Книга Как Сюй Саньгуань кровь продавал - Юй Хуа

– Не хочу.

Зато Второй с радостью усаживался на скамеечку и вытягивал руки. Тут же прибегал Третий, тоже вытягивал руки и одновременно пытался спихнуть со скамейки брата. Сюй Юйлань говорила ему:

– Пойди погуляй. У тебя руки грязные.

Сюй Юйлань было тридцать лет, а Второму – всего восемь, но они судачили обо всем, словно две кумушки. Например:

– В семье Чжан на южной окраине дочка все краше.

– Это у которой коса до пояса?

– Да, она еще тебя семечками угощала.

– Я слышал, у нее кличка Чжан-груди-с-баклажан.

– Заметил, Линь Фэнфан с шелковой фабрики ходит в белых кедах, а носки у нее красные, синтетика? Красные носки я и раньше видела – Линь Пэнпэн недавно надевала. А вот женских белых кед не видала.

– А я видал, в универмаге такие стоят.

– Мужские-то белые кеды я видала много раз. Брат Линь Пэнпэн такие носит. И Ван Фудэ с нашей улицы.

– И тощий парень, который к нему ходит.

– …

А с Первым у них разговор был один:

– Пойдем на рынок, понесешь корзину.

– Не хочу.

– Помоги мне вдеть нитку в иголку.

– Не хочу.

– Сложи одежду.

– Не хочу.

– Первый…

– Не хочу.

– А чего ты хочешь, негодник?

Зато когда Сюй Саньгуань увидел, как сквозь щели в потолке пробиваются солнечные зайчики и решил починить крышу, пока не настали дожди, Первый сразу сказал:

– Пойду к соседям, попрошу стремянку.

– Ты ее не утащишь!

– Я попрошу, а ты понесешь!

Когда Сюй Саньгуань забирался на крышу, Первый держал стремянку. Потом притащил флягу с чаем и таз с полотенцем.

– Папа, попей чаю.

– Я ж только залез.

– Папа, спустись, умойся.

– Я ж еще не вспотел.

Тут приплелся Третий. Первый его сразу начал прогонять. Но Третий схватился за стремянку.

– Сейчас стремянку держать не нужно!

Тогда Третий уселся на нижнюю перекладину.

– Папа, а Третий не уходит!

– Третий, пойди погуляй – тут тебя черепицей ударит.

Первый часто говорил Сюй Саньгуаню:

– Мне скучно с мамой – они со Вторым все болтают про красоту и про тряпки. Мне нравятся мужские разговоры.

Однажды Сюй Саньгуань пошел по воду, а гнилая веревка оборвалась, и ведро утонуло в колодце. Он пришел домой, достал из-под конька крыши бамбуковый шест для сушки белья, сделал из куска железа крюк и приладил его к шесту проволокой. Первый спросил:

– Папа, ты ведро в колодец уронил?

– Да, помоги мне тащить шест.

Первый положил один конец себе на плечо, Сюй Саньгуань взял другой в руку, и они пошли. Обычно Сюй Саньгуань находил ведро за час, а то и за полчаса, а тут шарит-шарит – никак.

– Ни сверху ручки нет, ни слева, ни справа. Наверное, ведро перевернулось.

– Папа, я упарился. А помнишь, как я голову в тазу с водой держал одну минуту двадцать три секунды?

– Ты лучше скажи, как мне ведро достать!

– Тут глубоко, прыгать не буду. Давай я обвяжусь веревкой, а ты меня спустишь в колодец. Я выловлю ведро, и ты меня поднимешь.

А парень-то не промах! Сюй Саньгуань обрадовался и побежал домой за веревкой. Выбрал самую крепкую, чтобы и Первого в колодец не уронить. Вернулся, обвязал его веревкой и стал потихоньку опускать… Тут приковылял Третий. Сюй Саньгуань ему сказал:

– Отойди, упадешь в колодец.

Он часто говорил ему «отойди». И Сюй Юйлань. И оба старших брата. Третий ходил по улице один. То встанет у лавки с засахаренными фруктами и глотает слюни. То сядет на корточки у реки и рассматривает рыб и раков. То прислонится к столбу и слушает, как гудит электричество. То свернется калачиком и спит у чужих дверей. То забредет сам не знает куда и потом спрашивает дорогу домой.

Сюй Саньгуань часто говорил Сюй Юйлань:

– Первый похож на меня, Второй на тебя, а Третий на кого?

На самом-то деле он хотел сказать, что любит Первого больше других сыновей, и, как назло, именно он ему не родной. Как-то лежал он, думал об этом, и стало ему обидно до слез. Третий увидел, что отец плачет, и ему тоже захотелось заплакать, как хочется чихать, когда чихают рядом. Сюй Саньгуань услышал плач, поднял голову и сказал:

– Третий, отойди.

И Третий отошел. Ему уже было семь лет. Он всюду ходил с рогаткой и стрелял по воробьям, но они улетали и не возвращались, как он их ни звал. Еще стрелял камешками в кошек, кур, уток, в белье на бамбуковых шестах, удочки у окошек, бутылки, корзины, ботву, которая плавала по реке. А однажды выстрелил в голову мальчику.

Этот мальчик, тоже лет семи, шел по улице и никого не трогал. Вдруг в голову ему ударил камешек. Он остановился, ощупал голову и только тогда заплакал. Потом обернулся, подошел к хихикающему Третьему и влепил ему пощечину, но вместо щеки попал по затылку. Третий тоже заплакал, дал сдачи, и они пошли обмениваться затрещинами.

Вдруг мальчик сказал:

– У меня есть два старших брата. Я их позову, они тебя отлупят.

– У меня тоже два старших брата. Они сами твоих отлупят.

Тут они плакать перестали и договорились встретиться через час на том же месте со старшими братьями.

Второй дома маялся бездельем. Третий сказал:

– Побежали, я с мальчиком подрался.

– С которым?

– Как зовут, не знаю.

– Сколько ему лет?

– Как мне.

– Это что же, он моего брата обижает? Побежали.

Старший брат противника оказался на голову выше Второго. Он небрежно спросил:

– Ну и кто из вас дрался?

Второй, шепнув Третьему, чтоб не вмешивался, развел руками и улыбнулся:

– Я с твоим братом не дрался.

– Тогда я того буду бить, а ты отойди.

– Давай лучше договариваться по-хорошему. Если не договоримся, бей моего брата, я вмешиваться не буду.

– Почему? Ты лучше вмешайся, я тогда вас обоих побью.

– Не буду я вмешиваться, я люблю по-хорошему…

– Сначала лучше тебя побью, а потом того.

И пошел на Второго с кулаками. Второй, пятясь, спросил маленького:

– Это кто же такой?

– Мой старший брат. У меня и средний есть!

– Ах так! Подожди, так нечестно! Старший брат бьет среднего! У нас тоже есть старший брат. Тебе слабо с ним подраться?