Книга Без царя в голове - Марина Серова

Новость удивила меня и даже на несколько минут лишила дара речи. Ребенок от сына Миронова — это могло кое-что прояснить в нашем деле. Например, вполне могло быть так, что Чиликов шантажировал имеющимися у него бумагами директора «Союзинторга» не только в связи с собственным увольнением — год до пенсии того и не стоит, — но и из-за дочери, из-за ее связи с сыном босса. Придя к такому выводу, я решила сразу проверить свои подозрения.

— Почему вы не сказали мне об этом раньше, Павел Сергеевич? Вы ведь те бумаги использовали не только как свою собственную страховку, но и как способ заставить сына Миронова жениться на вашей дочери. Я так поняла?

Чиликов молча кивнул и задумался. И тут заговорила Мария:

— Папа почему-то считает, что этот ребенок — позор нашей семьи, что о нем не стоит никому говорить, особенно сейчас, вскоре после смерти матери. Сор выносить из избы у нас, видите ли, не принято.

Мария бросила эту фразу с такой злостью, что мне стало ее жаль. Девушка резко встала и вышла, оставив нас сидеть в полной тишине.

— Теперь вы все знаете, — через пару минут поднял голову Павел Сергеевич. — Я должен был рассказать вам о беременности дочери с самого начала, но, знаете ли, подумал, что это наше с ней личное дело.

— Понимаю, — вставая, сказала я, — но очень надеюсь: это единственное, что вы от меня скрыли, так как в расследовании играет роль любая, вроде бы даже и совершенно незначительная деталь.

Чиликов тоже встал, добавив:

— Все остальное я вам рассказал. Уж поверьте.

— В таком случае позвольте откланяться.

* * *

Выйдя из дома заказчика, я села в свою машину и задумалась, не спеша заводить мотор.

Итак, на данный момент мне известно, что Чиликов шантажировал бумагами Миронова не только ради собственной работы, но и из-за беременной дочери. Если в первом случае Миронов еще мог согласиться на его условия, позволив бухгалтеру доработать последний год перед пенсией, то во втором дело обстояло совсем по-другому. Ведь Чиликов пригрозил отнести бумаги в налоговую, если сын Миронова не женится на его дочери.

Директору «Союзинторга» такая перспектива, конечно, не показалась привлекательной, а потому он попытался выкрасть бумаги, наняв какую-нибудь шпану. Когда из этого ничего не вышло, он попытался припугнуть бухгалтера, надеясь на то, что тот предпочтет спокойную жизнь и откажется от задуманного. Но Чиликов оказался человеком не из робких и продолжил свои угрозы. Ход его мыслей понять легко: в случае удачи он, с одной стороны, сохраняет собственную работу, а с другой — устраивает личную жизнь дочери.

Все было очевидным, кроме одного. Допустим, нельзя было их как-то у нее просто отобрать? Зачем понадобилось ее убийство?

Надо бы, кстати, выяснить, кто еще, кроме членов семьи бухгалтера, знал о данной поездке. Естественно, сам Чиликов никому о ней не говорил, предпочитая лично быть на подозрении, не впутывая в свои дела семью. Он, так сказать, действовал исподтишка.

Дочь, возможно, об этих бумагах и понятия не имела, не настолько же ее посвящали во все родители. А сама убитая? Сейчас предположить что-то конкретное я не могла, не представляя себе характер этой женщины, не зная о ней ничего, кроме того, что услышала из уст любящего ее мужа. Но все же исключать, что она кому-то проболталась, хотя бы по чистой случайности, я не стала.

Еще немного подумав, я пришла к выводу, что непременно следует поговорить с Ларисой, подругой убитой. Ей-то, как особе, наиболее приближенной к семье, уж точно известно что-нибудь интересное.

Поисками Ларисы я занялась вечером, предварительно заехав домой и как следует перекусив. Я решила, что подругу Надежды проще всего будет застать дома именно после работы, а потому не слишком торопилась на данное свидание. После ужина я переоделась в брюки и теплую водолазку, села в кресло немного покурить и выпить чашечку кофе, а заодно немного пощелкала пультом, переключая каналы телевизора, и лишь потом спустилась вниз и села в машину.

До дома Ларисы я добралась буквально за пятнадцать минут, учитывая то, что хорошо знаю центральный район города. Найденный в записной книжке убитой адрес, на мое счастье, оказался правильным. Дверь мне открыла хозяйка — красивая блондинка средних лет.

Лариса была под стать Надежде: такая же ухоженная, внешне эффектная. В этот вечерний час на ней было короткое черное платье с белым кружевным воротничком и точно такими же вставками по бокам юбки. Волосы были заплетены в тугой колосок, а макияж практически отсутствовал, вернее — был настолько искусным, что совершенно не бросался в глаза.

— Вы Лариса Витальевна Шапкина? — на всякий случай спросила я, хотя уже не сомневалась в этом.

— Да, я. А что вы хотели? — спросила в ответ хозяйка, с интересом рассматривая меня.

— Я к вам по поводу убийства Надежды Валерьевны Чиликовой, — начала я. — Вы, кажется, с ней дружили?

Женщина кивнула, подтверждая, и задала вопрос:

— Так, значит, вы из милиции? А я-то удивляюсь, почему до сих пор ко мне никого не прислали. Наверняка ведь всех, кто с ней общался, опрашивали.

— Нет, я не из милиции, я частный детектив. Меня нанял Павел Сергеевич, чтобы выяснить, кто виновен в смерти жены. Да, я не успела представиться — Иванова Татьяна Александровна.

— Ну а меня вы уже знаете, — в свою очередь заговорила женщина, — так давайте без церемоний. Входите, а то у меня сейчас чайник закипит.

Я вошла в квартиру, и хозяйка усадила меня за стол, на котором через пару минут появились два бокала с ароматным дымящимся кофе. Устоять против такого соблазна я не могла, а потому позволила себе сначала немного расслабиться, беседуя с Ларисой на нейтральные темы. И только лишь когда кофе был выпит, чашки отставлены в сторону, мы перешли к делу.

— Насколько мне известно, вы хорошо знали Надежду Чиликову, — начала я разговор. — Не подозреваете ли кого в ее смерти?

— Да что вы, кого я могу подозревать! Мы, конечно, общались с Надей довольно часто — вместе посещали магазины, салоны красоты, фитнес-клубы. Как и полагается, делились своими проблемами, но чего-то такого, из-за чего можно было бы убить, она мне не рассказывала. Надежда была не из тех, кто выносит сор из избы.

— Это мне уже известно. И все же… вспомните хорошенько, не говорила ли она о проблемах на работе своего мужа. Например, о том, что его собираются уволить?

— Нет, но в последние дни по ней было видно, что дома у нее что-то не ладится. Она дважды отказывалась от посещения выставки ювелирных изделий, не поехала и на показ мод, чего раньше с ней никогда не бывало. Я про себя подумала, что она переживает так из-за дочери, но… наверное, ее могло тревожить и что-то другое.

На минуту Лариса ушла в себя, вероятно, припоминая совместное с Надеждой Чиликовой времяпрепровождение. Чувствовалось, что потерю лучшей подруги она переносит тяжело. Желая как-то вернуть свою собеседницу в настоящее время, я слегка кашлянула и спросила: