Книга Тьма над Лиосаном - Челси Куинн Ярбро

— А если опять грянет шторм? — не унимался Рейнхарт.

— Тогда поворачивай и со всех ног скачи в крепость, — теряя терпение, бросила Ранегунда. — Хотя ничто не указывает на новые бури. По крайней мере в ближайшие дни.

Все рассмеялись. Все, кроме Рейнхарта.

— Как скажете, медхен, — пробормотал рассерженно он.

Ранегунда всегда внутренне напрягалась, когда ей напоминали, что она незамужняя. Рейнхарт чувствовал это и не упускал случая ее уколоть.

— Если мне станет известно, что кто-то из вас небрежно отнесся к поставленной перед вами задаче, лентяю придется за то поплатиться, вы знаете мое слово. — Ранегунда выпрямилась и оглядела своих подчиненных. Убедившись, что ее заявление принято без протеста, она продолжила: — Тот, кто найдет что-либо ценное, тут же обязан мне о том сообщить. Находку запрут в оружейной, и она будет храниться там, пока не приедет королевский чиновник. Тот оценит ее и решит, какую долю получит нашедший.

— Король Оттон заграбастает себе большую часть, — заявил Бератрам, лишившийся глаза в битве с отцом Оттона.

— Король Оттон справедлив, — парировала Ранегунда. — Нашедшему выделят что положено, если здесь вообще отыщется что-нибудь. — Она указала рукой на запад. — Бератрам, ты со своими людьми отправляйся туда. Особенно тщательно проверяйте устья ручьев. Остальных поведу я — в другом направлении.

— Будь осторожна, девочка, — предостерег капитан Мейрих. — Пески смыкаются там с болотами и потому очень коварны.

— Знаю, — отозвалась Ранегунда. — И благодарю тебя за заботу. — Она поднялась на песчаную дюну, намытую бурей. Песок там, более плотный, убитый волнами, служил хорошей опорой для ног. — Я хочу, чтобы каждый вел себя осторожно. Будьте внимательны и, заподозрив опасность, не рискуйте зазря.

— Некоторые крестьяне после штормов промышляют сбором обломков разбившихся кораблей. Как нам в этих случаях быть? — спросил Рейнхарт.

— Подъезжайте к ним, лишь убедившись, что при них нет оружия. Разбойники подчас рядятся под крестьян. — Ранегунда прищурилась. — Ты ведь и сам однажды наскочил на подобную шайку. И не так уж давно.

Стрела угодила в цель. Все помнили, как около года назад Рейнхарт за свое ухарство чуть было не поплатился жизнью, и понимающе закивали.

— Тогда я повел себя глупо. Такому впредь не бывать. — Рейнхарт вызывающе выпятил подбородок.

Ранегунда, оставив его слова без внимания, продолжала оглядывать море.

— Я отвечаю за каждого человека, живущего в крепости. Если с кем-нибудь из вас что-то случится, спросят не с брата и не с кого-нибудь, а с меня. Вам придется мне подчиняться, даже если это кому-то и не по вкусу.

Она резко поворотилась и вдруг ощутила, что юбки ее зацепились за что-то. Падая, Ранегунда выставила перед собой руки. Левая пришлась на почерневший от времени, полузасыпанный песком брус. Проклятие, огласившее воздух, сделало бы честь любому вояке, прошедшему через множество битв. Ранегунда повернулась и села, отирая поврежденную руку о юбку. Она вовсе не выглядела смущенной и со строгостью в голосе произнесла:

— Это помимо всего прочего я также имела в виду, призывая вас соблюдать осторожность. Любой может так оконфузиться. Включая коней. Но там, где человек лишь почешется, конь может погибнуть.

— Скверная ссадина, — сказал, приближаясь, Бератрам.

— Ерунда, — возразила Ранегунда, вставая. — Она затянется коркой еще до того, как мы возвратимся в крепость.

— Не кликнуть ли травницу? — осведомился Рейнхарт тоном заботливого папаши.

— Как-нибудь управлюсь сама, — был ответ.

— Сможешь ли ты ехать с нами? — спросил капитан Мейрих, часто моргая и щуря глаза.

— Безусловно, — раздраженно откликнулась Ранегунда. — Крошечная царапина ни на что не влияет, однако пусть каждый воспримет мою оплошность как назидание себе самому. Повторяю еще раз: будьте предельно внимательны.

Она умолкла, пристально всматриваясь в пески и с тревогой гадая, что может знаменовать ее промах на деле.

— Дайте я гляну, — не отставал Рейнхарт.

— Не на что там глядеть, — отрезала Ранегунда, все еще отирая руку о верхнюю юбку, на которой уже расплывалось пятно. — Хватит меня опекать.

Она отвернулась и пошла к морю, пытаясь справиться с накатившим волнением.

Мужчины какое-то время безмолвствовали, потом капитан Мейрих негромко произнес:

— Это несносно, Рейнхарт, просто несносно. Что ты все время цепляешься к ней?

Рейнхарт, опустив голову, промолчал, сознавая справедливость упрека.

Ранегунда вернулась к маленькому отряду с бесстрастным и словно окаменевшим лицом, на котором, освещенные ярким солнцем, отчетливо выделялись оспинки — следствие перенесенной болезни. Оспинки спускались также на шею, открытую для обозрения, ибо теперь длинные косы были собраны на затылке узлом, как у воинов перед битвой. Мужчины потупились. Она обвела их взглядом.

— И вот еще что. Не вздумайте мародерствовать. Надеюсь, всем ясно, что я имею в виду? Учтите, перед уличенным в подобном бесчестье крепостные ворота захлопнутся наглухо, а приют изгою-преступнику могут дать лишь в Лаберике. Это двое-трое суток пути. Для того, кого по дороге не сожрут волки, не задерут медведи и не тронут разбойники. Жена же, дети и родственники виновного останутся здесь, пока не приедет королевский чиновник, который рассудит, как с ними быть. — Глаза ее сделались жесткими, в них заблестела сталь. — Я без малейшего колебания изгоню любого, кто посмеет присвоить себе хотя бы какую-нибудь безделицу. Этого ожидают от меня как король, так и мой брат.

Бератрам решился ответить за всех:

— Изгнание лучше, чем отрубленная рука.

— Истинная правда, — отозвался капитан Мейрих и перекрестился.

Ранегунда сложила на груди руки.

— Я не желаю, чтобы в бою рядом со мной сражались бесчестные люди.

— Да хранит нас Господь, — подхватил Бератрам, — и не оставляет заботами. — Он взглянул на соседей. — Мы все думаем так же.

Послышались неразборчивые восклицания, воины закивали. Ранегунда, не очень-то веря в их искренность, но все же в какой-то мере удовлетворенная, затянула узлом края юбок и подоткнула концы под широкий кожаный пояс, потом покрутилась из стороны в сторону, проверяя надежность крепления.

— Прекрасно, — сказала она. — Почаще глядите по сторонам. Те, у кого есть рожки, трубите в случае надобности, зовите на помощь.

— Она все равно не придет вовремя, — возразил Рейнхарт с плохо скрытой язвительностью. — Уж лучше, что бы там ни было, ринуться в бой и разом со всем покончить.

— И подставить под удар тех, кто станет потом разыскивать вас? Дать врагу шанс точно так же расправиться с ними? Скажи, это доблесть или преступное безрассудство? Ну же, скажи!