.

Попсятник прозвонился где-то через час, и мы отправились в японский город Восвояси.

Гордый обладатель виллы на Лазурном Берегу от возбуждения не мог усидеть на месте, что весьма негативно отражалось на его манере вождения. На наше счастье, ни одного доблестного блюстителя правил дорожного движения на пути не встретилось.

На дачу мы вернулись целыми и почти невредимыми. Почти – потому что господин Майоров слегка повредился рассудком, прослушивая подаренный мной диск. Я ведь заставила его слушать сей шедевр всю дорогу! Ух, до чего же я гадкая и злопамятная!

На даче нас ждали с нетерпением, всем хотелось посмотреть место будущего релакса. Рекламные буклеты публику не удовлетворили. Публика в довольно категоричной форме требовала видеопоказа. И мы направились в комнату Инги, где стоял единственный на даче компьютер.

Ника, сосредоточенно сопя, по лестнице карабкалась самостоятельно, предложение поехать на моих либо папиных руках было встречено презрительным молчанием. Поэтому мы с ней добрались до места сбора последними, видео уже запустили.

– Дядька Алька! – Глаза Инги просто фонтанировали восторгом. – Как же здорово! Целых два бассейна, и для Никуськи есть!

– Что для Никуськи? – немедленно отреагировала дочка. – Пустите меня, я хочу смотреть!

– Конечно, солнышко мое! – Лешка подхватил малышку с пола и усадил себе на колени. – Смотри, маленькая хозяйка большого дома, мы скоро сюда поедем. Нравится?

– Нет! – Ника ужом вывернулась из папиных рук и бросилась ко мне. – Мама, я не хочу туда! Мне там плохо! Тебе там плохо! Папе очень плохо! Злой, там кто-то злой!

Все растерянно замолчали, глядя на бьющегося в истерике ребенка. Такого с нашей хохотушкой давно не случалось. Что-то похожее было чуть меньше года назад, когда ситуация с Лешкой резко обострилась. Но с тех пор – ни разу.

Я прижала к себе плачущую дочку, покачивая дрожащее тельце, и шептала что-то успокаивающее.

– И что теперь? – общий вопрос высказала Инга. – Неужели не поедем туда? Так жалко!

– Не знаю, – еле слышно проговорил бледный до синевы Майоров. – Но если Ника и дальше будет так реагировать, придется расторгнуть сделку. И черт с ней, с неустойкой!

– Лешечка, Анечка, – Ирина Ильинична смотрела на нас с искренним недоумением, – вы что, с ума сошли? Из-за обычного детского каприза готовы отказаться от такого чудесного дома? Сережа, а ты что молчишь!

– Молчу, потому что не знаю, что сказать. – Сергей Львович задумчиво потер переносицу. – Алексей, а ты, прежде чем покупать виллу, навел о ней справки?

– Разумеется. – Лешка, не отрываясь, смотрел на почти успокоившуюся дочь. – Хомка ведь тоже упрямилась, не хотела покупать. Вот я и попросил Винсента Морено собрать всю имеющуюся информацию. Поверьте, там абсолютно чисто, дом только что построен, в нем никто еще не жил – ни злой, ни добрый.

Глава 6

– Аннушка, – Левандовский-старший пересел поближе к нам с Никой, – а ты почему не хотела этот дом? Он ведь, согласись, великолепен. Да и место, судя по видео, тихое и спокойное. Зелени вон сколько, собственный пляж, бассейны. Что не так?

– Сергей Львович, миленький, если бы я могла четко и внятно объяснить свое отрицательное отношение к этой вилле, я давно бы это сделала. – Чтобы предательский голос не дрожал, нужен дополнительный источник душевных сил. Сейчас этим источником стала теплая макушка дочери. – Но у меня лично все на уровне ощущений, переходящих в галлюцинации.

– Какие еще галлюцинации? – Лешка нахмурился. – Мне ты об этом ничего не говорила.

– Потому что прекрасно понимаю, что это – параноидальный бред. Ведь ты вернулся всего полгода назад, и я на радостях совершенно наплевательски относилась к своему здоровью. Но я больше не буду, честно! Торжественно обещаю поехать с тобой к морю и дисциплинированно лежать на солнце, каждые пятнадцать минут окунаясь в воду.

– К морю? – прищурился Сергей Львович. – На вашу новую виллу в Сан-Тропе?

– А почему нет? – Надеюсь, пожатие плечами получилось достаточно снисходительным, с легким оттенком надменности.

– Тогда чего дергаешься? – видимо, не получилось. Бездушный муж растоптал очередную надежду. – Ты давай, не отвлекайся, рассказывай о своих галюниках.

– Да ерунда это…

– Улечка, расскажи, ну пожалуйста!

Не удивляйтесь новому имени, это из прошлого. Так разрешено меня называть только Инге.

Я посмотрела на притихшую дочку. Ника перебралась с моих коленей в угол дивана, на котором мы сидели, устроила уютную норку из моего бока и моей же руки и теперь грустным мышонком выглядывала оттуда. Личико ее было странно сосредоточенным. Ладно, малыш, я попробую.

– Только не смейтесь, хорошо?

– А похоже, что кто-то собирается? – Алина ободряюще улыбнулась.