Книга Дом подруги - Виктория Клейтон

И вот теперь, глядя на Хью, затянутого в безукоризненный смокинг, я впервые начала подозревать, что все может быть по-другому. Жаль, что Мин уже успела зацапать его. Внезапно оркестр, к полной неожиданности собравшихся, проснулся и разразился бравурной мелодией Возьми Меня, Крошка!

— Вот так-то лучше, — обрадовано воскликнула Мин. — Пошли танцевать!

Схватив Хью за руку, она потащила его за собой. Пожилые парочки задвигались живее, изо всех сил стараясь следовать ритму, но против них были сползающие на нос очки, чересчур узкие брюки и подагра вкупе с артритом. Появившийся неизвестно откуда рыжеволосый молодой человек с белесыми, как у поросенка, ресницами, огромным кадыком и прыщеватым лицом неловко пригласил меня на танец. Отчаянно преодолевая застенчивость, он попытался завести со мной разговор, что было довольно-таки нелепо, учитывая, что нам обоим приходилось то и дело кричать: «Что?» — поскольку окончательно стряхнувший с себя уныние оркестр с каждой минутой наращивал децибелы. К этому времени я уже согрелась и немного даже стала надеяться, что будет не так скучно.

Внезапно мелодия, достигнув своего крещендо, разом оборвалась. Пока мы старались вновь обрести дыхание, я успела заметить полковника Джонсона. Возбужденно размахивая руками, он о чем-то беседовал с руководителем джаз-оркестра, и вид у него при этом был сердитый — точь-в-точь терьер, у которого отняли крысу. Потом, резко повернувшись на каблуках, он ушел, а оркестр заиграл медленную румбу. Словно по мановению волшебной палочки молодежь тут же испарилась, и через минуту в зале остались все те же старички, уныло шаркающие по полу под музыку.

— Что за чертовщина! Ну и вечеринка! Скучища смертная! — сердито рявкнул мужчина, стоявший примерно на равном расстоянии между мной и Софи.

Хью снова подошел к руководителю джаз-банда. Они пошептались немного, и зазвучала мелодия Милый, люби эти губы, но не прошло и нескольких минут, как в зал порвался полковник Джонсон.

— Опять этот старый козел! — проревел подвыпивший мужчина возле нас. К счастью, тут же подоспела достопочтенная Дафна и, твердо взяв супруга за руку, увела его с собой. Не слушая его возмущенных протестов, она вытолкала его из комнаты и закрыла дверь. Больше он в зале не появлялся. Оркестранты, заметно приободрившись, заиграли с размахом, и кто-то принялся гасить громадные уродливые канделябры в георгианском стиле.

Подвыпивший мужчина между тем завладел Софи и то швырял ее в разные стороны, то тряс в некоем подобии рок-н-ролла. Впрочем, похоже, Софи не возражала. Сказать по правде, я еще никогда не видела, чтобы апатичная Софи двигалась с такой резвостью. Лямки платья сползли, шпильки куда-то исчезли, и волосы рассыпались по пышным плечам — словом, вид у нее был совершенно дикарский, но, как ни странно, это даже ей шло. Краем глаза я заметила, как ее кавалер, улучив момент, когда Софи после какого-то особенно залихватского па почти упала на него, украдкой сжал ладонями ее полную грудь. Софи с игривым смешком оттолкнула его, и я завистливо вздохнула. В отличие от нее, дела у меня шли хуже некуда. Видимо, причина крылась в моей абсолютной неспособности общаться со своими сверстниками. Никогда еще мне не доводилось чувствовать себя такой одинокой.

Рыжий молодой человек (имени его я до сих пор не знала, поэтому про себя именовала его Рыжиком), словно почувствовав мои мысли, осторожно попытался покрепче прижать меня к себе. Мне стало ясно, что близится новый раунд схватки. Пора было смываться…

— Я на минутку, — бросила я Рыжику.

Мне довольно быстро удалось отыскать дамскую комнату, но там стоял зверский холод, к тому же от самых дверей до туалета вилась длинная очередь.

Я двинулась по коридору, осторожно заглядывая во все комнаты подряд. Следующей по счету оказалась гостиная, где народу было побольше. Несколько человек, в их числе мать Софи и миссис С-Х, играли в карты, остальные, наслаждаясь исходившим от камина теплом, болтали, потягивая что-то, издалека похожее на шампанское. Настроение у меня упало. С мрачным видом я поплелась назад.

В столовой, где уже был накрыт стол к ужину, Рыжика пока что не было, и я немного приободрилась. Правда, я не была голодна, поскольку незадолго до этого наелась до отвала. Взяв с блюда гроздь винограда, я села за столик, где уже сидели Мин и Хью, и принялась рассеянно щипать ее.

— Привет, Диана! А я все гадал, куда это вы провалились. Боже мой! Этот рисовый салат сухой, словно панталоны какой-нибудь прачки! — буркнул Хью, возя вилкой по тарелке.

— Шшш, Софи может услышать, — грозно зашипела Мин.

— Сомневаюсь, — пробормотала я. — Держу пари, что Софи не услышит, даже если зазвучат трубы Страшного суда. Этот парень совсем ее околдовал. Честно говоря, я бы не рискнула пойти с ним танцевать — не знаю, как это ему удалось, но он упился так, что едва держится на ногах.

— Да уж, действительно ловкач, — с ноткой то ли зависти, то ли возмущения в голосе бросил Хью. — Лично я выпил столько этого овощного отвара, который в этом доме выдают за пунш, что того гляди лопну. И при этом ни в одном глазу. Интересно, где он ухитрился достать выпивку?

— Скорее всего, прихватил с собой, — предположила я, положив в рот виноградину. — Ммм, вполне приличный. По-моему, из всего, что тут есть, виноград лучше всего. Кстати, насчет выпивки — между прочим, у них тут есть и шампанское.

— О нет! Быть такого не может! И где его подают? Ну хотя бы в какой комнате? — Услышав магическое слово, Хью вскочил на ноги. Вид у него был решительный.

— В той, что слева. Только заранее хочу предупредить, возле него на часах стоит сама хозяйка, так что вряд ли вам удастся выпросить у нее бутылочку.

— Ну, это мы еще посмотрим. — Ловко лавируя между столами, Хью ужом проскользнул к дверям.

— Ну-ка, выплесните эту пакость из бокалов, — велел Хью, с хрустом сдирая золотую обертку с горлышка бутылки.

— Хью! Дорогой! Как это тебе удалось?! Придется наградить тебя поцелуем — за смелость и сообразительность.

Мин подставила ему губы. Я невольно отметила, каким он вышел небрежным, этот поцелуй. Клюнув Мин в щеку, Хью снова схватился за бутылку «Да ведь он ее не любит», — промелькнуло у меня в голове. Наполнив три бокала, Хью воровато сунул бутылку в пышный куст гортензий.

Оказавшись «третьей» за столиком, я чувствовала себя не в своей тарелке. Отставив бокал в сторону, я даже подумала, не вернуться ли мне в зал, когда внезапно ощутила на своем плече чью-то руку — тяжелую и холодную. Я вскинула глаза. Передо мной стоял Банни.

— Я вас искал.

В глазах его я даже заметила легкую тревогу — словно мы договорились встретиться, а я почему-то не пришла. Лицо его, на котором не было и намека на улыбку, было решительным, и от того, что я прочла в нем, мне стало даже страшнее, чем тогда, за столом.

— Пошли потанцуем, — бросил он, выдернув меня из-за стола. — Мне еще надо успеть на поезд, который приходит в Эдинбург рано утром. Так что у нас не так много времени.