Книга Логика прыжка через смерть - Сергей Герасимов

– Почему не получится?

– Так устроен аппарат.

– Ты его сам делал?

Боже мой, с кем приходится иметь дело.

– Да, – соврал Коре. Фантом Кельвина наслоился на психику женщины, жившей век назад. Она ничего не помнит, значит не помнит и задания. Возможно Кельвина уже просто не существует. Его временный труп превратился в постоянный.

Сажем, душу напарника унесла зверушка трехметрового роста с шестью зубами в пасти. Хватать и нести такими зубами получится хорошо. Интересно, куда она его отнесла?

– Да, я его сам сделал.

– Так лучше надо было стараться! – закричала Оксана.

– Без истерик. Через двадцать три часа ты уйдешь отсюда домой, – снова соврал он, – А пока давай посмотрим. Это же совершенно новый мир – мир без растений, без зелени. Здесь пищевые цепочки должны начинаться с нефти, например, или с каменного угля. Какие-нибудь существа, которые питаются нефтью, потом их пожирают хищники, а хищников люди – примерно так.

– Я ухожу!

– Куда?

– В Ыковку! Ты сказал, что есть такая деревня.

– Сама? Почему не со мной?

– Ты мне осточертел!

– Иди.

– И пойду!

– А знаешь, что самое страшное в новом мире?

– Ну?

– Это люди, которых ты не понимаешь.

Оксана представила дикарей, одетых в балахоны; дикари хватают ее, связывают руки и ноги, надевают на длинный аллюминиевый шест и начинают поджаривать, облизываясь. «Мама, а тетя скоро будет готова? Можно я ее вилочкой наколю?» – справшивает юная людоедочка со стрекозиными крылышками на спине. Оксане захотелось упасть на землю и зарыдать во весь голос, но она сдержалась, не стала пачкать балахон.

Коре подошел к тому месту, где раньше был берег Хворости, постоял и спрыгнул вниз, на песок. Песок оказался плотным, как бетонная плита.

Теперь он стоял у глиняной стенки, которая раньше была берегом. В стенке виднелись отверстия-норки, как будто здесь водились птички-береговушки. Он нагнулся над одним из отверстий и услышал скребущий звук.

– Эй!

– Что?

– Иди сюда, тут что-то живое.

Оксана увидела, как из норки выпрыгнула черная живая стрела; Коре отклонился мгновенным движением корпуса; живая стрела пролетела метра четыре и плюхнулась на твердый песок; сразу задвигалась, свиваясь восьмерками.

– Это змея! – закричала Оксана, – сюда, давай руку!!!

– Подожди, это, кажется, насекомое.

– Скорее вылазь!

– Да не бойся, оно меня не укусит. Можешь слезть сюда сама.

– Спасибочки, обойдусь.

Существо было коротковато для змеи, больше всего оно напоминало многоножку.

Похоже, оно плохо видело, но хорошо слышало, потому что сразу повернулось на звук.

– Крикни еще раз, – тихо сказал Коре.

– Сам крикни.

Существо возвращалось в свою норку. Оно не было ни змеей, ни многоножкой.

Оно имело две больших клешни и несколько клешней поменьше.

– Поцарапал все же меня. Нет, только зацепил рубашку, – сказал Коре. – Штоб ты сдох!

Существо дернулось и замерло на пути к норке. Лапы раздвинулись.

Определенно сдохло.

– У тебя хорошо получается проклинать, – заметила Оксана, – оно действительно сдохло. Нет, так не бывает. Совпадение. Не бывает так, чтобы змея сдохла от одного пожелания. Не бывает, правда?

Коре подошел к неподвижной твари. Подбросил носком сапога. Совершенно мертва. Почему бы это ей умереть? Не от моих же слов, в конце концов? Можно даже попробовать еще раз – он огляделся в поисках еще одного живого существа, но все вокруг было мертвым. Надо запомнить и повторить эксперимент.

– Я думаю, что это был обыкновенный речной рак, – сказал Коре, – просто в этом мире он изменился. Он вытянулся и стал быстро двигаться. А раз нет реки, он живет просто в песке, как скорпион или фаланга.

– А если он ядовитый?

– Конечно ядовитый – как же иначе он будет охотиться?

– Он тебя не поцарапал?

– Нет, хотя должен был. Ну пошли.

– Куда пошли? – удивилась Оксана.

– Дальше. Тебе же интересно посмотреть что там дальше?

Она не придумала что ответить и молча пошла за мужчиной. В конце концов, мужчина это все-таки защита.

11

– Ты так и будешь молчать? – спросила Оксана.

– Задумался.

– О чем?

– О тебе, – соврал Коре и подумал, что, несмотря на измененную природу, люди в этом мире могли измениться не так уж сильно… Внешне, по крайней мере. Золотые глаза, звериные зрачки, отсутствие волос и ногтей. Кожа. да, еще кожа. Совсем непохожа на человеческую. Но так и должно быть, ведь кожа первая принимает удар среды. Что они едят и что пьют? Я так много не помню…

После травм память обычно восстанавливается. А сейчас? А сейчас я как стертый файл. Не думаю, что она восстановится сама. Найди знакомых и они ткбе помогут.

Если не раскусят кто ты такой. Можно сказаться больным… С такой скоростью, как мы идем, раньше ночи к поселку не доберешься. Неизвестно, какая здесь ночь… Впрочем, ночь я помню – чернота с красными иглами звезд. Здесь нет по ночам световых реклам, поэтому ночи черны, как инопланетные. Иногда движутся автомобили и свет их фар виден за десятки километров. Тому другому Я, который жил здесь, нравились эти ночи. Но куда делся он, если я в его теле? Если от него остались лишь осколки воспоминаний, несколько имен, несколько сцен чужой жизни? И хватит ли мне этого, чтобы войти в чужую жизнь? Я даже не знаю, есть ли у меня семья. Жены точно нет. Бедный Кельвин. Возможно, он не полностью стерт. Нужно попробовать.

Коре думал о нескольких вещах одновременно, для экономии времени.

Разные мысли шли слоями, на разных глубинах, не пересекались и не смешивались.

Мужчина это все-таки защита, – думала Оксана и плелась за спутником. – Все равно погибать, какая разница. Только со мной могло так получиться. А я же такая хорошая. А теперь у меня руки без ногтей и белые. Ну и пусть, чем хуже, тем лучше. Это наверно, сон, потому что у меня был такой сон, когда я знала, что не сплю, но спала. Но я же хорошо знаю, что не сплю. Как же так может получиться, что я сплю? Но у него кошачьи глаза, значит я точно сплю.

Она уже успела отстать и постепенно отставала сильнее. Вначале она шла сверху, по берегу высохшей реки, но потом сухие деревья приблизились (она отломала веточку на память об этом мире), придвинулись совсем близко и ей пришлось спуститься. Несколько раз они видели раков, переползающих дно реки, и останавливались, пропуская их. Русло реки уже трижды сделало поворот, Коре узнавал места – отмели, ямы, островки, за следующим поворотом должен быть мост.