Книга Второй шанс - Хелин Вэлли

Блестящая черным глянцем машина плавно остановилась перед самыми ступенями. Молодой черноволосый шофер вышел и с поклоном распахнул пассажирскую дверцу, стараясь оставаться в тени.

— Прошу вас, мадемуазель.

— Спасибо, — поблагодарила девушка, торопясь проскользнуть внутрь. Поглощенная заботами о том, чтобы не защемить край платья, она не сразу обратила внимание на то, что «бентли» сорвался с места и быстро покатил по подъездной аллее.

Вскоре сверкающий автомобиль уже миновал пригороды Лондона, направляясь в сторону Бейзингстока, но явно не по той дороге, которая вела к гостинице, где остановилась Аманда. Девушка не на шутку встревожилась.

— Остановитесь немедленно! — потребовала она у водителя. — Неужели вы считаете, что можете безнаказанно… похитить человека в Лондоне средь бела дня?!

Но уличные фонари, через равные промежутки освещающие городской пейзаж за окнами машины желтоватым светом, свидетельствовали о том, что, назвав время суток белым днем, Аманда несколько погорячилась. Зато все остальное вполне могло оказаться чудовищной правдой. Почему бы и не украсть наследницу миллионов?

— Простите, мадемуазель, если заставил вас волноваться. — Шофер чуть повернул голову, обращаясь к Аманде, и она с удивлением узнала молодого человека, которого видела вместе с Альваро на приеме. — И конечно же ни о каком похищении и речи не идет.

— Тогда объясните толком, что происходит! — потребовала не совсем еще успокоившаяся Аманда.

— Сеньор де Вальеспин настоятельно просит уделить ему немного вашего драгоценного времени, — ответил ей молодой человек.

— Настоятельно просит! Да вы хоть понимаете, как нелепо слышать ваши слова в такой ситуации?

Ответа она не дождалась, потому что «бентли» затормозил перед небольшим особняком, окруженным живой изгородью, и с ровной зеленой лужайкой, простирающейся перед ним.

Молодой человек, изображающий шофера, — неужели сегодня такой день, когда все кого-нибудь да изображают? — подумала Аманда, — снова открыл перед ней дверцу и предложил войти в дом.

Делать было нечего. И Аманда, правда изобразив неудовольствие, с гордым видом прошествовала по гравиевой дорожке к двери, над которой висел фонарь, освещая каменные ступени. Окна же дома были темны, наглухо зашторены, видимо чтобы случайный прохожий не смог увидеть того, что происходит внутри.

Не успела девушка подняться, как дверь отворилась.

— Мадемуазель Жанетт, — полупочтительно-полунасмешливо обратился к ней Альваро, и свет фонаря на мгновение выхватил из полутьмы его красивое, мужественное лицо, — польщен тем, что вы удостоили меня чести своим посещением в столь поздний час.

— Я и не думала удостаивать вас никакой чести! — не очень-то по-светски огрызнулась Аманда. — И вам это прекрасно известно!

Он посторонился, предлагая ей войти. Взгляд его при этом не утратил своего бесстрастного выражения.

— Сожалею, что взял на себя смелость действовать подобным образом, но нам надо поговорить.

— Это вам надо! — отрезала Аманда, проходя в гостиную, которая, не в пример невзрачному с виду особняку, выглядела роскошной и одновременно уютной. — А мне надо отдохнуть. Я с ног валюсь от усталости! Немедленно отвезите меня обратно!

Альваро и бровью не повел.

— Жанетт, будьте же благоразумны. Нам надо еще многое обсудить. К тому же, признайте, обстановка здесь куда спокойнее, чем в доме вашего отца.

Аманда метнула на него беспомощный взгляд, понимая, что находится в крайне невыгодном положении. Ну что ей с ним обсуждать, о чем договариваться? Она не может ничего ему обещать, не может даже поговорить начистоту. Он станет задавать ей всякие вопросы, а что прикажете отвечать?

— Право же, — предприняла Аманда последнюю отчаянную попытку переубедить его, — я сейчас совершенно не могу разговаривать. У меня жуткая мигрень. Мне надо домой. К тому же миссис Осакиро будет волноваться, не понимая, куда я пропала.

— Ничего страшного, — успокоил ее этот ужасный человек. — Мой секретарь сообщит ей, в чем дело. А домой я вас и сам потом отвезу.

Час от часу не легче! Если он завезет ее в усадьбу настоящей мадемуазель Жанетт, она и к утру домой не вернется!

Вскинув подбородок и выпрямившись, Аманда посмотрела в глаза Альваро и произнесла, чеканя каждое слово и немало удивляясь этой невесть откуда взявшейся властности:

— Я настаиваю, чтобы вы сию же секунду отвезли меня обратно!

Похоже, столь решительная перемена в ее поведении удивила даже Альваро. Судя по всему, только сейчас до него дошло, что девушка и впрямь не на шутку рассержена. Но отступать он и не думал.

— Простите, Жанетт, — сказал Альваро уже мягче, — но я не могу отпустить вас. У нас мало времени, а обсудить требуется многое. Надо покончить с этим сегодня же. Завтра я улетаю из Англии.

Аманда смотрела на него, не зная, на что решиться. Собственно, выбор был небогат. И ни один вариант ее особо не радовал. Можно наотрез отказаться от разговора — и на корню загубить помолвку неизвестной ей лично, но ни в чем не повинной мадемуазель Жанетт. А можно рискнуть, положиться на везение и постараться отделаться общими, ничего не значащими фразами.

— Ну ладно, сеньор де Вальеспин, — со вздохом произнесла она, опускаясь в кресло перед уютно горящим камином. — Раз вы так настаиваете.

Альваро неожиданно овладело странное ощущение нереальности, как будто все это происходило с кем-то другим, а не с ним. Как будто в какой-то момент он утратил контроль над событиями и вот теперь оказался наедине с этой странной девушкой в комнате, освещенной только романтическим пламенем камина. Он словно только сейчас начал понимать, как опрометчиво пообещал связать с ней свою судьбу.

Мадемуазель Лолливаль оказалась не совсем такой, какой он себе ее представлял. Точнее, совсем не такой. И уж ничуть не напоминала погибшую Изабеллу — поначалу его любовь, его жену, мать его сына, а потом женщину, написавшую «прощай!» на их свадебной фотографии. Что ж, это даже к лучшему. Он никого больше любить не собирается, как и ненавидеть. Эмоции ему совсем ни к чему. И все-таки сколько бы нелестных сплетен ни слышал он о Жанетт, сейчас, глядя на нее, ему не хотелось о них вспоминать.

— Приятный городок, — заметил он, подходя к окну и на миг отдергивая штору, чтобы хоть как-то развеять повисшее в гостиной напряжение.

— Да, — согласилась она. — Особенно когда живешь тут, а не разглядываешь сквозь стекло.

Альваро повернулся и невольно улыбнулся, поймав себя на том, что колкости собеседницы начинают забавлять, а не сердить его.

— А почему вы, француженка, предпочли поселиться по другую сторону Ла-Манша? — спросил он.

— Я ничего не решала, — тихо ответила она, почему-то отводя взгляд. — Это отец решил, что мне надо жить подальше от больших городов как Штатов, так и Франции… с их соблазнами.