Книга Скифские войны. Как Русь победила Дария Великого и Александра Македонского - Валерий Шамбаров

Конечно, очень трудно судить, как же жили люди тех далеких времен. Какими были обычаи, нравы, быт? Какие события волновали тогдашнее человечество? Не только у ариев, но и у других народов Земли письменной истории еще не существовало. А устные предания спустя тысячелетия отразились только в мифах и легендах. Но отразилось, разумеется, не все. И в искаженном до неузнаваемости виде — в сюжетах о битвах тех или иных богов, в сменах их поколений, в мифах о их любовных и иных приключениях… Можно лишь бросить общий взгляд на степень развития человечества в данный период. И мы увидим, что во всех странах время было суровым и жестоким. Время яростных схваток между древними воинами, захватывавшими себе «место под солнцем» или отстаивавших это место от пришельцев. Схваток, память о которых забылась. Или была позже перенесена на героев более близких эпох.

Многие обычаи глубокой древности нам с вами показались бы дикими и абсурдными. Но сама психология человечества со временем меняется, и судить о нравах одной эпохи с точки зрения другой не совсем корректно. Тогдашним людям их традиции представлялись вполне разумными, они и помыслить не могли жить как-то иначе. Так, все древние народы руководствовались теорией «ойкумены» — некоего ограниченного мира. Земель освоенных, населенных родственными племенами и находящихся под покровительством «своих» богов. А за пределами «своего» лежало «чужое». Там властвовали уже чуждые божества, там не было привычного мирового порядка, туда проникали лишь герои, сражавшиеся с чудовищами и совершавшие другие подвиги. И население этих чуждых краев заведомо являлось «варварами», коих следовало остерегаться. А если представится возможность, не грешно и поколотить, пограбить.

Быт людей, как уже отмечалось, был неразрывно связан с их верованиями, которые не мыслились без жертвоприношений. Надо отметить, что жертвоприношения не были только «подарком» божеству. Изначальным их смыслом было сближение, единение с небожителями. Часть принесенного сжигалась, а часть съедали сами люди. То есть они как бы устраивали совместную трапезу с божеством. Формы религиозного поклонения в разных культурах имели ряд отличий. Например, у индоевропейских народов в жертву женским божествам полагалось приносить самок животных, а мужским — самцов. У жителей Ближнего Востока такое разделение не соблюдалось.

У индоевропейцев служительницами женских божеств были женщины, мужских — мужчины. В храмах шумеров и семитских народов — наоборот (что требовалось для ритуалов «священной свадьбы», поскольку, по их верованиям, жрецы и жрицы вступали в связь с божеством, которое обслуживают). У индоевропейцев служительницы некоторых богинь обязаны были соблюдать девственность. У семитов, напротив, существовала ритуальная проституция. За супружескую неверность женщина строго наказывалась, чаще всего смертью, но если она пошла в храм и отдалась первому встречному, это было не предосудительно, а похвально. Это тоже было формой служения богине и «единения» с ней, чем очень охотно пользовались вавилонянки, финикиянки, сирийки.

Кстати, само понятие храма, «дома» божества, возникло на Ближнем Востоке. Для арийских народов были характерны святилища открытого типа. Не только «обсерватории». Иногда это были капища с алтарями, иногда — священные рощи. Различались и представления о загробной жизни. У некоторых арийских племен существовало учение о переселении душ. Но наряду с этим бытовали и представления о двух загробных мирах. Один — радостный и яркий. Такой же, как земной, но богатый, изобильный, с тучными стадами, плодоносящими деревьями и полями. Сюда попадали те, кто прожил век честно и достойно. Для нечестивцев и преступников имелся другой мир, подземный, темный и страшный. Семитские народы такой градации не знали. У них загробный мир был единым и весьма неприглядным. Впоследствии от них и греки переняли представление о «мрачном царстве Аида».

Но стоит отметить и то, что древнейшие божества были особами весьма крутыми. И капризными, как сама природа, которую они изображали. Праздников, лепешек и овец им оказывалось мало. Они требовали жертв и посерьезнее. И человеческие жертвоприношения зафиксированы практически во всех архаичных религиях. Как уже было сказано, главную роль играли культы плодородия. Но как раз эти культы и были самыми жестокими. Земля, которую олицетворяла Богиня-мать, являлась не только подательницей благ. Она принимала в себя и мертвых. Поэтому Богиня-мать или какие-то из ее воплощений заведовали и смертью, миром потусторонних духов, черного колдовства.

Это уже в поздних, литературных переложениях мифов всякие афродиты, геры, артемиды стали изящными «культурными» красавицами. Изначальный их облик был иным. Часто откровенно сексуальным. Часто и мрачным, кровавым. Гораций в «Юбилейном гимне», восхваляя богиню Эйлифию, помогающую в срок рожать женам, указывает, что она может быть кроткой Люциной, а может — чувственной Генитальей. А Плутарх приводит такое обращение к Артемиде: «Иль роженицу ты только что мучила, иль удавиться кого-то заставила. Или явилась от трупа нечистою, или с распутия, кровью запятнана и злодеянием душегубительным». Тимофей в хвалебной песни называл Артемиду «исступленной, неистовой, бешеной, яростной». И именно такие богини сперва были покровительницами войны. Мужские божества сменили их на поле брани позже.

Папай (Зевс) — олицетворение неба, супруг богини «влажной земли» (Апи) и прародитель скифов с бронзового навершия. IV в. до н. э. В скифских мифах он выступает как творец Вселенной и людей. К нему обращаются в минуту наивысшей опасности. «Владыками своими, — говорит скифский царь Иданфирс персидским послам, требовавшим от него покорности, — я признаю лишь Зевса, моего предка, и Гестию царицу скифов». В индоевропейской мифологии небесный бог-творец обычно ассоциируется с шаманским деревом, с которым связан обширный комплекс представлений и ритуалов. Изображением Папая (Зевса) или близкого ему божества можно считать навершие из урочища Лысая Гора близ Днепропетровска. Мы видим божество плодоносящих сил природы и громовержца, обитающего на мировом дереве. Над головой божества изображена его священная птица — орел, на четырех ветвях дерева — звери и птицы (духи-помощники), держащие цепочки с колокольчиками, полумесяцами и кружками — символами грозы и небесных светил

Тот факт, что жрицами являлись женщины, тоже отнюдь не делал культы добрее и гуманнее. У кельтов, допустим, женщины-жрицы были основными исполнительницами ритуалов человеческих жертвоприношений. И если в прошлой главе я назвал цивилизацию Триполья «жизнерадостной», понимать это надо условно. Она и была «жизнерадостной» с точки зрения самих трипольцев. Однако вовсе нельзя утверждать, что она обходилась без страшных кровавых обрядов. Например, на Крите обнаружено подземное помещение со множеством сосудов, заполненных расчлененными человеческими, в основном детскими скелетами с зарубками на костях — их убивали священной секирой-лабрисом. И делали это жрицы.

Вообще же человеческие жертвы бывали нескольких типов. «Подарок», «гонец», «сопровождающий» и «заместитель божества». В «подарок» убивали пленников. И посмертная участь их, по древним представлениям, была незавидной. Они же отправлялись к «чужому» для себя божеству, обрекались стать его рабами или пожирались им. Другое дело — «гонец». Его племя посылало к богам, чтобы сообщить о каких-то нуждах, попросить помощи. Избирали его из сородичей, по жребию, а то и добровольно. Порой за такую честь соревновались, это было почетно. Человек отправлялся к «своему» божеству, мог стать его приближенным. Ну а «сопровождающих» убивали на похоронах властителя или знатного воина. И по идее они просто меняли один мир на другой. Прислуживали в этой жизни — будут прислуживать в загробной. Были женами или помощниками — сохранят тот же статус. На такую жертву тоже нередко шли добровольно.