Книга Противостояние - Елена Орлова

— В свое время ты получишь от меня зелье, которое изменит твою судьбу и судьбу Хазарии. Но запомни, оно не принесет тебе счастья! Исполненное желание обернется погибелью…

От сказанных слов лицо вещуна омрачилось. С видимым сожалением он произнес:

— Вы, иудеи, несчастные слепцы, мнящие себя великими мудрецами! Слепые вожди слепых; а если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму![22]

Кажется, так. И мне это совсем не понравилось! Я рассердился и выбежал вон из пещеры. Через некоторое время желание узнать о будущем пересилило гордость. Но вновь отыскать вход так и не удалось.

Теперь я понимаю смысл его слов. Наступает час расплаты! Старик должен приготовить нужное зелье! Встает вопрос: кого послать? Обадия нельзя, за ним присматривают шпионы Кагана. Может, моего секретаря? — Царь ожидал ответа Исаака.

— Нет, ни в коем случае! — воспротивился юноша. — Ни одна душа, кроме нас, не должна узнать о тайне. Иначе все может раскрыться!

— Исаак прав! — вмешался в разговор Обадий. — Доверяться сейчас кому-либо еще опасно!

— Да, именно поэтому план до сих пор оставался невыполнимым! — с досадой произнес царь. — Но кто же в таком случае станет нашим посланцем? — Он вновь многозначительно посмотрел на Исаака.

— Конечно, я! — с горящими глазами и раскрасневшимся лицом, воодушевленно воскликнул юноша. Идея послужить своему народу, сделав Хазарию воистину иудейским государством, окрылила, заставила громче биться его благородное сердце. К тому же перспектива достойного приема любимого учителя-друга Хасдая чрезвычайно обрадовала преданного Исаака. — Меня вряд ли кто хватится, а если и спросят, можно ответить, что я, с вашего высочайшего согласия, предпринял небольшое путешествие, с ознакомительной целью, по Хазарии. Кстати, сколько времени займет дорога?

— Думаю, два полнолуния. Ты отважный юноша! — похвалил его Обадий. — Учти, путь в вятические леса не близок и полон опасностей. Подвластные народы нас не особенно жалуют, — добавил военачальник с жестокой усмешкой, — и я их понимаю. Для охраны дам самых надежных, проверенных воинов. Чародей живет скрытно, в стороне от основного селения. Пойдешь туда с проводником. Запомни, мальчик, удача всегда на стороне смельчаков!

Между тем Иосиф достал из потайного ящика, скрытого в стене, изящную резную шкатулку с драгоценностями и открыл ее.

— Да где же?! — заволновался царь. — А, вот, все в порядке! — Он бережно положил на ладонь красивый золотой перстень-печать с крупным, похожим на каплю темной крови рубином. Некоторое время Иосиф ласкал его взглядом, вспоминая прекрасную вятическую девушку с длинными светлыми волосами и очами цвета весеннего неба. Царь протянул Исааку памятное кольцо и грустно вздохнул.

— Ты отдашь перстень старцу. Он ему хорошо известен.

— Когда я смогу выехать? — коротко спросил Исаак.

— Как можно скорее чтобы до чужих ушей не успела долететь весть о подготовке отряда. Сейчас глубокая ночь. День на сборы. Значит, завтра, на рассвете. Нам лучше разойтись. Тебе, Исаак, необходимо хорошо отдохнуть перед дорогой.

Возвратившись в комнату, юноша еще долго размышлял о своей миссии. Только под утро он забылся коротким, прозрачным сном, полным тайных страхов и переживаний.

Суета дня немного отвлекла Исаака от тревожных мыслей и заставила сосредоточиться на насущных проблемах. Всем касающимся сборов отряда занимался Обадий. Именно он проинструктировал молодого человека, каким образом можно незаметно покинуть пределы города. Ночь, перед путешествием, тянулась томительно долго. Дурные предчувствия мешали уснуть. Не находя себе места, юноша ворочался в постели и мечтал о скорейшем наступлении утра. Едва начало светать, Исаак был уже на ногах. Его знобило. Волнуясь, он кое-как переоделся в скромную одежду горожанина и затаив дыхание пробрался к выходу из дворца. Незамеченный, юноша проскользнул мимо сонных стражников и, оглядываясь по сторонам, поспешил в конец главной аллеи царского сада. Там его уже дожидался воин с оседланной забавной рыжей кобылой, лоб которой украшала маленькая белая звездочка. Зная о неопытности наездника, Обадий специально выбрал смирную, выносливую лошадь.

Без всяких осложнений всадники миновали городские ворота и выехали за пределы Итиля. Воин пустил коня галопом по мокрой жухлой траве желтеющей степи. Исаак, захлебываясь холодным сырым воздухом, старался от него не отставать. Наконец впереди, из молочного тумана вынырнул жидкий перелесок, и юноша смог разглядеть небольшой конный отряд во главе с Обадием. Он и сам не ожидал, что так обрадуется знакомой коренастой фигуре военачальника. Пока все складывалось удачно. Смутная тревога отступила. Приблизившись к хазарам, Исаак бодро приветствовал их. Дружный ответ, как хороший знак, еще больше воодушевил царского посланца. Обадий познакомил юношу со своими проверенными воинами, давно ставшими ему товарищами. Особенно Исааку пришелся по душе, богатырского вида, здоровяк Тархан. Он доброжелательно, без тени снисхождения, смотрел на неопытного наездника. Хазары, облаченные в легкие кольчуги, с грубыми, обветренными темными лицами, составляли единое целое с крепкими низкорослыми гнедыми лошадьми, черные гривы которых развевались на сильном ветру. Вооружение отряда состояло из ценных мечей, добытых у руссов, коротких копий, боевых топориков и луков со стрелами. А между тем воины, также с интересом, рассматривали чересчур молодого, странного иудея и гадали о его отношениях с командиром. Военачальник, в последний раз, что-то тихо сказал старшине, тепло попрощался с юношей и дал команду трогаться.

Так далеко от Итиля Исаак еще не отъезжал. Бескрайняя, свободная степь жила своей, особенной жизнью, и не было ей дела до человеческих проблем и чаяний. Юный путешественник провожал восхищенным взглядом табуны диких лошадей: быстрых, как ветер, тарпанов; любовался стадами мирно пасшихся сайгаков, всегда готовых к стремительному бегству, и осторожных куланов. Охота проблем не составляла. Любопытные непуганые животные сами подходили к месту стоянок. Исааку пришлась по вкусу аппетитная хазарская похлебка из сайгака, которую умел мастерски готовить жизнерадостный кашевар Кирим, добавляя в нее особый, крупный горох и местные травы, придающие вареву неповторимый аромат. На привале, темными осенними вечерами, кутаясь в меховую накидку от пронизывающего ветра, юноша, завороженный причудливым танцем пламени костра, с интересом слушал истории из жизни кочевников. Он вдыхал горький дым и, наблюдая за движением черных туч, то и дело закрывавших луну, с тоской вспоминал о бархатном небе Испании, на котором, рассыпанными бриллиантами, мерцали крупные южные звезды. Прошло много дней, прежде чем отряд добрался до девственных вятических лесов, покрывавших землю вятичей от Оки-реки до Волги. Здесь жили славяне, гордые и непокорные, не желавшие присягать киевскому князю. Старший воин, Ингер, предупредил, что селение еще далеко, но вести себя следует тихо, не привлекая лишнего внимания. Они въехали под своды густого леса, едва тронутого золотом осени. В большом зеленом доме оказалось значительно теплее и уютнее, в сравнении с продуваемой ветрами степью. Кругом бурлила жизнь: в чаще что-то потрескивало, шуршало, двигалось, вздыхало, похрюкивало, порой издавало зычные трубные звуки. Вся эта кипучая деятельность сопровождалась многообразными птичьими переливами, образуя общую лесную симфонию. Через несколько дней отряд добрался до большого круглого, как тарелка, озера, по берегам заросшего камышом. Из густых зарослей выглядывали любопытные мордочки диких коз, с удивлением разглядывающих редких здесь людей. Неподвижную водную гладь занимали галдящие птичьи стаи, готовящиеся к перелету. Сине-зеленые утки, чинные упитанные гуси, грациозные лебеди, царственно скользившие по зеркальной поверхности, часто взмывали в воздух, обучая неопытный молодняк.