Книга Интеллигент и две Риты - Екатерина Вильмонт

– Ну, девки, вы и плаваете! – восхитилась Нина. – Мы с Ольгой тоже думали, что умеем плавать, но куда нам до вас… Инга, ты где так плавать научилась?

– Слыхала, есть такая река Ирень?

– Ирень? Нет, не слыхала. Это где?

– На Урале.

– А…

Боже, как их кормила бабушка Асмик! Ничего подобного Инга никогда не пробовала.

– Это настоящая армянская кухня? – сверкая глазами, спросила Инга.

– Ну как тебе сказать, детка, – отвечала бабушка Асмик. – Мы вообще-то тбилисские армяне, так что это смесь грузинской и армянской кухни.

– Бабушка Асмик, а вы дадите мне рецепты?

– А ты что, детка, готовишь?

– Готовит, готовит, она осенью замуж выходит, ей надо! – сказала Таня.

– Замуж? Дело хорошее. А кто же твой жених? Тоже будущий артист?

– Что ты, бабушка, у Инги жених кандидат наук, геолог…

– О, ученый, значит? Это хорошо, это дело! И я дам тебе все рецепты, какие пожелаешь!

– Знаешь, бабушка, Инга такие пельмени делает, с вилкой проглотишь!

– Настоящие сибирские пельмени?

– Нет, уральские!

– А в чем разница?

– Я даже не знаю, по-моему, у нас просто их покрупнее делают, а так…

– Меня научишь?

– Бабушка Асмик, как я могу вас учить? – зарделась от удовольствия Инга.

– Обыкновенно – покажешь, как это делать…

– Хорошо, покажу, конечно! Но и мне можно будет иногда смотреть, как вы готовите, так легче всего научиться.

– Умница, девочка!

И понеслись дивные крымские дни – море, солнце, веселье, легкое крымское вино, яства бабушки Асмик, вечерние прогулки с кавалерами… Девчонки загорели, и лучше всех загорела Инга! Она просто покрылась ровным нежным загаром, волосы слегка выгорели, глаза сияли, она была необыкновенно хороша. Таня быстро почернела, Оля обсыпалась веснушками, и только Нина страдала неимоверно. Она в первый же день обгорела, бабушка Асмик, причитая, мазала ее мацони.

– Ты что, детка, тебе нельзя на солнце.

– Что ж мне теперь, не купаться? – чуть не плакала девушка.

– Купаться можно, а сидеть надо в тенечке, накинув халатик и под зонтиком…

– Девчонки вон как загорели…

– А у тебя кожа нежная, белая, это тоже ценится. Загорелых на пляже пруд пруди, а ты дня через три будешь привлекать куда больше внимания, – смеялась бабушка Асмик.

Впрочем, Инга сообразила и сварганила для подруги красивую пелеринку, прикрыть обгоревшие плечи, в результате Нина выглядела как минимум оригинально и была страшно довольна.

А Инга больше всего наслаждалась морем. Заплывала дальше всех и с восторгом ловила на себе восхищенные взгляды всех лиц мужского пола, когда выходила из воды.

Она никогда еще не ощущала так остро радость жизни и упоение своей красотой.

Она как раз выходила из воды, когда вдруг рядом с ней вырос какой-то мужчина.

– Инга? Ты?

Это был Леша Тверитинов. Тоже загорелый, высокий, мускулистый…

– Леша? Как ты меня нашел? – страшно испугалась она.

– Я тебя не искал. Просто случайно увидел. И, честно сказать, ослеп. Я только вчера приехал. Знаешь, я сейчас скажу жуткую пошлость… Тебе наверняка уже сто раз здесь это говорили…

– Ну скажи…

– Ты как…

– Афродита или там Венера, выходящая из морской пены, да?

– Да, – рассмеялся он. – А ты здесь с кем?

– С подружками. Хочешь, познакомлю?

– Да нет, спасибо.

Он буквально пожирал ее взглядом.

– Инга, я тут тоже с друзьями, мы собираемся в шашлычную, не хотите с нами?

– Можно!

Через час целой оравой они отправились в путь, распевая дурацкую песенку: «Цель наша конечная – шашлычная-чебуречная!»

– Ох, Инга, какой парень! И он в тебя по уши! – шептала Таня.

– Я бы за таким на край света! – жалобно простонала Нина. – И я вот что тебе скажу, твоя свадьба сорвалась, так?

– Не сорвалась, просто отложилась.

– Ерунда! Это судьба! И потом, Витя твой – это уже прочитанная книга, ты с ним три года живешь… А этот… Обалденный парень!

– А как же Гавриленков? – со смехом напомнила Инга.

– Это святое! – засмеялась Нина.

Ах, как было весело, как сладко замирало сердце, когда Леша брал Ингу под руку, когда кормил ее шашлыком, а потом, уже изрядно захмелевшую, посадил себе на колени, и она вдруг обвила руками его шею, чувствуя как он напрягся, как задрожал и прижался губами к оголенному, золотому от загара предплечью. Ее как будто тряхнуло током… Сколько раз она слышала и читала это выражение, насчет тока, и хотя считала себя опытной, почти замужней женщиной, но впервые осознанно ощутила это только сейчас.

– Инга, а давай… Выходи за меня замуж!

– Замуж? Как это? А Витя?

– Отвечаю по пунктам – да, замуж, очень просто, а Витя… Витя хороший малый, только он тебе не пара, ты с ним с тоски сдохнешь. Не твой масштаб! И потом… это судьба, Инга! Ваша свадьба расстроилась, он уехал, а мы встретились тут, у моря… Я люблю тебя, Инга! Давно…

– Леша…

– Да, люблю! Я всегда, как черт ладана, боялся женитьбы, а сейчас…

– А сейчас ты выпил лишнего, и я тут сижу у тебя на коленях, вот ты и поплыл…

– Дурочка… Не веришь мне? Зря! Давай завтра утром, раненько, часов в семь, встретимся на пляже, и я повторю все, что сказал сейчас, в здравом уме и твердой памяти… И если ты согласишься…

– Что тогда будет?

– Увидишь!

– А если не соглашусь?

– Ничего и не будет.

Все девушки были в восторге от прогулки. За Олей приударил один из приятелей Тверитинова, Таня с Ниной тоже не остались без мужского внимания. Кто-то предложил пойти купаться.

– Да ну, ночью тут пограничники прожекторами пляж обшаривают… – возразила Таня. – Неохота!

Никто не стал особо настаивать. Они еще пообжимались по кустам и разошлись. Девчонки были не прочь остаться с парнями, но боялись бабушку Асмик.

– Ничего, – шепнула им бойкая Оля. – При желании можно и днем переночевать, а ссориться с твоей бабушкой не стоит!

– Это точно! – расхохотались они, тем более что именно об этом каждая из них договорилась со своим парнем.

Инга плохо спала эту ночь. Неужели Леша не шутил? Не сболтнул по пьяни? Она пыталась защититься привычным «лучше синица в руках», но на сей раз не получалось. И синица пока еще не в руках, там, в поле, все мужики кого-то себе находят, и не факт, что какая-нибудь умная геологиня не захомутает Виктора… У них будет общность интересов, а я в гробу видала его геологию, как и он, впрочем, мое искусство. Собственно, Леша сейчас даже в большей степени синица… Как он дрожал… Как смотрел на нее, как целовал… У него такое красивое, мускулистое тело… И такая квартира на Ленинском, с окнами в Нескучный сад и уютным зелененьким туалетом. Неужели я буду там жить? А почему бы и нет? С такой-то красотой… И какой это сюрприз он мне приготовил? Я с ума сойду до семи утра…