Книга Долг и желания - Влада Крапицкая

— Обними меня, — попросил я.

Она подняла руки и, обхватив ими мою шею, стала отвечать на поцелуи. У меня по коже побежали мурашки от наслаждения, и я понял, что тону в море удовольствия. Я опустился к её шее и стал целовать её, а потом прошептал на ухо:

— Ангел мой.

И опустившись ниже, продолжил целовать её тело. Сняв с неё бюстгальтер, я прильнул к груды и стал медленно ласкать её языком, а потом стал слегка покусывать её за сосок. Майя выгнулась мне на встречу и застонала. Я стал опускаться ниже, и обхватив руками её талию, стал целовать живот. «Только не спеши! Только не спеши!» — повторял я про себя, но понимал, что надолго моего терпения не хватит.

Сняв с одной ноги чулок, я стал целовать её ногу, и когда дошёл до внутренней стороны бедра, Майя вцепилась мёртвой хваткой в мои плечи и стала тяжело дышать. Я стал снимать второй чулок, и у меня самого уже закружилась голова от желания. Чуть отстранившись, я постарался взять себя в руки, но уже ничего не мог с этим поделать. Руки сами потянулись к её трусикам и я, быстро сняв их, снова стал целовать её живот и опускаясь всё ниже.

— Гера… — с придыханием прошептала Майя, и в голове разорвалась бомба.

Сейчас хотелось только одного — быть внутри неё, а всё остальное не имело значение. Я лёг на Майю и стал медленно входить в неё. Продвижение даже на миллиметр дарило необыкновенные ощущения, и хотелось продлить это удовольствие как можно дольше.

Оперевшись на один локоть, я наклонился к ней, и впился поцелуем в её губы, а вторую руку просунул под её ягодицы и прижал к себе, чтобы полностью контролировать движения.

Я старался двигаться как можно медленнее, наслаждаясь её теплом и жаром. На меня уже стали накатывать волны блаженства, и я, закрыв глаза сам застонал. Майя стала сама пытаться двигаться, но я только сильнее прижал её к себе и прошептал:

— Не двигайся, пожалуйста… Я сам…

Но внутри уже разгорался пожар и я понял, что и сам не в силах противостоять ему. Я стал наращивать темп, и хотел только одного — получить то удовольствие, которое мне может дать только Майя.

Из её уст раздался протяжный стон, у меня перед глазами всё поплыло и, погрузившись в океан неимоверного блаженства, я сначала зарычал, а потом рык перешёл в стон, и я бессильно обмяк, стараясь хотя бы на пару секунд продлить удовольствие.

— Что же ты со мной делаешь? — нежно прошептал я, когда пришёл в себя.

Опираясь на локти, и не выходя из неё, я взял лицо Майи в свои руки и стал не спеша целовать её в губы, и одновременно с этим снова стал двигаться.

— Почему ты? — и опять почувствовал, как во мне нарастает возбуждение….

Майя спала, раскинув руки, а я, вглядываясь в её лицо, искал ответы на те вопросы, которые меня мучали сейчас больше всего.

То, что я испытал этой ночью, ни шло, ни в какое сравнение с тем, что я испытывал прежде. Сегодня я получил такое наслаждение, которое не испытывал никогда раньше, и это невозможно было выразить словами — это было что-то неимоверное прекрасное, и приносило мне невыразимое блаженство. И я не мог понять — почему мне его может дать только Майя.

И теперь я уже стал испытывать страх, потому что знал, что никогда не смогу отказаться от этого, и врятли мне это надоест. Но я не могу быть с ней, и не могу привезти в свой дом. Отец ясно дал понять, что не потерпит Майю рядом. Да и разразиться настоящий скандал, если кто-то узнает (а об этом обязательно узнают), что я живу с человеком. Такого ещё не было. Как будущий Лорд я не имею права подавать такой пример, иначе все кинуться заводить себе любовниц среди людей, и это уже будет невозможно остановить.

Я окончательно растерялся, не понимая, что мне теперь делать. И с Майей не могу быть, и без неё не могу.

Положив ей руку на живот, я стал выводить на нём узоры, и пытался найти выход из этой тупиковой ситуации. Но сколько я не бился, ничего в голову не приходило.

Майя что-то пробубнила во сне и, повернувшись, обняла меня, уткнувшись лицом в мою грудь. Я прижал её к себе и понял, что никогда не смогу отпустить её от себя.

Я вздохнул, и попытался выбросить из головы эти мысли. Нет смысла сейчас мучить себя. Может потом решение само придёт? Да и зная характер Майи, меня начало волновать то, что может произойти утром. Она в любой момент может опять надуться и сказать, что выпила и не контролировала себя, и снова оденет на себя непробиваемый панцирь, и мне придётся начинать всё сначала. А на это у меня наврятли хватит терпения, и я могу наделать глупости. Значит, как только она проснётся сразу надо взять её в оборот и, не давая опомниться, заняться с ней сексом. Я улыбнулся — это я сделаю с большим удовольствием.

На часах было пять утра, и я понял, что ждать пока она проснётся, мне совершенно не хочется. «Потом выспится!», — подумал я и, положив руку на грудь Майи, слегка сжал её. Наклонившись над её ухом, я прошептал:

— Душа моя, проснись.

— Гера, дай мне поспать, — спросонья проворчала Майя и попыталась отбросить мою руку.

— Нет, — я перевернул её на другой бок, спиной к себе, и став целовать в шею, рукой стал ласкать её между ног.

— Мммм, — она вздрогнула и стала прерывисто дышать.

— Девочка моя ласковая, — прошептал я и, войдя в неё, стал не спеша двигаться, продолжая ласкать её рукой.

Теперь я в полной мере мог наслаждаться ощущениями, потому что первое желание схлынуло, и теперь я мог контролировать себя, чтобы как можно дольше продлить удовольствие…

В одиннадцать утра Майя открыла глаза, и сразу попыталась встать с кровати.

— Нет! — обхватив её за талию, я притянул её к себе и, улыбаясь, спросил, — А где «Доброе утро?», — а затем поцеловал в губы.

— Оно не доброе, — пробурчала Майя, ответив на мой поцелуй.

— Почему? — пытливо спросил я, приготовившись к тому, что она сейчас начнёт капризничать.

— Потому что кто-то вчера здорово набрался, и сейчас очень сильно хочет пить.

— Я принесу, — сказал я, вскакивая с кровати.

Главное сейчас Майю не выпускать из постели, пока она не скажет мне, что она сознательно занималась со мной сексом, и что ей это понравилось, и она больше не будет противиться этому.

Достав из холодильника бутылку минеральной воды, и стакан из шкафчика, я вернулся в спальню.

— Пей, — налив в стакан воду, я протянул его Майе.

Она смущённо посмотрела на меня и, взяв из рук бутылку, а не стакан, произнесла:

— Представь, что во рту у меня пустыня, а я верблюд, которые не пил воду двадцать дней, а потом умножь это на три. И ты предлагаешь мне какой-то стакан воды? — сказав это, она стала пить прямо из горлышка.

Я рассмеялся и сел рядом с ней. Она покосилась на меня, но продолжила пить. Напившись, она поставила бутылку на прикроватную тумбочку и легла на спину.