Книга Двадцать отражений лжи - Ольга Шумилова

— Полезайте! — в который уже раз скомандовали мне. Пригнувшись, я протиснулась внутрь узкого прохода и зашагала вперед. Настроение портилось с каждым шагом все больше. Ему известны коды доступа общественных систем. Прекрасно.

Ладно, пора признать, что на простое и незамысловатое дело о маньяке можно уже не надеяться. Если он и псих, то сдвинут не на мне. А вот версия о наемнике хорошо организованной группы, которой зачем-то нужны мои научные таланты, приобретает все более реальный вид. Приснопамятные письма придают всему этому совсем мрачные перспективы — искать-то будут обыкновенного психа-одиночку, и на Мерре, а не преступный синдикат на другом конце галактики. Изящное решение — поаплодировала бы автору сценария, не касайся он меня лично.

Узкие коридоры, рассчитанные на ремонтных роботов, резво бежали вперед, заставляя сгибаться в три погибели. Куда мы движемся, было ясно — космопорт, что же еще. На Мерре мало больших городов, все они находятся под протекторатом одного Управления полиции и спрятать там кого-либо, находящегося на его особом контроле, слишком сложно. А, поскольку любое такси оснащено камерами, имеющими прямую связь с полицейскими каналами галасети, как, впрочем, и большинство частных гравилетов, очевидно, что идти к воротам в большой космос придется пешком, сколько бы времени это ни заняло.

Интересно, сам «маньяк» понимает, что к таким же выводам пришла полиция? И космопорт окажется обложенным со всех сторон в первую очередь?…

Или он полагает, что, если его не успели «откатать», ему ничего не грозит? Вообще-то в некотором смысле это так и есть: нет полностью снятой биометрии — и эффективность розыскных мероприятий в любом современном городе, где внешность сменить так же легко, как и одежду, снижается на три четверти. Подтверждая мою мысль, под случайным лучом аварийного маячка на груди мужчины блеснул характерной искрой небольшой кругляш на ремешке — амулет для изменения внешности. Соланских кустарей-псионов, без сомнения. Долго такая штучка не живет — слишком много на качественные иллюзии идет энергии, столько в амулет не впихнешь, но зато для кратковременного использования она идеальна.

Одним эйра известно, скольких проблем лишилось бы наше общество, если бы коренное население Империи наполовину не состояло из псионов самого разного пошиба — от плохоньких телепатов и прорицателей, способных разве что узнать, где жена прячет заначку, до пирокинетиков, могущих спалить полпланеты одним движением руки… Начиная от этих самых амулетов и до Корпуса включительно, из псионов и состоящего. Собственно, опасен Великий и Ужасный именно своим кадровым составом: нет ничего страшнее солдата-псиона силового профиля в экзоброне и с оружием новейшего поколения. Или политика-телепата, а то и эмпата, способного вертеть собеседником, как ему угодно, внушая любые эмоции и читая мысли.

Заметив мой взгляд, мужчина быстро спрятал выбившийся ремешок под рубашку и застегнул ворот.

— Идите быстрее! — раздраженно рыкнул он, подталкивая меня в пятую точку.

Я на секунду прикрыла глаза, едва удерживаясь, чтобы не рявкнуть в ответ или хотя бы как следует дать по рукам, и через силу улыбнулась. Противника следовало если не заболтать, то потянуть время — определенно. Все мы рано или поздно забываемся и становимся неосторожны в словах, главное — не давать собеседнику задуматься.

— Раз уж нам, как я понимаю, предстоит длительное общение, могу я хотя бы узнать, как к вам обращаться?

— Правильно понимаете. Поэтому можете дать мне любое имя сами, мне все равно.

Кто бы сомневался.

— У меня почти отсутствует воображение. Может, лучше вы сами?…

— У вас будет масса времени подумать. Шевелитесь! — отрезал он, пресекая все разговоры.

Коридоры становились все уже и теснее. Стены и низкий потолок сливались в одно темное, совершенно однородное пространство, а красноватые блики аварийных маячков возникали все реже и реже.

Мужчина за моей спиной двигался абсолютно бесшумно, и временами создавалось впечатление, что здесь есть только я, мое дыхание и шарканье слишком больших сапог. И тогда из темноты начали возникать давние-давние, детские-детские страхи. Страх потеряться. Страх остаться одной. Одной во всей Вселенной.

Самый-самый жуткий страх на свете.

Видимо, не стоило все же бить меня по голове — что-то там не в порядке, если всплывают намертво заблокированные когда-то лучшими псионами инстинкты.

Сухой шорох открывающегося люка не обрадовал, как, впрочем, и возможность наконец вылезти из технической шахты. Потом был спуск…нет, все же подъем…

…А потом и спуски, и подъемы слились в одно расплывчатое пятно, и я кулем свалилась своему похитителю под ноги.

— Вира…

Звук. Голос. Слово. Слово?!

— Что… — я замотала головой. Что он сказал?…

— Vira n ttovv ra llir, — равнодушно повторил звенящий механический голос, пока мой затуманенный мозг с трудом переводил слова с кореллянского харзи. «Приготовиться к торможению».

Что?!

Я рывком села — и не поверила своим глазам.

Крошечное помещение с округлым потолком, большую часть которого занимают консоли управления. И характерная обзорная панель на полстены с видом звездного неба.

Уже в космосе… Но как?!

— С добрым утром, фарра. Вот уж не думал, что последствия ваших травм настолько серьезны.

Резко обернувшись, я встретилась с «маньяком» взглядом. Наконец-то — при нормальном освещении.

Увиденное мне не понравилось. Очень.

Предсказуемо невыразительное, ничем не примечательное лицо сола-полукровки, сгенерированное амулетом. Сложение и мускулатура профессионального солдата: широкоплечий, крепко сбитый — из тех, кто при этом смотрится не громоздким, а подтянутым. И, как все солы, похож на мышовку, могущую сцапать добычу за долю секунды. Хоть снимай голографию и вешай на стенку как образец совершенного хищника — гибкого, сильного, быстрого… и крайне опасного. Я на его фоне смотрелась как просвечивающийся насквозь скелет (не будем о том, что это так и есть — при тонкой и абсолютно бесцветной коже альбиносы смотрятся не самым лучшим образом).

Но главное — тот самый взгляд. Острый, проницательный и с безусловными признаками полной адекватности.

Вывод: мои теории уже можно теориями не считать — если это маньяк с улетевшим блюдцем, то я — прима Императорского Театра Солярики.

Зато теперь ясно, чья именно одежда на мне болтается, как на вешалке. На нем самом была форма полиции Мерры — причем настоящая. Даже жетон до сих пор переливается от защитных аур. Хотя они его прежнему владельцу явно не помогли… Ради меня бедному наемнику пришлось раздеться самому и раздеть кого-то из нашей бравой полиции. Впрочем, последнее почти наверняка ради патрулей в космопорте, а вовсе не для моей персоны.

Заметив мое жадное внимание, «маньяк» насмешливо ухмыльнулся. Я кашлянула и отвернулась с независимым видом, подав наконец голос: