Книга Хрустальное сердце - Лоринда Скотт

Эмили вздохнула и тихо поднялась с колен. Ее голова снова была полна мыслями о Колине, которые никак не вязались с. ее ролью медсестры и домработницы. Поэтому нужно было срочно возвращаться к своим обязанностям, которые отлично отвлекали от странных чувств к пациенту. Она подняла книгу, выроненную Колином, и пошла в дом. Рыба еще не была готова, и Эмили решила обойти огромное жилище, в котором ей придется провести еще немало времени.

Она вышла в коридор, ведущий, вероятно, в библиотеку или в кабинет, и остановилась перед необычными картинами, висящими на стенах. Их явно нарисовал один и тот же художник, и, судя по всему, в его жилах текла индейская кровь. На холстах были изображены сцены из жизни индейцев племени навахо. Эмили так понравились энергия, простота и яркость картин, что она задержалась в коридоре, рассматривая каждую из них.

Перед дверью в незнакомую комнату она замешкалась. А вдруг это личные апартаменты Колина, куда чужим вход запрещен? Эмили не хотела выглядеть назойливой. Но, с другой стороны, что страшного в том, если она одним глазом посмотрит на их обстановку? Именно это и повторяла себе девушка, когда поворачивала ручку двери. За ней оказался кабинет хозяина дома. Его стены были увешаны картами с маршрутами, по которым прошел Колин и, как везде в доме, различными предметами быта индейцев. Дубовый стол в центре ломился от огромного количества бумаг, толстых книг, а в стеклянном шкафу лежали томагавки, стрелы, ножи и прочее оружие.

На противоположной стороне комнаты Эмили заметила еще одну дверь. За ней оказалась библиотека, заставленная стеллажами с книгами. Разумеется, немалую их часть занимала специальная литература, но девушку интересовало то, что Колин читает для себя, а не ради научных сведений. У него оказался необычный вкус: на полках мирно уживались как классические произведения и книги современных американских авторов, так и детективы, фантастика и триллеры в бумажных обложках. Эмили задумчиво взяла одну из них и принялась перелистывать страницы.

— Удивлена, что я читаю детективы? — тихо произнес Колин у нее за спиной.

Эмили в ужасе обернулась. Ее подопечный стоял, опираясь на костыль, синие глаза иронично смотрели ей в лицо. Девушка почувствовала, как предательский румянец заливает щеки. Но постаралась не подать виду, что растерянна и напугана. Нападение — лучшая защита, решила Эмили и бросилась в бой:

— Колин, как вас не стыдно! Не следует больным вроде вас разгуливать по дому с костылем, ведь так вы можете причинить себе вред. Я не возражаю против того, чтобы вы самостоятельно перебирались, например, с кровати на стул. Но бродить бесцельно по дому нельзя.

— Я искал тебя, — мягко сказал Колин. Эмили не знала, почему его голос так быстро лишил ее воли и отдал во власть малознакомого человека. Он стоял сейчас так близко от нее, что можно было протянуть руку и дотронуться до его плеча. Она еле совладала с собой.

— Как вам удалось так неслышно подобраться ко мне? — спросила Эмили. Звук собственного голоса нарушил колдовство, и девушка нашла в себе силы противостоять наваждению.

— Годы практики. — Колин не сводил с нее глаз. — Я ведь долгое время жил среди индейцев, и они научили меня тому, что умеют сами.

— Мне нужно идти, — сказала Эмили. Ей хотелось как можно быстрее заняться делами, лишь бы не стоять так близко от Колина и не отводить старательно от него глаза, притворяясь, что ее интересуют корешки книг.

— Правда? А я-то подумал, что ты просто боишься меня… Или себя.

Эмили непонимающе уставилась на Колина. Он широко улыбнулся.

— Ты можешь сколько угодно играть роль медсестры, которая совершенно ничего не испытывает к своему пациенту. Но я-то вижу, что это не так. Надеюсь, скоро наше знакомство закончится именно тем, чего я так хочу, а ты почему-то боишься.

Эмили захотелось ударить его. Но она вовремя удержалась от необдуманного поступка, резко повернулась и пошла в кухню. Ее совершенно не интересовало в этот момент, что будет делать Колин. Пусть занимается, чем хочет, хоть в футбол на костылях играет!

Рыба уже была готова, но Эмили оставила ее в духовке, чтобы не остывала. Поскольку время обеда еще не пришло, а других дел у нее не было, девушка решила прогуляться по лесу. Она поднялась наверх за свитером, но вдруг вспомнила, что так и не дала Колину таблетку. Конечно, обида еще не прошла, но профессиональный долг требовал все забыть. После недолгих колебаний Эмили зашла к нему в спальню, взяла болеутоляющее средство и отправилась на поиски строптивого пациента.

Тот оказался в гостиной, которую Эмили толком еще не видела. Здесь, как и везде в доме, была масса интересных вещей. Она заметила необычные скульптуры разных размеров, которые стояли возле стен, на полках и на камине. Они выглядели настолько необычно, что Эмили на минуту забыла о Колине. Девушка изумленно рассматривала изображений людей и животных, тщательно вырезанные из дерева или отлитые в металле. Произведения неизвестного скульптора завораживали, движение и сила чувствовались в каждой линии фигур. Эмили молча обошла комнату.

Колин не прерывал тишину, только внимательно смотрел на девушку, погруженную в созерцание. Эмили думала о том, где он мог взять необычные скульптуры, которые явно стоят очень дорого. Теперь ей стало понятно, почему дом Колика оборудован новейшей системой защиты от воров.

Потрясенная размером и красотой коллекции Эмили села рядом с Колином.

— Ну, что скажешь?

Она беспомощно пожала плечами.

— Не знаю. Я плохо разбираюсь в искусстве. Но невеждой меня тоже не назовешь. Сколько вы платите в год за страховку? Сто тысяч долларов? Двести?

Колин сделал нетерпеливое движение руками.

— Нисколько. — Девушка недоверчиво покачала головой, но хозяин дома не обратил на это внимания. — Ты так и не ответила на вопрос: каково твое впечатление от скульптур?

Она подняла глаза к потолку, пытаясь найти верные слова.

— Фигуры чудесные, — наконец сказала Эмили. — И настолько необычные, что я не знаю, как описать чувства, которые они во мне пробудили. Это что-то совершенно новое и прекрасное. Кто сделал их?

— Его практически никто не знает, кроме ученых, занимающихся культурой коренных жителей Америки. Дело в том, что автор скульптур — индеец. Он жил в девятнадцатом веке. Конечно, тогда его талант не признавали. А все потому, что у него не было преимуществ белого человека. Джон Белый Орел — так его звали — не знал грамоты, родился в вигваме и, хотя потом переехал жить в городе, очень сильно отличался от обычных американцев. — Колин вздохнул и указал Эмили на каминную полку, где стояла небольшая скульптура, изображающая обнимающихся юношу и девушку. — Когда я увидел ее и услышал историю создания, то решил изучать жизнь индейцев.

— Расскажите мне, — попросила Эмили. Она уже совершенно забыла, что смертельно обиделась на Колина и собиралась как можно меньше общаться с ним.

— Хорошо. Принеси-ка ее сюда, — попросил Уиллоуби.