Книга Прекрасная защитница - Дженна Питерсен

– Я… признаюсь, миледи, я никогда особенно не любил балы.

– А что вы любите, милорд? – спросила она. Несколько локонов подпрыгивали вокруг ее лица, и ему страшно захотелось откинуть их назад.

Вместо этого он сжал кулаки и пожал плечами. Бенджамин ясное дело, не испытывал недостатка в словах.

– О, у моего брата есть много любимых занятий, – усмехнулся он, начиная загибать пальцы. – Например, он обожает музыкальные вечера… и чем фальшивее голос, тем лучше. В деревне он никогда не пропустит возможности поиграть в вист с нашей бабушкой. И не вздумайте поощрять его тайную страсть к фамильным портретам, которые в огромном количестве висят в холлах у наших знакомых. Если бы мой брат располагал неограниченным временем, он, наверное, тратил бы его на беседы со светскими матронами, описывающими бакенбарды, которые с таким достоинством носили их предки.

Грант выбрал самый мрачный взгляд из своего репертуара и бросил его на брата, но отметил, что сам с интересом ждет, как на эти подшучивания отреагирует Эмили. Она лукаво улыбнулась Гранту, и улыбка эта подействовала на него так, словно тела их соприкоснулись.

– Вот как? Ах как это увлекательно, милорд! Мне бы никогда и в голову не пришло, что у вас могут быть такие интересы. – Она поднесла к губам палец в перчатке. Губы у нее были полные, податливые, мягкие. – А вы знаете, что леди Лейнфорд обладает самой замечательной коллекцией портретов во всей империи, и находится эта коллекция прямо здесь, в большом зале?

– Неужели? – вздохнул Грант.

– Именно. И если хотите, я устрою вам такую же экскурсию, какую мне пришлось выдержать… – она быстро поднесла руку к губам, в шутливом ужасе оборвав себя, – прошу прощения, которую я имела удовольствие выслушать уже несколько раз подряд.

Грант едва удержался, чтобы не вытаращить глаза от изумления. Он разозлился на брата за его вмешательство, за вкрадчивость и за то, что Эмили постоянно заставляет его оказываться в дураках, но веселая тактика Бена сработала. Эмили просит его – и вполне естественным образом – составить ей компанию. Они будут одни, а после такой беззаботной болтовни она, возможно, будет держаться с ним более непринужденно.

– Миледи, это мое самое заветное желание, – поклонился Грант.

– А вы, мистер Эшбери, вы не хотите присоединиться к нам?

Бен скривился, выражая отвращение:

– Ни в коем случае! Портретная галерея! Вот скука! Я с удовольствием оставляю это вам, искателям приключений.

Эмили рассмеялась и указала на дверь гостиной.

Эмили и Грант прохаживались по длинному большому залу. Эмили шла, сплетя руки за спиной. Гул голосов остался за множеством поворотов и закоулков коридоров. Теперь Эмили и Грант были совершенно одни, и хотя, конечно, вместе рассматривать портреты не считалось неприличным, но почему-то эта прогулка казалась не очень-то невинным занятием.

Если честно, занятие это казалось просто двусмысленным.

Грант откашлялся и вытянул шею, чтобы рассмотреть какой-то портрет давно умершего предка Лейнфордов.

– Надеюсь, мы с братом не помешали вашей беседе с мистером Клером, леди Эллингтон.

Она мельком взглянула на него, но лицо Гранта казалось непроницаемым.

– Конечно, нет. Просто мы с мистером Клером случайно оказались рядом. Ничего личного в нашем разговоре не было.

Грант слегка успокоился – ровно настолько, что она смогла заметить, как приятно ему это слышать. Сердце у нее неожиданно подпрыгнуло. Кажется, Тристан прав, и она не ошиблась, почувствовав со стороны Гранта интерес к себе. И интерес этот был слишком приятен.

– Хм… – Он поднес руку к подбородку и устремил глаза на какой-то портрет, словно живопись была самой интересной вещью в мире, хотя Эмили сомневалась, что ему вообще есть до картин какое-либо дело. – Понимаете, я не знал, нужно ли вас снова спасать. Если помните, мы договорились об этом в прошлый раз. Как могу я быть вашим защитником, миледи, если не знаю, когда вам требуется рыцарь, который галантно бросится вам на помощь и убьет дракона?

Эмили покраснела и опустила голову. Его шутливые слова не могли не вызвать у нее улыбку. Но в самом Гранте был что-то такое, отчего она чувствовала… свет, лучшего слова для определения она не могла придумать. Нечасто в ее жизни происходило такое. И никогда – рядом с мужчиной.

Эмили отогнала эти незваные чувства. На этот раз она, оставшись наедине с Грантом Эшбери, должна собрать сведения, необходимые для расследования, а не заниматься чем-то посторонним. И лучшего момента для того, чтобы выбросить из головы неподобающие мысли и заняться делом, нет.

– Скажите, лорд Уэстфилд, ваш брат шутил, когда перечислял ваши любимые занятия?

Грант усмехнулся, продолжая смотреть на картину, висевшую перед ним. Почему-то у Эмили появилось ощущение, что от него не может укрыться ни одно ее движение.

– Конечно. Понимаете, одно из любимых развлечений моего брата – немилосердно мучить меня. И если бы другие люди измеряли свой успех такой же мерой, как это делает он, не было бы во всей империи человека более богатого и счастливого. – Он пожал плечами. – Вы, конечно, это знаете, ведь у вас есть братья и сестры?

Эмили насторожилась; разговор принимал неожиданный оборот, и сердце у нее усиленно забилось.

– Д-да, – пробормотала она. – У меня есть братья, и сестры.

Братья и сестры, которые унаследовали от отца свои чувства к ней, и отец, который выражал отвращение к Эмили только дома, но никогда – на людях. У нее не было с братьями и сестрами таких легких отношений, как у Гранта с Беном. Она непроизвольно сжала руки в кулаки.

Грант повернулся к ней. Уже без улыбки:

– Вам дурно, миледи? Вы так побледнели.

Эмили встряхнулась. Господи, неужели она действительно позволила, чтобы чувства, охватившие ее при упоминании о семье, отразились на лице? Это никуда не годится! Она торопливо стерла с лица все, что могло бы ее выдать, и улыбнулась Гранту своей самой ослепительной улыбкой:

– Ничего страшного.

Он взял ее за руку прежде, чем она поняла, что он намерен сделать. И в точности так же, как недавно на балу, это вызвало в ее теле ответную бурю. Казалось, от обычного прикосновения его пальцев завибрировал каждый нерв, и Эмили задрожала, не в силах справиться с собой, когда он взял ее под руку.

– Прошу прощения. – Голос его прозвучал неожиданно грубо. – Я и забыл, что вы совсем недавно оправились после болезни. Вы, вероятно, устали. Не хотите ли присесть?

И он указал на банкетку, стоявшую у одного из окон, выходивших на заснеженный сад. Эмили кивнула.

Она села, и Грант устроился рядом с ней. Он был человек крупный, и места для нее на банкетке оставалось очень мало, так что сидели они совсем близко. Наверное, чересчур близко, до неприличия, и, судя по искоркам в его глазах, он прекрасно это сознавал – так же, как и она.