Книга Все в твоих руках - Рини Россель

Уголки рта у него поднялись, большая рука с фамильярной игривостью сжала ее руки. Сердце у нее подпрыгнуло. Гейб Пэриш не представлял себе, как жестоко он обращался с ней, прикасаясь и бросая делано страстные взгляды.

Самолет коснулся земли и помчался по посадочной полосе. Когда он остановился, Иззи увидела группу людей. Сначала она не могла поверить своим глазам. Несколько человек играли на музыкальных инструментах. Впереди всех стоял жилистый пожилой джентльмен с копной белых, как снег, волос и приветливо махал рукой. Она подумала, не их ли это хозяин, Хьюго Руфус? Иззи с удовольствием смотрела, как он машет руками, и стала махать в ответ, хотя и знала, что они еще слишком далеко и он вряд ли ее увидит. Оркестр и пожилой джентльмен подошли ближе, и Иззи сумела рассмотреть его. Подбородок у пожилого джентльмена был острым, уши оттопыривались, а улыбка была словно у клоуна, что делало его очень похожим на веселого эльфа. На его яркой оранжевой футболке было написано: «Я недоделанный!»

Иззи сдержала смешок. Если махавший им мужчина был Хьюго Руфус, он был абсолютно не похож на напыщенного индюка, каким мог быть президент крупной компании. Он уже ей нравился.

– Эта футболка – просто забавное высказывание или предупреждение? – спросил Гейб скорее у себя самого, чем у окружающих.

Иззи взглянула на него. Он, прищурившись, смотрел в иллюминатор, очевидно еще не решив, как воспринимать Руфуса. Иззи усмехнулась. Гейб не часто бывал на деловых встречах, где носят футболки с дурацкими надписями.

Поработав у Гейба и понаблюдав, как он изнуряет себя, Иззи стала понимать, насколько разумной была философия ее бабушки Дори Макбил – жить по воле случая. Бабушка Дори в молодости одержимо добивалась успеха на Бродвее. Семьей она обзавелась довольно поздно, поняв, что быть звездой – еще не все в жизни. Иззи подозревала, что Хьюго Руфус тоже получил когда-то подобный урок: надо наслаждаться жизнью, а не мчаться вперед, ничего не замечая.

Окружающие звуки вернули ее к действительности. Она заметила, что Гейб смотрит на нее. Он поднял руку, это было его молчаливое предложение помочь ей подняться. Выпрямив плечи, она вошла в роль.

– Спасибо, сладенький, – Иззи пристально посмотрела на него, стараясь улыбаться. – С нетерпением жду встречи с мистером Руфусом. – Это, по крайней мере, было правдой.

Загремел хохот Фокси.

– Посмотрите на этого придурка! А я-то еще беспокоился, что у меня не слишком представительный вид.

Клаудия прыснула со смеху.

– Он так глупо выглядит!..

Иззи стиснула зубы. Как можно говорить такие высокомерные, нахальные и глупые слова! Ее мнение о чете Верт окончательно утвердилось.

– А мне кажется, он милый, – сказала она и с раздражением повернулась к Гейбу, подняв голову с молчаливым вызовом. В конце концов, учитывая, на что она пошла ради него, тот мог хотя бы притвориться, что согласен с ней. – А ты не считаешь, что мистер Руфус милый, радость моя?

Она не знала, почему защищала этого пожилого мужчину, но защищала. Может быть, она делала это ради всех пожилых людей, таких, как бабушка Дори, которые не хотели прозябать, а предпочитали жить полноценной жизнью и никогда не терять чувства юмора.

Иззи заметила, как у Гейба слегка поднялись брови – единственное видимое свидетельство, что его удивило ее настойчивое заявление. Он, очевидно, не ожидал взрыва чувств со стороны кроткой Пибоди. На губах его заиграла легкая улыбка.

– Только идиот будет перечить своей жене накануне второго медового месяца, – заметил он.

Он прошел к выходу, потом обнял ее за талию, спускаясь по ступенькам. Когда стюард открыл дверцу, Гейб притянул Иззи к себе, и у нее закружилась голова. Она так и не пришла в себя, а Гейб уже подводил ее к Хьюго Руфусу и его четырем музыкантам.

Хьюго заторопился им навстречу, размахивая яркими цветочными гирляндами. Рядом с ним бежала розовощекая маленькая женщина в бледно-розовом платье. Музыканты в белых бермудах и пестрых рубашках приветствовали гостей восторженной музыкой.

Подойдя, Хьюго взял свою спутницу за руку, и она покраснела, как школьница. Это была его жена, и не вызывало сомнения, что она горячо любила мужа и гордилась им. Пальцы Гейба на плече Иззи начали постукивать в такт музыке, и она почувствовала ком в горле. Если бы только его прикосновение означало то, что оно должно означать, если бы только Гейб Пэриш действительно...

Она даже помыслить не могла о такой несбыточной мечте.

– Добро пожаловать, добро пожаловать! Я Хьюго Руфус, а эта очаровательная леди – моя жена Клара, – просиял Хьюго. – Знаю, что мы находимся далеко от Гавайев, но одна из моих поварих любит делать гавайские гирлянды, поэтому я попросил ее порадовать ими моих гостей.

И чета Руфусов начала вешать на шею каждому прибывшему гирлянды.

– Мне кажется, встречать гостей гирляндами – очаровательный обычай, не правда ли?

Когда все гирлянды были розданы, Хьюго сделал шаг назад, чтобы с восхищением осмотреть гостей.

– Настоящая мечта фотографа. Вы изумительно выглядите, – улыбнулся он от удовольствия. – Ах, я забыл о вежливости! – Он подошел к Роджеру и протянул ему руку. – Плохо перенесли полет? – Хьюго обеими руками пожал руку Роджера. – У вас с миссис Майлз несколько сероватые лица.

– Нет, – насупился Роджер. – Все прошло гладко. Спасибо.

– Вы уверены? – озабоченно глядя на него, спросил Хьюго. – Я знаю, что с некоторыми людьми это бывает. Меня самого иногда тошнит.

– Со мной все в порядке, – сухо сказал Роджер и высвободил руку. – Спасибо.

Хьюго с сомнением покачал головой и обратился к сухопарой женщине в синем полотняном костюме:

– А вы, моя дорогая? У вас небольшая морская болезнь, я вижу. Или лучше сказать, воздушная болезнь? – фыркнул он. – Неважно. Несколько дней на этом воздухе и солнце полностью восстановят вас.

На лице Хедды Майлз появилась небольшая тревога, как будто ее испугала сама идея находиться на солнце.

– Нет... нет, – пробормотала она. – Я вполне здорова, действительно.

– Чудесно! Чудесно! – сказал Хьюго. – Тем не менее я скажу, чтобы вам в комнату принесли имбирного эля[3], как только мы вернемся.

Иззи взглянула на Гейба. Он еле сдерживался от смеха, особенно когда миссис Майлз с трудом вынесла энергичное рукопожатие Хьюго. Очевидно, эта женщина считала, что в результате физического контакта болезнетворные микробы одного человека непременно передадутся другому. Бедная заторможенная неврастеничка Хедда!

Хьюго подошел к Фокси и его жене. Поочередно порывисто пожал руку каждому, при этом ведя бурный дружеский разговор. Каждое сказанное им слово было искренним: Иззи не могла уловить ни капли двойственности ни в его лице, ни в поведении. Он был похож на слишком живого щенка, который всех любит и считает, что ему платят тем же. С каждой минутой Руфус нравился ей все больше.