Книга Фиаско 1941. трусость или измена? - Дмитрий Верхотуров

По лесной промышленности – то же самое. Захватив обширные лесные массивы в Западной Белоруссии и отказавшись от развития в этом районе деревообрабатывающей промышленности, даже закрыв большую часть тех фабрик, которые были, Польша вырубала и вывозила необработанный лес или полуфабрикаты. В 1926 году вывоз необработанного леса составил 2,9 млн тонн, пиленого леса – 1,9 млн тонн, изделий из дерева – 67,8 тысячи тонн[39]. При этом польский лесной экспорт конкурировал с советским, финским, прибалтийским.

Довоенная Польша попала в тиски между крайне ограниченными и затрудненными возможностями экспорта и узким внутренним рынком. Экономическое положение страны на мировом рынке было и без того не слишком выгодным, но польское правительство своей политикой, рассорившись с СССР, Германией, Чехословакией, Литвой, а также начав колониальную политику на территории восточных воеводств, сумело резко ухудшить эти условия для своего экономического развития. Доступ на традиционные для Польши рынки оказался затруднен или даже закрыт, а внутренний рынок не развивался. В силу этого даже в наиболее благоприятные годы уровень промышленного производства в Польше в 1929 году достиг только 86,5 % от уровня 1913 года. Более того, по мере усиления угнетения белорусов и украинцев внутренний рынок в Польше стал сжиматься, поскольку уже в начале 1930-х годов население восточных воеводств было настолько нищим, что почти прекратился сбыт даже самых элементарных потребительских товаров, вроде спичек, соли, керосина, бумаги, тканей. И все это во время Великой депрессии с ее обвалом мирового аграрного и сырьевого рынка.

Именно поэтому экономический кризис в Польше, вызванный Великой депрессией, стал настолько резким, глубоким и продолжительным. Сочетание территориальных захватов с потерей традиционных рынков сбыта, аграрного характера всего хозяйства, колониальной политики в восточных воеводствах, сжимания внутреннего рынка и мирового кризиса ввергло Польшу в хозяйственную катастрофу.

В 1930-х годах кризис в промышленности был настолько велик, что совершенно вычеркнул десять лет из экономического развития Польши. Даже в 1938 году добыча угля не достигла уровня 1928 года (38,1 млн тонн в 1938 году против 40,6 млн тонн в 1928 году), добыча нефти также упала и все 1930-е годы колебалась около уровня 510 тысяч тонн в год (в 1928 году добыча составила 742,9 тысячи тонн, в 1938 году – 507,2 тысячи тонн)[40]. Выплавка чугуна превысила уровень 1928 года в 1937 году, выплавка стали и производство превысила докризисный уровень в 1938 году. Новые проекты по строительству промышленных предприятий и развития инфраструктуры стали составляться только в конце 1930-х годов.

Впрочем, польское правительство вовсе не осознавало этих последствий своей же захватнической политики и в конце 1930-х годов пыталось захватить еще. В 1938 году, после Мюнхенского соглашения, поляки захватили Тешинскую Силезию, небольшую, но экономически важную территорию. В марте 1938 года Польша потребовала от Литвы, треть территории которой была оккупирована польскими войсками в 1920 году, установить дипломатические отношения под угрозой полной оккупации[41]. У Польши были большие планы по строительству морского флота и большие надежды на захват колоний. Таким образом, межвоенная Польша, или Вторая Речь Посполитая, как ее называют в самой Польше, всеми силами и средствами старалась отхватить хоть небольшой кусочек земли у соседей в целях дальнейшего грабежа. Ставились даже задачи строительства крупного флота, чтобы пограбить и колонизировать заморские страны, только этим планам не суждено было сбыться.

Оборонная индустриализация в Польше

В довоенной Польше основное экономическое и индустриальное развитие получили приморские районы вокруг вольного города Данцига, где был построен морской порт Гдыня, западные, центральные и частично южные воеводства. Единственный район, где создавалась новая промышленность, был район, охватывающий Келецкое воеводство, восточную часть Краковского воеводства и западную часть Львовского воеводства, где в конце 1920-х годов стала развиваться оборонная промышленность. Эта часть Польши находилась достаточно далеко от всех границ и потому была выбрана для размещения военных производств. Идеи сосредоточения в этом южном «треугольнике безопасности» военной промышленности возникли еще в 1921–1922 годах в среде польского военного командования[42].

В этом районе уже была некоторая военная промышленность. Еще в 1917 году в Тарнуве, к востоку от Кракова, был машиностроительный завод, который занимался ремонтом вагонов, а потом стал производить оружие и боеприпасы. В 1927 году в Мошицах – промышленном районе Тарнува – был заложен крупный государственный азотный завод, который мог производить взрывчатые вещества. В 1928–1929 годах проведена электрификация Радомско-Келецкого района, что к северо-востоку от Кракова[43].

В конце 1936 года появился более масштабный план – создание Центрального промышленного округа (Centralnego Okręgu Przemysłowego – COP), с развитой оборонной промышленностью, который мог бы выступить тыловым индустриальным районом, как для войны с Германией, так и для войны с СССР, или для обеспечения войн с соседями ради территориальных захватов. До строительства этого промышленного района 73,7 % всей польской промышленности и ремесленных предприятий располагалось вдоль границы с Германией, не далее 100 км от нее[44]. При подобном положении Германия довольно легко могла захватить большую часть польской промышленности, что, впрочем, нисколько не удерживало поляков от шапкозакидательских устремлений в отношении Германии. После разгрома Польши, в октябре 1939 года, наиболее промышленно развитые районы бывшей Польши, с населением 9,6 млн человек, были включены в состав Рейха[45]. Другой причиной начала оборонной индустриализации в Польше была слабость существовавшей к 1937 году военной промышленности. Польские заводы в месяц могли производить лишь небольшую часть от месячного расхода армии в случае войны: по винтпатронам – 17 %, по пушечным снарядам – 24 %, по гаубичным снарядам – 19 %. За шесть месяцев заводы могли произвести от 3 до 17 % мобилизационной потребности армии по разным видам боеприпасов[46]. Однако до начала войны эти задачи разрешены не были.