Книга Древнее китайское проклятие - Сергей Мусаниф

Где лучше всего прятать труп?

Понятное дело, в морге. Но именно из морга его и уволокли. В другой морг?

Нет. В моргах будут искать в первую очередь. Если уж живых в больницах и моргах искать принято, то мертвого… Без вариантов.

Можно, конечно, попробовать поискать при помощи магии. Взять какую-нибудь его вещь, соорудить простейший компас… Но компас указывает только направление, и то примерно, о расстоянии вообще речи не идет, и поиски с его помощью займут очень много времени. И найдем мы его там, где будем искать в последнюю очередь. А где мы будем искать его в последнюю очередь?

Из парилки я вылетел пулей и, если вы позволите мне продолжить сию оружейную метафору, бомбой влетел в бассейн.

– Никак не пойму, какого рожна нам тут надо, – ворчал протрезвевший Борис, поднимаясь по темной и загаженной лестнице. Я же после сауны и бассейна чувствовал себя великолепно и был готов к действию

– Хочу одну теорию проверить, – сказал я.

– Валяй, – согласился Борис. – Проверяй. Вован, Юрик на каком этаже жил?

– На четвертом, – отозвался Вован. Он был замыкающим в нашем трио.

– Пришли, – констатировал Борис. – Какая дверь?

– Справа, – сказал Вован. – Только я тоже не пойму, чего мы сюда приперлись.

– Юрика ищем, – ответил я.

– Стали бы его из морга тягать, чтоб к ему на хату и подложить, – усмехнулся скептически настроенный Вован.

– Цыц, – добродушно сказал Борис, вдавливая в панель кнопку звонка. Как и следовало ожидать, никто ему не открыл.

Борис порылся в карманах и вытащил связку ключей. Посветил зажигалкой, выбрал нужный, вставил в замок и отомкнул его. Широким жестом распахнул дверь передо мной.

– Прошу.

Я вошел первым.

Тесная прихожая обычной «хрущевки». Видать, правильный пацан Юрик занимал в криминальной иерархии не слишком высокое положение, раз ютился в такой халупе. Дача Бориса стоит на несколько порядков дороже.

Из-под ближайшей двери выбивалась полоска света. Я приложил палец к губам, призывая идущих следом пацанов к тишине, и резким движением распахнул дверь.

Он сидел перед зеркалом, и даже наше появление не оторвало его от созерцания собственного отражения. В том же зеркале я видел его лицо, и лицо это было очень похоже на фотокарточку, которую показывал мне Борис. Конечно, цвет лица был несколько трупный, да и в глазах сверкал не совсем здоровый блеск, однако сходство было налицо.

Я посторонился, пропуская в комнату Бориса и Вована и держа наготове парочку боевых заклинаний на всякий случай и во избежание.

– Вот ваш Юрик, – сказал я, глядя на их вытянувшиеся лица. – Распишитесь в получении.

Глава третья. ВСЕ СВОЛОЧИ

Горлум

Голм!

Все козлы, все. Уроды. Сволочи. И ворье, ворье, ворье. Трижды ворье. Никому верить нельзя.

Главный вор – Бильбо Бэггинс. Ненавижу. Собственными зубами бы загрыз, только дайте. Украл у меня Прелесть, скотина мохноногая.

И Леголас тоже скотина. И Гэндальф. Всех ненавижу, всех бы загрыз. Но Бэггинса – с большим удовольствием. Бэггинсов я отдельно ненавижу. В розницу.

Тоже мне, Братство Кольца, Хранители. Шайка воров, алкоголиков и неудачников. Думают, не знаю я про них. Все я про них знаю. Все. Все они скоты. Все. Ненавижу.

Сегодня буду всех ненавидеть в алфавитном порядке.

Кто там у нас первый?

Арагорн, кто ж еще. Алкоголик и придурок. Закончил церковно-приходскую школу и младшие командирские курсы и думает, что теперь всей Гондорой управлять может. Наследник Исилдура. Точно, наследник. Исилдур тоже наверняка алкоголиком и придурком был. Столько раз по пьянке свой меч ломал, что его заново ковать все заколебались. Плюнули на это дело и даже легенду соответствующую сочинили. В оправдание его пьянки и своей лени. Уроды. Ненавижу. И Арагорн такой же. Всю жизнь по кабакам шарился, а туда же – на престол метит. Чтоб он сдох, мерзавец, чтоб он всю жизнь Тропами Мертвецов ходил. Чтоб Арвен ему ребенка с мохнатыми ногами родила.

Теперь Боромир. Это вообще тема отдельная. Он в Гондоре так всех заколебал, что его к Элронду и сплавили. Элронда, кстати, отдельно ненавижу. Папаша Боромиров попросил Элронда сынку такую работенку найти, чтобы и с глаз долой, и чтоб уж точно домой не вернулся. Вот главный эльф его в Братство и определил. Был ли Боромир нравственным человеком? Нет, не был. Сволочью он был, и я его ненавижу.

Так, какая там у нас буква дальше по алфавиту?

"Г".

И то верно, что в отряде аж две сволочи на «гэ» начинаются. Гэндальф и Гимли. Хорошего человека на «гэ» не назовут, это точно. Хотя какие они люди? Уроды они. Уроды. Кого первого ненавидеть буду?

Гэндальфа. Он ростом повыше и годами постарше. С него и начну.

Шарлатан. Дешевый ярмарочный фокусник. Всё фейерверки да фейерверки, настоящей магией там и не пахнет. Скотина. То он Серый, то он Белый, то серо-буро-малиновый в крапинку. Хамелеон какой-то. Оборотень с посохом. Морийская бездна по нему плачет. Эх, недоработал товарищ Балрог, недоработал.

Теперь Гимли, коротышка бородатый. Пень с ногами. Работник топора. Карлик немытый. Руки короткие, ноги короткие, ум короткий. Только борода длинная. А рожа? Вы рожу его видели? В зеркало не смотрит, сам себя боится. С такой рожей только у Мэрилина Мэнсона на подпевках выступать.

Гномы, когда в бой идут, шлемы страшные надевают. С рожами намалеванными. Один Гимли с открытым забралом ходит. От него не то что враги, друзья шарахаются. Хоть и друзья у него уроды все как один.

Леголаса тоже ненавижу. Эльфийская морда. Красавчик белокурый. На педика похож. Лучник он, видите ли, хороший… Тоже мне, дело. Лук – оружие труса. Издалека стрелой засандалить любой дурак может. А ты пойди по-нашему, лицом к лицу, глаза в глаза, в штыковую атаку или с лопаткой саперной. Страшно? То-то же. Гнида белобрысая. Голм!

Все сволочи, все! Никто меня не любит! Никто не понимает! Гады! Ненавижу!

Хоббитов ненавижу. Промежуточное звено между человеком и кротом. Ходят еще на двух ногах, но живут уже в норах. Гамадрилы без ботинок.

Бильбо Бэггинс. Имя-то какое! Бульба Авоськин, по-нашему. Вор. Подонок. Лишил старого, бедного, несчастного Горлума самого дорогого, что у него было, Прелести.

И племянник его, Федька Авоськин, ничуть не лучше. Хуже даже. Все добреньким прикидывался, гуманность изображал. А если ты такой добрый, такой гуманный, что ж ты мне Прелесть не отдал, когда возможность была? Жадюга. Лицемер. Чтоб у него шерсть на ногах выпала. Палец я ему откусил-таки, откусил. Мало. Надо было еще чего-нибудь напоследок откусить.

Сеньку ненавижу, скотина толстомордая. Садист, жидомасон. Все время норовил меня эльфийским сухпайком накормить, а у меня от него изжога еще с армии.