Книга Навсегда - Кэрол Роуз

— А значит, десять лет назад вам было восемнадцать.

— С вашими способностями к математике вы весьма преуспели бы в бухгалтерском деле, — вставила Элинор с усмешкой.

— А поскольку восемнадцать лет — время невинных шалостей, я подумал, что, вернувшись назад на десять лет, мы сможем им предаться, — заключил он.

— Невинные шалости? — машинально повторила Элинор.

— Именно. — Коул прикоснулся ладонью к ее колену. — Ничто так не молодит, как невинные шалости.

— Коул, я не думаю… — Она запнулась, увидев, что он весело улыбается.

— Не будьте овечкой, Элинор.

— Земля Ланье? — спросила она. — Мы собираемся обедать здесь? Нет, погодите! Не говорите. Вы уже продали часть ее под «Макдоналдс», я угадала?

Коул усмехнулся и свернул на дорогу, изрезанную глубокими колеями, бегущую вдоль берега реки.

— Нет, моя дорогая. Все не так плохо. — Он остановил машину в нескольких ярдах от реки. Элинор открыла дверцу, выбралась наружу и втянула в себя свежий весенний воздух, жадно оглядывая чудесный пейзаж, извечно вселяющий в душу чувство глубокого умиротворения. Раньше здесь был сад, окружавший небольшой загородный дом. Но хотя дом давно уничтожил пожар, в саду по-прежнему цвели азалии, махровый мирт, камелии, насыщая воздух ароматами. Этот уголок стал личным раем Элинор, с тех пор как она поселилась в Бейвилле.

— Великолепно, правда? — Коул хлопнул крышкой багажника. — Идеальное место для старого доброго пикника.

— Для пикника? — Элинор оторвала взгляд от реки и увидела, что Коул расстилает под раскидистым дубом толстый плед. Рядом на траве стояла большая корзина с откидывающейся крышкой.

— Да, миледи, — ответил он и жестом фокусника выхватил из корзины льняную скатерть. — Деликатесы на самый изысканный дамский вкус, набор посуды и столовых приборов. Даже хрустальные бокалы для безалкогольного вина.

— Безалкогольного вина?

— Разумеется. Зачем нам лишние разговоры, что я заручился вашим голосом, прибегая к неджентльменским приемам?

— Как высокоморально с вашей стороны, — отметила она, усаживаясь на плед, соблазненная роскошью сервировки.

— Что я такое без моих принципов? — продекламировал Коул, вынимая стеклянные судки с едой.

— Поскольку я собираюсь попробовать ваше угощение, — проговорила она, накладывая еду на тарелку, — то оставлю ваши слова без комментариев.

— Как великодушно с вашей стороны, — ответил он, поднося ко рту пирожок.

Они в молчании принялись за еду, только позвякивали ножи о тарелки да басовито гудели шмели, обирающие соседний куст азалии.

— Все-таки не представляю, как у вас поднимется рука погубить такое прекрасное место.

— Ну значит, вы не слишком углубились в проспекты строительства, — сделал вывод Коул, — иначе увидели бы, что моя фабрика никоим образом не сможет погубить данное место.

— Любое крупное строительство неизбежно нанесет ущерб, — возразила она.

— Конечно, некоторые деревья придется спилить, — он вскинул руку, опережая ее возражения, — но все старые дубы по берегу реки останутся нетронутыми.

— Вы все-таки признаете, что фабрика сильно изменит ландшафт!

— Конечно, — подтвердил Коул. — Но перемены — не всегда зло. Когда вы изучите проспект до конца, то увидите, что мы обращались за консультацией к экспертам из общества охраны окружающей среды, чтобы удостовериться, что не пострадает экология реки. Фабрика разместится на площадке, которая потребует минимального вмешательства в природный ландшафт. Кроме того, мы даже планируем обогатить местную флору.

— Все хорошо на словах, — буркнула Элинор. — Я полагаю, вы действительно сделаете все, что в ваших силах, чтобы избежать выброса химических отходов сознательно. Но невозможно гарантировать себя от случайности. Если здесь появится фабрика, то навсегда сохранится опасность химического заражения.

— Да, вы правы, — согласился Коул. — Но вредное влияние на среду, которого вы боитесь, присуще заводам, производящим более летучие материалы. Мы же выпускаем твердые пластмассы, что все в корне меняет.

Элинор негромко вздохнула. Когда она смотрела в его синие глаза, ей так хотелось ему верить! Коул придвинулся к ней ближе.

— В проспекте есть что-то, что должно вам понравиться.

Повеявший с реки ветерок донес до нее теплый запах его одеколона.

— Что же? — спросила Элинор внезапно осипшим голосом.

— Компания обязуется открыть бесплатный колледж для детей работников фабрики.

— Вот как… — Она выпрямилась и сдвинула брови. — Не помню.

— Вы просто не добрались до конца. — Он прилег на плед, и уголки его губ тронула ленивая улыбка.

— А… — Ощутив внезапную потребность в активной деятельности, Элинор принялась собирать тарелки.

— Мы также берем на себя обязательство делать ежегодный взнос в фонд бейвиллских учебных заведений, — добавил Коул, и в его полуприкрытых веками глазах затеплилась хищная улыбка, словно он догадался о том, в какой хаос вверг ее чувства.

— Звучит замечательно… — Почему-то Элинор вдруг стало жарко, словно дувший с реки ветер внезапно раскалился.

— Я надеялся, что вы одобрите.

Элинор подозрительно взглянула на него, не желая поддаваться на смиренный тон. Вдруг она представила, как станет упорно отстаивать свою непримиримую линию, выступать против строительства, чтобы только сделать ему назло. А в результате окажется, что ее позиция противоречит интересам города и Коул Уиттир — божье благословение для Бейвилла?

Закончив складывать посуду в корзину, Элинор устроилась на краешке пледа, стараясь не слишком расслабляться.

— Я думаю, — продолжал Коул, вглядываясь вверх в переплетение ветвей, — что настал момент сбросить с плеч те десять лет, о которых мы с вами говорили.

— А разве мы их еще не сбросили? — Элинор кивнула на корзину.

— Ну что вы? — удивился Коул. — Что такого особенно рискованного в пикнике? — Быстрым спортивным движением он вскочил на ноги.

— Рискованного? — повторила Элинор, глядя на него во все глаза. — А зачем нам рисковать?

— Все по-настоящему стоящие в жизни вещи сопряжены с риском. — Коул протянул ей руку. — Идемте, Элинор. Давайте станем снова восемнадцатилетними.

— Восемнадцать лет — не самый счастливый возраст в моей жизни, — пробормотала она, позволяя ему поднять себя на ноги.

— Когда-нибудь я попрошу вас рассказать мне о самом вашем счастливом возрасте, — пообещал он и решительно повел ее за руку к реке.

— Подождите секунду, — воскликнула Элинор, безуспешно стараясь высвободить руку.

— Относитесь к жизни более непосредственно, — наставительно заметил Коул, увлекая ее к самой воде.