Книга Огненный перевал - Сергей Самаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А совершенно безгрешных, как я всегда говорю, хотя гипотетически предполагаю обратное, не бывает. «Во грехе родила меня мать…» Люди изредка могут считать себя безгрешными, но это лицемерие или простое непонимание греха. В глубине души они тоже должны соображать своей не всегда мозгами наполненной думалкой, что напакостили в жизни так, что через край плещет. За нарушение одной-единой заповеди нашего праотца Адама справедливо выпнули из Эдема. А сколько заповедей ежечасно нарушаем мы? Недобрая мысль или недоброе слово – грех точно такой же, как грешное дело… А кто не думал плохо? Пусть – не делал, а только думал… Но – плохо… Значит, грешил. Есть, наверное, святые, которые умеют своей мыслью управлять. Меня хоть и прозвали Святым, я за такое не берусь, и потому в грехах сознаюсь и каюсь… Я даже молюсь время от времени, к Богу обращаюсь: «Тебе, Тебе единому согрешил я и лукавое перед очами Твоими сделал…»[3]И думаю постоянно, что сейчас, пока я молод, я так живу, а потом раскаюсь окончательно и бесповоротно. Подойдет мое время, когда каяться будет уже впору, тогда и начну каяться, каждый грех, что вспомнится, тремя поясными поклонами отбивая… То есть я делаю так же, как делают все другие, я живу, как живет большинство, и тем существую… А время настанет каяться, потребность в этом появится, тогда и каяться начну… Не «явку с повинной» буду оформлять и не перед властью в погонах руки в истерике ломать, а, как сказано: «Тебе, Тебе единому согрешил я…»
И еще в Писании сказано: «Будьте как дети…» Дети и животные – самые естественные существа. Помню, в детстве у меня кот был. Удивительно красивое и дерзкое рыжее существо. Кот был очень самодостаточным, очень себя уважал и ни одной собаке дорогу уступать не желал. Собаки его чувствовали и стороной обходили. Кот глазами словно бы говорил: «Я живу так, как мне хочется жить…» И я еще в детстве втайне от родителей лелеял мысли, что буду всегда жить так, как мне хочется… Сейчас я, по крайней мере, живу по тому же принципу. И пусть я не рыжий, а чернявый, но котовский принцип во мне всегда сильнее всякого другого…
* * *
Касательно цены, мы сговорились быстро и без взаимных насилований характера и принципов. Насчет пятидесяти процентов я, конечно, сразу загнул, но я же и предупредил, что предлагаю поторговаться. Они ответили аналогичным ходом в десять процентов. Разбег большой, и есть место для творческого подхода или (как сейчас говорят плохо знающие русский язык люди и потому ищущие слова, с которыми они более умными, чем в действительности, покажутся) креатива…
Я сделал деловое предложение по замене меня на лоха, который организовывал мое приглашение. И даже знал, что мне сразу в ответ сообщат. И мне сразу же сообщили:
– Если бы ты натурой брал… Скажем, пару икон… Пусть даже пять штук… И сам бы продал…Со всеми рисками… Это был бы деловой разговор.
– Не возьму… – сказал я. – Профиль не тот. Связей не имею. Засыплюсь, как лох…
– Человека иметь надо, кто сможет. И кто их правильно оценит по западной цене. Грамотный эксперт или даже священник типа тебя.
– Я не берусь… – сознался я, понимая, что в каждом деле должен работать специалист, иначе само дело завалится без оговорок. – Там экспертиза нужна серьезная…
– Тогда должен понимать, что на нас ложится сбыт. Переправка через границу, поиск покупателя, торговля, чтобы не надули крупно… Это и хлопоты, и риск… Двадцать процентов, учитывая твой уровень…
– Если бы деньги сразу, я согласился бы на сорок… То есть вы мне платите, а потом сами реализуете и возмещаете свои затраты. Это логично.
– Еще и нашу организацию дела следует учесть… Мы попа отследили, мы все узнали, мы подготовили план. Тридцать процентов…
– Годится, – согласился я. – Но план я, матерь вашу, сам пересматриваю в соответствии со своими вкусами. А они у меня изощренные. Только поэтому от тридцати пяти отказываюсь…
– Нет проблем. Тебе работать, ты планируй.
На том и сговорились…
План я разработал свой, и претворялся он в жизнь под моим непосредственным контролем. Единственная накладка вышла, когда мы встретились с настоящим отцом Валентином. Он оказался низкорослым пожилым толстячком, весьма возмущенным нечестивым поведением человека, который когда-то собирался тоже стать священником. Но после пятичасовой предварительной беседы без перерывов на чаепитие он основательно устал и тогда только стал разговаривать по существу вопроса…
* * *
Офицеры опять о чем-то беседовали, остановившись у дверей пилотской кабины. Только теперь уже все собрались, тогда как в первый раз от пограничников только один капитан присутствовал. Я подошел полюбопытствовать и на ходу почувствовал, как болтает вертолет. Еще недавно ходить можно было нормально. Сейчас прямо мог бы пройти только пьяный, которому болтанка в привычку…
– Что говорят? – поинтересовался я тоном, каким обычно спрашивают о международных событиях у человека, сидящего возле телевизора.
– Говорят, что ниже опускаться нельзя. По дну ущелья ветер с завихрениями, как в аэродинамической трубе… – усмехнулся чему-то старший лейтенант спецназа ГРУ.
– Товарищ капитан… – раздался голос солдата из-за моей спины. Солдат обращался к капитану Павловскому. – Вашей жене плохо…
– Потерпит… – грубо отмахнулся капитан. – Женщины и собаки существа терпеливые…
Я только сейчас заметил в ногах солдат щенка, мирно спящего на полу и не проявляющего совершенно никакого беспокойства… Вообще-то это хороший признак, когда собака беспокойства не проявляет. У собаки инстинкт сильный, она всегда чувствует, что и где грозит неприятностями. В Японии, слышал, собаки даже землетрясения предсказывают… Хотя инстинкт собаки едва ли на вертолет распространяется…
Вот еще не хватало бы такого полного, на всех четырех колесах счастья, чтобы до базы не долететь. Лететь-то, по большому счету – вообще ничего. Но проблемы с расстоянием не считаются. Никто не запретит гробануться даже на стометровке.
А что, запросто… Вертолетный парк изношен до хронической дистрофии. Когда по телевизору показывают, как обновляется армия, у меня сразу и всегда вопрос возникает: а это чья армия, в какой стране? Мы пока никакого обновления не видим… Ну разве что новое здание ГРУ построили. Но его сколько строили… Пора было бы и закончить, пока не пришлось из-за ветхости сносить то, что раньше начали. Еще, говорят, спутники, как в советские времена, заработали. Мы в войсках, правда, с этим явлением не сталкивались, но слышали, что в отдельных частях нашего же спецназа испытания проводили, и хочется верить, что это реальность, а не фантазии, и за испытанием последует внедрение спутникового контроля в повседневность не тогда, когда нынешним лейтенантам пора будет на пенсию выходить… Даст Бог, проверим, и годы нам еще позволяют это сделать. По большому счету, это необходимая вещь. Вот взять бы под спутниковый контроль наш перевал. Хотя бы ради испытаний. Это было бы дело… И все подходы к нему со стороны России. Тогда не пришлось бы здесь постоянно такие силы держать… Наверное, это и дешевле государству обошлось бы. Все равно что-то контролируют. Так контролировали бы все перевалы в Чечне и в Дагестане. Их не так и много. А остальные горы, можно сказать, непроходимы. Для простых смертных, орлиными крыльями не снабженных, непроходимы… Там только альпинисты да скалолазы и проберутся – где ползком, где на четвереньках… Половину личного состава потеряют, но остальные, может быть, доползут. Говоря грубо, это тот же самый прорыв боем напрямую через наши позиции – равнозначная операция. А прорыв может иметь место только, если силы позволяют. Но, чтобы без прорыва в горы пойти, повторяю, следует иметь специальную подготовку и оборудование для, так сказать, покорения вершин…
