Книга Прекрасно милая - Джеймс Хедли Чейз

Через некоторое время, занятая этими беспокойными раздумьями, она в полудреме прикрыла глаза и по-прежнему твердила себе, что все будет хорошо и что Терри ей поверит. Сегодня днем она зайдет в агентство по недвижимости и поинтересуется однокомнатными квартирами.

Она не заметила, как уснула, а проснулась через час, словно от толчка, внезапно почувствовав какой-то странный холодок. С удивлением взглянула на будильник и увидела, что было уже без двадцати одиннадцать. Она подумала, что неплохо бы выпить кофе, но теперь ей совсем не хотелось вылезать из постели. Она чувствовала не только озноб, но какую-то слабость и пустоту. Ей становилось все холоднее, и она испугалась: может, заболела?

Ни с того ни с сего рот вдруг наполнился слюной; она не успела задержать спазм, и ее вырвало прямо на одеяло. Руки словно горели.

В ужасе она попыталась сбросить одеяло и встать, но сил не хватало.

Ее тело покрылось ледяным потом, руки обжигало, и так же горячо было в горле.

«Что со мной?» — со страхом подумала она. Сердце бешено билось, дышать было все труднее.

Она заставила себя встать с постели, но ноги не держали ее. Она опустилась на пол, попыталась дотянуться до стоявшего рядом на столике телефона — тщетно.

Разомкнула губы, чтобы позвать на помощь, но ее потряс отвратительный, смердящий запах желчи, которая наполнила рот, ноздри и вылилась на коротенькую алую ночную рубашку.

Через тридцать минут к открытому окну пришел черный пушистый персидский кот, которого она каждое утро любовно кормила. Кот посидел в ожидающей позе, увидел неподвижное тело, лежащее в солнечных лучах, пошевелил усиками и спрыгнул в комнату, тяжело шлепнув лапами.

Со свойственным любому коту полным безразличием ко всему, что его не касается, он устремился к холодильнику на кухне. И уселся перед ним в нетерпеливом ожидании.

В восемь тридцать вечера Гарри Льюис вышел из своего кабинета, ступил в обитый бархатом лифт и, кивнув лифтеру, спустился на третий этаж.

Смуглый лифтер в безупречно подогнанной бутылочно-кремовой форме казино и белых трикотажных перчатках просиял и закивал, благодарный за то, что его узнали.

Льюис больше всего любил это время, когда казино начинало оживать. Для него не было лучше занятия, чем выйти на большой выступающий балкон и посмотреть вниз, на террасу, где пили, разговаривали и отдыхали клиенты, прежде чем отправиться в ресторан, а затем в игорные залы.

В свете полной луны море мерцало, покрытое серебром. Ночь была теплая, легкий бриз шелестел в кронах пальм, окружавших террасу.

Некоторое время он стоял, опершись руками о балюстраду, и смотрел на скученные внизу столики. Он увидел Фреда, управляющего баром, который переходил от столика к столику, принимал заказы, передавал их своим многочисленным официантам, иногда мимоходом мог отпустить шутку или обменяться парой слов с каким-нибудь завсегдатаем заведения, но задерживался ненадолго и всегда был начеку, чтобы никому из гостей не пришлось ждать аперитив.

— Мистер Льюис…

Льюис обернулся и поднял брови. Он не любил, когда его тревожили во время этого священного ритуала, но, увидев перед собой симпатичную темнокожую девушку, улыбнулся. Рита Уоткинс была старшей в хранилище. Она работала у Льюиса пять лет, и он считал ее абсолютно надежным сотрудником; спокойный и эффективный стиль ведения дел облегчал трудную работу других девушек.

— А, Рита… добрый вечер. — Льюис посмотрел на нее. — Что-то случилось? — Вопрос вырвался у него сам собой. Ведь Рита обращалась к нему только в тех редких случаях, когда сама не могла решить какую-нибудь проблему.

— У нас не хватает одной девушки, мистер Льюис, — сказала она. Он взглянул на ее строгое черное платье и попытался угадать, сколько оно ей стоило. Такое уж было у Льюиса свойство. Его интересовало все. — Лана Эванс не пришла на работу.

— Она что, больна?

— Я не знаю, мистер Льюис. Час назад я звонила ей домой, но никто не отвечает. Мне нужна замена. Можно пригласить Марию Уэллс из дирекции?

— Да, конечно. Скажи ей, что я надеюсь на ее помощь на другом посту. — Льюис улыбнулся. — Думаю, она не откажется. — Затем он подумал и вопросительно взглянул на Риту. — С Ланой что-то странное. Не помню, чтобы она хоть раз пропускала ночь, не предупредив нас. Говоришь, телефон не отвечает?

— Именно так, мистер Льюис.

Льюис озадаченно пожал плечами.

— Попробуй еще раз, попозже.

Он улыбнулся, кивком давая понять, что она свободна. Обычная внутренняя проблема, Рита разберется сама. Когда она ушла, он снова обернулся, чтобы осмотреть террасу внизу, а затем, довольный, что все идет в привычном порядке, прошел через большой игорный зал.

В этот час за столами с рулеткой можно было насчитать не более пятнадцати — шестнадцати завсегдатаев, пожилых богатых обитателей Парадиз-Сити, просиживавших здесь круглые сутки.

Он встретился взглядом с одним из крупье, работавшим в казино последние одиннадцать лет. Полный, холеный человек с глазами навыкате почтенно кивнул директору, когда лопаточкой придвигал груду фишек какой-то старушке, которая тянула им навстречу маленькие пухлые пальчики.

Льюис зашел в ресторан, чтобы переговорить с метрдотелем Джованни, которого увел из отеля «Савой» в Лондоне, заплатив солидную сумму. Здесь уже сидело несколько первых туристов; они изучали огромное меню, которое предложил им учтивый старший официант. В другой час в ресторан валила бы толпа голодных шумных посетителей, но не теперь.

— Все в порядке, Джованни? — спросил Льюис.

— Все отлично, сэр. — Метрдотель обиженно поднял брови. Одно только предположение, что в его ресторане могут быть какие-то проблемы, он воспринимал как личное оскорбление.

Льюис изучил меню, протянутое ему Джованни, одобрительно кивнул:

— Выглядит замечательно. Завтра особая ночь. Что-нибудь специально приготовили?

— У нас будет тетерев и лосось из Шотландии. Нормандский ягненок. Дежурное блюдо — для туристов — петух в вине. Мсье Оливье пришлет из Парижа самолетом свое новое блюдо… Кролик и минога.

Льюис сделал вид, будто меню произвело впечатление.

— Значит, с голоду никто не умрет?

Худой высокий метрдотель смахнул невидимую пылинку со своего безупречного форменного костюма.

— Нет, сэр. Никто не умрет.

Льюис прошелся по ресторану, увидев, что на каждом столе стоит искусно подсвеченная снизу ваза с орхидеями. Он отметил, что у Джованни потрясающая сервировка, однако не мог не спросить себя, сколько все это стоит: Гарри Льюис был чрезвычайно практичным человеком.

Выйдя на террасу, он прислушался к гулу голосов и негромкой музыке оркестра, а затем встретился взглядом с управляющим баром. Фред, коренастый, уже немолодой человек, подошел к патрону со счастливой улыбкой до ушей на огненно-красном лице.