Книга Крым - Александр Проханов

– Вон! – прошептал Лабазов, хватая себя за кадык. Набрал в грудь воздух и шумным, свистящим шепотом повторил: – Вон! – Жадно хлебнул воздух, проталкивая сквозь горло мешающий кляп, и дико, выпучивая глаза, краснея от хлынувшего гнева, закричал: – Вон отсюда!

Братков сжался, превратился в упругий мяч и вынесся из комнаты. Вслед ему полетело, ударилось о дверь яйцо с бриллиантами. Из расколотого яйца выпала золотая балерина. Шевелилась на полу, дергала ногами, тянула руки, похожая на раздавленную жужелицу.

Лемехов таился в укрытии, не понимая, зачем Лабазов делал его свидетелем этих безобразных пререканий. Открывал подноготную своих отношений с ближним кругом.

Уже собирался вернуться в библиотеку, но вновь возник генерал Дробинник и доложил:

– Юрий Ильич, в приемной ждет Орех Владлен Леонидович. Прикажете подождать?

– Зови. – Лабазов ногой заталкивал под диван шевелящуюся балерину.

Орех появился в туго застегнутом черном пиджаке, в темном галстуке, с аккуратной папочкой в руках. Он был лыс, с тонкими белесыми волосами, зачесанными от уха до уха, не скрывавшими розовую кожу черепа. В его движениях были осторожность и зыбкость, позволявшая мгновенно откликаться на волю руководителя. Так чуткая морская водоросль реагирует на проплывающую рыбу.

Орех был заместителем главы Администрации, отвечал за внутреннюю политику, за общественные проекты и избирательные кампании. Сейчас ему поручили создать новое общественное движение, в поддержку президента. Популярность Лабазова заметно таяла, а правящая партия все больше теряла у народа доверие.

– Ну как, Владлен Леонидович, идет созидание нового храма? Какая архитектура? Какой строительный материал? – Лабазов не без труда сбросил личину гнева и казался приветливым и веселым. – Ведь вы знаменитый каменщик, не так ли?

– Уж вы скажете, Юрий Ильич! Разве я масон какой-нибудь! – живо откликнулся на шутку Орех.

– Я имел в виду, что вы каменщик, который не разбрасывает камни, а собирает. И что вы там насобирали? – Лабазов усадил Ореха за овальный стол из карельской березы, сам присел рядом. – Что вы там надумали?

Орех раскрыл заветную папочку, извлек несколько листков.

– Вот, Юрий Ильич, план мероприятия. – Орех робел, предъявляя на суд начальника свое творение. – Во-первых, мы решили назвать наше общественное движение «Народным ополчением». Ополчение в защиту президента. Как Минин и Пожарский. Идем освобождать Москву, да и всю Россию, от либеральных захватчиков. Как вы, Юрий Ильич, утверждаете «Народное ополчение»?

– А что, хорошее название, – одобрительно кивнул Лабазов.

– Тогда пункт второй. – Орех осмелел, расправил плечи, голос зазвучал тверже. – Народ собирается на Красной площади, у памятника Минину и Пожарскому, и пятью колоннами идет к Манежу. У каждой колонны свой лидер. Ну, там, известный артист, или врач, или олимпийский чемпион, или телеведущий. Все идут к Манежу, несут гербы городов. Как воинство со щитами и знаменами. Изображения львов, орлов, горностаев, оленей и прочее.

– Орех не изображен? – мило пошутил Лабазов.

– Ну, нет, на гербах нет ореха. – Орех совсем осмелел от шутки президента. – Рассказываю дальше. С песнями, скандируя «Лабазов! Лабазов!», все приближаются к Манежу.

– Неплохо, неплохо, – поощрял Лабазов.

– А разве у нас может быть плохо? – весело, с долей развязности, хохотнул Орех. – Итак, колонны входят в Манеж и выстраиваются перед трибуной. У каждой колоны есть свой поэт, который читает стихи. Стихов еще нет, но что-нибудь вроде этого: «От Байкала, от Урала/ Мы прогоним либерала». Или такое: «И солдаты, и студенты/ Защищаем президента». Но это, конечно, «рыба». Стихи напишут настоящие поэты.

– Да и это неплохо. – Лабазов одобрял творчество старательного Ореха.

– И наконец, кульминация! – Орех приподнялся, взмахнул рукой, как это делает конферансье, приглашая на сцену артиста. – Появляетесь вы, Юрий Ильич. Может быть, в кольчуге и шлеме. Или, если это слишком театрально, в обычном строгом костюме. И кто-нибудь из колонн, может быть, седобородый старик или женщина, символизирующая Родину-мать, вручает вам меч. Символ защиты государства.

Орех торжествующе посмотрел на Лабазова, как если бы уже теперь вручал ему меч-кладенец.

Лицо Лабазова, минуту назад выражавшее снисходительное одобрение, вдруг сморщилось. Его перекосила гримаса брезгливости и отвращения.

– Какая пошлость! Какая тупая безвкусица! Прокисший борщ! Протухшая рыба! За что мне такое?

Он отпихнул папку, и листки посыпались на пол. Орех растерянно, дрожащими руками, стал подбирать листки.

– О чем я вам говорил при нашей последней встрече? Мне не нужны бутафорские представления, какие устраивают в провинции на День города. Мне не нужна организация все из тех же перебегающих из партии в партию наемников. Мне нужна партия нового типа! Мне нужен орден меченосцев! Мне нужны опричники и гвардейцы. – Лабазов метался по комнате, давя разбросанные по полу листки, едва не наступая на пальцы Ореху. – Мне нужна партия-топор, которая отрубит щупальца у осьминога коррупции! Мне нужна партия-копье, которая вонзит острие в ядовитые языки либералов! Мне нужна партия-ракета, которая унесет нас в новую русскую цивилизацию! Мне нужна партия-лазер, которая выжжет глаза врагам России, откуда бы эти глаза ни смотрели! Мне нужен человек, который создаст такую партию! А всякие желуди, орехи и тыквенные семечки мне не нужны! Ступайте и больше не приходите ко мне со своими дурацкими проектами! Ненавижу козьи орехи! – Лабазов произнес это вслед убегавшему «ополченцу», затаптывая лежащий на полу листок. – Евгений Константинович, выходите из своего зазеркалья.

Лемехов вернулся в библиотеку, ошеломленный тем, что видел и слышал. Лабазов умышленно сделал его свидетелем трех аудиенций.

– Теперь вы видели, кто меня окружает. Льстецы, предатели и идиоты. Нет людей! Пустыня! Вы один. Вы делаете дело, от которого зависит судьба государства. Я верю вам. Не обманите меня!

– Я вас не обману, не предам, Юрий Ильич.

– Вы моложе меня, сильней. Я отношусь к вам, как к сыну.

– Надейтесь на меня, – взволнованно произнес Лемехов, испытав к Лабазову внезапное обожание.

– Я вас вызову позже!

Лемехов шел через Ивановскую площадь, среди белизны и туманного золота.

Глава 4

В Северодвинске, на заводе «Севмаш», готовились к торжеству. Спускали на воду стратегическую подводную лодку новейшего класса «Борей», которая резко усиливала мощь военно-морского флота, ослабленного в годы разрухи. Эта лодка несла в своих шахтах шестнадцать баллистических ракет. Была способна пускать их из-под воды. Проталкивать в огненную полынью сквозь полярные льды. Посылать шестнадцать чудовищных взрывов американским городам, преодолевая заслон враждебных антиракет.

Эта лодка была аргументом на переговорах с Америкой, касались ли эти переговоры проблемы Сирии или соблюдения прав человека в России. Эта лодка убеждала соперников в том, что права человека в России соблюдаются и что Сирия и впредь может чувствовать локоть России. Спуск лодки отслеживали все разведки мира, освещали военные аналитики всех крупных держав. Лемехов летел принимать это грозное оружие, плод непомерных усилий промышленности, науки и флота.