Книга Зверь - Сергей Шведов

– Это который Останин – москвич, что ли? Так меня Василий Иванович попросил к нему зайти. Я ведь снимаю комнату недалеко от гостиницы.

– Зачем?

– Передать записку.

– А что было в той записке?

– Откуда же мне знать? – удивилась Маша. – Я ее не читала.

– А как москвич отреагировал на записку?

– Развернул, нахмурился, хотел выругаться, наверное, но взглянул на меня и сдержался.

– Что еще?

– Угостил меня конфетами. Добрый был дядечка, но какой-то испуганный. Мне так показалось. Он и меня не сразу в комнату пустил, все спрашивал, кто я и откуда. А он действительно умер?

– Умер, – вздохнул Воронин. – Все мы смертны.

– Нет, не все, – возразила Маша. – Он живет уже целую вечность.

– Это ты про Машкиного сына? Ты его видела?

– Нет, не видела, но хотела взглянуть.

– Зачем?

– Много будешь знать, скоро состаришься, – отрезала Маша и отвернулась от слишком любопытного собеседника.

Оказывается, даже самые загадочные на первый взгляд происшествия имеют самое простое объяснение. Впрочем, Герман, участвовавший за время службы в милиции в раскрытии многих преступлений, знал это по опыту. Выходит, москвич чего-то опасался, и, судя по всему, его опасения не были беспочвенны. Иначе зачем было Васильеву посылать к нему Машу с предостережением? Многое Воронину мог бы рассказать шофер Игорь, который сидел сейчас на тропе рядом со Светланой и настороженно озирался по сторонам. Но, похоже, время для откровенного разговора еще не пришло. Бодрее всех, к удивлению Германа, в их группе, собранной с бору по сосенке, держался Петр Сергеевич. Хотя немалые года и грузноватая фигура вроде бы характеризовали его как никуда не годного ходока, но, судя по всему, этот человек был привычен к лесу, и марш-бросок в три десятка километров практически на нем не отразился.

– Пора, – сказала Маша, поднимаясь на ноги. – Нам не так уж много осталось пройти.

Тем не менее шли еще почти четыре часа. Порой под ногами начинала хлюпать вода, и тогда строгая Маша оборачивалась и призывала вконец измотавшихся путешественников идти след в след.

На исходе дня начал сдавать даже неутомимый Петр Сергеевич. Воронин беспокоился за Светлану, но та шла по узкой лесной тропе как заведенная. Герман отдавал себе отчет, что в случае какого-нибудь несчастья с Машей обратной дороги из этого заболоченного леса они, пожалуй, не найдут. Уж слишком извилистым был их путь. Приходилось только поражаться, как Маша находит в окружающей хляби твердую основу, на которую можно бестрепетно ступить ногой. К счастью, все в этом мире когда-нибудь да кончается.

На «землю обетованную» поисковики выбрались уже практически в полной темноте. Услышав от девушки столь желанное слово «привал», Воронин упал в траву и минут десять лежал без движения. Лежал бы и дальше, но тут выяснилась интересная подробность: «турист» Клыков показал свою полную несостоятельность по части разведения костров. Пришлось Герману со стоном подниматься на ноги и учить, как надо в походных условиях кипятить чай.

Петр Сергеевич ловко вскрыл несколько банок консервов. И хотя после трудного перехода у всех путешественников вроде бы пропал аппетит, они умяли не только консервированные рыбу и мясо, но и пирожки, которыми Людмила снабдила Воронина. Славка Клыков хотел было съязвить по поводу неожиданной заботливости мореевской красавицы, но, взглянув на Машу, сидящую в глубокой задумчивости, промолчал. Спать легли здесь же у костра, благо место было сухое, а над головой не капало.

Разбудил Воронина неугомонный Клыков. Вид у Славки был встревоженный, и он почему-то решил, что его ночные страхи и комплексы должны заинтересовать именно Германа, хотя к услугам историка были еще пять человек, мирно спящих вокруг потухшего костра.

– Я кости нашел, – прошипел он в ухо Воронина, едва успевшего вынырнуть из пучины сна.

– Какие еще кости? – удивился Герман.

– Человеческие, – отозвался Славка и бросил на грудь Воронина металлическую пластину.

– Это еще что такое?

– Солдатский медальон. Если верить надписи, он принадлежал фельдфебелю Рильке.

Воронин рывком оторвался от земли и сел. Немецким языком он не владел, но латинские буквы были ему знакомы. И фамилию, выбитую на медальоне, он разобрал без труда.

– Может, Рильке обронил его во время боя?

– Откуда же мне знать, – пожал плечами Клыков.

– Ладно, пошли, – сказал Воронин, поднимаясь на ноги и морщась от боли в спине. Все-таки подобные марш-броски – тяжкое испытание для человека, пусть еще и не достигшего тридцати пяти лет, но изнеженного городской цивилизацией и годами относительно спокойной жизни. Клыков с Ворониным еще не успели углубиться в заросли, когда их догнал Игорь.

– Нашли что-нибудь? – тихо спросил он.

– Старые кости, – махнул рукой Славка. – Похоже, где-то здесь встретил смерть дед Макса фон Бюлова. Я не стал будить немца, давайте для начала все сами осмотрим.

Однако Игорь почему-то не торопился присоединяться к людям, озабоченным поисками праха гауптмана и его несчастных солдат. Шофер-охранник растерянно озирался по сторонам, словно искал в незнакомом месте что-то давно потерянное.

– Ты что, боишься? – удивился Воронин.

По виду Игорь не принадлежал к людям робкого десятка, да и вряд ли бизнесмен Васильев стал бы нанимать в охранники неврастеника. Тогда тем более странно, чего он боится в краю глухом, но ничего опасного вроде бы не сулящем.

– Место знакомое, – тихо сказал Игорь. – И кости эти я видел.

– Где? – не поверил Клыков.

– У Васильева была с собой цифровая фотокамера. Мы со Светланой включили его компьютер и там обнаружили эти снимки.

– Значит, Машка вывела нас именно туда, куда нужно, – сделал вывод Клыков.

– Ты погоди, – поморщился Игорь. – Там еще камень был или скала.

– Есть камень, – охотно подтвердил Славка. – Вон за теми деревьями.

– Человек там сидел, – сглотнул Игорь ком, подступивший к горлу.

– Какой человек? – не поверил Воронин.

– Не наш. В немецкой форме. Шинель на нем с меховым воротником и фуражка. А в руках вальтер. Новенький, словно только что с завода.

– Чушь, – махнул рукой Славка.

– Погоди, – остановил его Воронин. – А распечатать эти снимки на принтере вы не пытались?

– Пытались, – вздохнул Игорь, – но компьютер вышел из строя в самый неподходящий момент.

– Бывает, – иронически хмыкнул Клыков. – Казусы случаются не только с нашими людьми, но и с забугорной электроникой.