Книга Безмолвное море - Алексис Винг

Моя каюта была очень маленькой, из мебели там размещался лишь платяной шкаф, кровать и тумбочка. Но мне и этого было достаточно. Я почти не сидела в каюте, а выходила на палубу и наслаждалась освежающим морским бризом. К тому же в таком великолепном наряде я заставляла всех матросов, капитана и даже стражников принца оборачиваться и глядеть на меня во все глаза: я смеялась, кокетливо улыбалась им и позволяла пожирать себя взглядом.

Уже ночью я сидела верхом на одном из помощников капитана и задыхалась от нехватки воздуха в груди. Два тела, слитые воедино, содрогались как будто бы в судорогах, ловя невообразимые ощущения. И, так как у меня не было с собой специального мешочка из очищенных кишок овцы, которые делала для меня Бьянка, мне пришлось в самый волнительный момент прекращать соитие. Чувствуя некоторый дискомфорт и разочарование от того, что не получил того, чего хотел, мой партнёр не стал долго лежать в моих объятиях и оставил меня одну. Я была только рада этому, ведь к концу дня почувствовала, что нестерпимо хочу спать. Уснула я с мыслью о том, что, возможно, я буду не одна в Англии. И пусть наши взаимоотношения с младшим принцем далеки от идеала, но я знала, что он придёт мне на помощь в случае необходимости. Удовлетворённая этим открытием, я погрузилась в глубокий сон».

Глава II. Возвращение домой

Обычному человеку путешествие до портового города Гулль из Кале показалось бы бесконечным, но только не для Адрианы. Эта девушка могла скоротать время так, что все неудобства и трудности поездки растворялись как по волшебству. В каюте-компании, когда все собирались по вечерам к ужину, Адриана была украшением, манившим своей яркостью каждого присутствующего. У неё было лишь одно платье, но даже в нём она умудрялась никому не наскучить, и каждое её появление проходило под аплодисменты и зазывающие свисты команды корабля.

Адриана нравилась всем: каждый старался угодить ей, посвятить какую-то песню, пригласить её на танец, сделать ей комплимент. Девушка пыталась всем уделять внимание, но даже, несмотря на это, каждый из матросов её ревновал, завидовал своему товарищу, считая, что Адриана отдаёт предпочтение не ему, а кому-то другому. Сложно было поверить в то, что ей нравились все. Но это действительно было так.

Хотя всё было гораздо запутаннее. Вряд ли девушка видела в каждом из этих мужчин отдельную личность, она скорее любила толпу, которая ею восхищалась и отвечала взаимностью каждому члену экипажа. Она не всматривалась в лица, не вслушивалась в слова людей, для неё все они были одинаковыми. Для них она – была богиней, идеально-выточенной статуей, до которой можно дотронуться, которую можно любить. И она любила, любила почти каждого из них. Каждую ночь воздух в её каюте наполнялся запахом пота человеческих разгорячённых тел, стонами, вздохами, выдохами облегчения. Конечно, каждому из них она твердила, что он – один такой, особенный, и что их тайну он должен беречь под страхом смерти. Она даже давала кому-то надежды на то, что у них, быть может, есть шанс быть вместе в будущем, но как только этот человек уходил, она забывала обо всех обещаниях, ложилась на ещё тёплую постель и засыпала.

Такая жизнь вполне устраивала юную девушку: она не хотела тратить время впустую, не хотела не попробовать испытать хоть какие-то чувства. Девушка знала, что когда-то ей придётся стать женой какого-то богатого герцога или графа. Она не была уверена в том, что этот герцог будет красив и молод, а также будет добр к ней и учтив. Много историй о семейной жизни ей поведала подруга Бьянка, в которых очень редко имело место чувство любви между супругами.

Адриана была готова принять все повороты судьбы, она бы ни на что не жаловалась, ни в чём никого не упрекала, она не собиралась бы ничего менять, так как это было бы просто пустой тратой времени. Она родилась в то время, когда изменить уже ничего было нельзя. Но она не боялась, не гневалась на Бога, а просто принимала тот факт, что вскоре ей придётся выполнить свой долг. Да, именно так она это называла. Но вместе с тем девушка не собиралась лишаться простых человеческих радостей жизни.

Она была счастлива, пусть даже другие бы сочли её похождения за жалкие попытки обрести любовь. Ей было всего 16, но уже сейчас она была уверена в том, что вряд ли за всю её жизнь ей удастся полюбить хоть какого-то мужчину. Любовь – это удел бедняков, лишь они могут себе позволить жениться по любви. Люди же с достатком лишены были такой привилегии, они выбирали жён и мужей по принципу наибольшей выгоды для себя и своей семьи. Адриана не только верила рассказам Бьянки, но и воочию убедилась в подобном, т. к. видели своими глазами, что её собственные родители лишены всякого тёплого чувства друг к другу.

Но девушка всё ещё предпринимала попытки, искала хоть подобие великого чувства, о котором так много говорят и пишут. Она надеялась, что те, кто её так сильно любит, сможет её научить этому искусству. Но пока никому из её поклонников этого не удалось. Видя неподдельный восторг и блеск в их глазах, когда они смотрели на неё, она им завидовала, ведь никогда ещё не испытывала такого.

Но это отнюдь не так сильно огорчало Адриану, как могло бы огорчить любую другую девушку. Ей нравились и другие формы любви, пусть даже церковь их считала греховными. То удовольствие, которое она получала от соприкосновений с мужскими крепкими телами, было ни с чем несравнимо. Иногда ей, конечно, казалось, что мужчины ничем не отличаются друг от друга, но всё же некоторые из них открывали ей небольшие секреты любовных утех, которые могли разнообразить и без того насыщенную сексуальную жизнь девушки.

Иногда Адриане было трудно оставаться осторожной, и умоляющие мужчины несколько раз чуть было не заставляли её идти до конца. Но какая-то неведомая сила побуждала девушку останавливать процесс, так как ей не хотелось забеременеть. Только слепец не мог не заметить, как сияла девушка, как она расцветала, словно бутон розы, с каждым новым днём.

Принц Чарльз видел это, но делал вид, будто не замечает ничего вокруг, поворачивал голову всякий раз, когда кто-то из его подданных или членов команды флиртовал с девушкой; он делал это так же, как когда-то делали слуги Адрианы, слушавшие похотливые шуточки Бьянки во время их поездки в Кале.

Можно было предположить, что девушка совсем забыла об утрате, но это было не так. Она никогда ни перед кем не плакала, даже перед своими любовниками. И лишь, оставаясь наедине с собственными мыслями, девушка прятала голову в подушку и заливалась слезами, омывающими её ещё свежие раны. С каждым рыданием ей как будто бы становилось легче, но она обманывала саму себя. Эти раны, может, и заживут в своё время, но они никогда не исчезнут бесследно, а останутся с ней до самой смерти.

В долгом путешествии девушке нечасто удавалось пообщаться с принцем. Иногда ей казалось, что он её избегал, иногда она просто забывала о нём, предаваясь сладостным постельным утехам с молодыми людьми. Постепенно Адриана смирилась с мыслью, что и во дворце они вряд ли будут видеться часто, поэтому больше не прилагала усилий, чтобы понравиться ему. Видимо, это было просто невозможно. Она видела его осуждающий взгляд, замечала, как он поспешно отворачивался, словно противился даже внешнему виду этой красотки.