Книга Адские механизмы. Книга 2. Механический принц - Кассандра Клэр

– Ты не можешь знать наверняка, что смерть – это лишь сон и забытье.

– А ты не можешь утверждать обратное! Джем верит, что мы родимся заново, что жизнь – это колесо. Умираешь, опять рождаешься, а кем ты станешь, зависит от того, как прожил предыдущие жизни. – Уилл посмотрел на свои обкусанные ногти. – Я бы наверняка родился жалким слизнем, на которого кто-то сыплет соль…

– Колесо перерождений, – кивнул Магнус, неожиданно улыбнувшись. – Это значит, что в прошлой жизни ты совершил что-то достойное. Ведь сейчас ты нефилим!

– Ну да, мне очень повезло, – мрачно ответил юноша, бессильно откинувшись на спинку оттоманки. – Судя по всему, тебе снова понадобятся ингредиенты? Старуха Молли на Кладбище скрещенных костей уже видеть меня не может!

– Есть и другие поставщики, – ответил Магнус, откровенно сжалившись над ним. – И еще мне нужно порыться в источниках. Вот если бы ты рассказал мне о сути проклятия…

– Нет. – Уилл резко выпрямился. – Не могу! Я объяснял тебе, я и так очень рискую – даже о существовании проклятия рассказывать опасно. Если скажу еще хоть слово…

– Что тогда? Дай угадаю: ты не знаешь наверняка, но уверен, что случится ужасное.

– Не заставляй меня жалеть, что вообще открылся тебе!

– Это из-за Тессы, верно?

За последние пять лет Уилл научился тщательно скрывать эмоции и не показывать ни радости, ни привязанности, ни надежды. Он знал, что лицо его не дрогнуло, только голос прозвучал немного натянуто:

– При чем здесь Тесса?

– Прошло пять лет, – заметил Магнус. – Как-то ты справлялся все эти годы, не сказав вообще никому. И вдруг врываешься ко мне посреди ночи, в грозу! Что изменилось в Институте? Мне на ум приходит только одно, а точнее, одна, и весьма хорошенькая, с красивыми серыми глазами…

Уилл резко вскочил, едва не опрокинув оттоманку.

– Причина в другом, – возразил он, пытаясь не сорваться на крик. – Джем умирает.

Магнус смотрел на него внимательно, не мигая, потом сказал:

– Он умирает уже много лет, твое проклятие никак на нем не сказывается.

– Ты ничего не понимаешь… – Уилл заметил, что руки дрожат, и сжал кулаки.

– Я знаю, что вы parabatai, побратимы, – ответил Магнус. – Его смерть станет для тебя огромной потерей. Но мне хотелось бы знать другое…

– Ты знаешь все что нужно! – Уилла бил озноб, хотя в комнате было тепло, да и пальто он не снял. – Я заплачу тебе еще больше, если перестанешь задавать лишние вопросы.

Магнус задрал ноги на оттоманку и заявил:

– Задавать вопросы я не перестану, но постараюсь уважать твою тайну.

– Значит, ты не отказываешься, – облегченно вздохнул Уилл и разжал кулаки.

– Я помогу тебе. – Магнус заложил руки за голову и откинулся назад, глядя над Уилла из-под опущенных ресниц с притворной небрежностью. – Я справился бы намного лучше, если бы знал правду. Очень мне все это любопытно, Уилл Херондэйл.

– Ну что ж, чем не причина, – пожал плечами Уилл. – Когда попробуем снова?

Магнус зевнул:

– Да хоть в конце недели. К субботе дам знать, если будут какие-нибудь подвижки.

Подвижки, проклятие, правда, Джем, смерть, Тесса. Тесса-Тесса-Тесса… Имя пело и звенело серебристым колокольчиком, заставляло сердце биться чаще. Вряд ли на всем свете нашлось бы более подходящее имя, чем Тесса. А если бы ее звали иначе, как-нибудь нелепо и некрасиво, да хотя бы Милдред!.. Разве можно проснуться среди ночи и прошептать такое имя?! Вот Тесса – совсем другое дело…

– Спасибо, – отрывисто сказал Уилл. Озноб прошел, ему стало душно и захотелось выйти на свежий воздух. – В любом случае, буду ждать с нетерпением.

Магнус коротко кивнул и закрыл глаза. Трудно сказать, заснул он или просто ждал, когда Уилл отправится восвояси. Тот понял намек и удалился не без облегчения.

* * *

Софи направлялась в комнату Джессамины вытереть пыль и почистить каминную решетку. Вдруг она услышала голоса в коридоре и по привычке заметалась – прежние хозяева требовали, чтобы она не попадалась им на глаза. Когда господа проходили мимо, следовало отвернуться лицом к стене и замереть, практически не дыша. Пусть думают, что она предмет интерьера.

Попав в Институт, девушка с изумлением обнаружила там совсем другие порядки. Для такого большого особняка слуг было поразительно мало. Сумеречные охотники с удовольствием делали то, что обычные господа сочли бы ниже собственного достоинства: сами разжигали камин, сами покупали всякие мелочи для личного пользования, сами наводили порядок в оружейной и в комнатах для занятий. Да и фамильярность других слуг, Томаса и Агаты, тоже бросалась в глаза. Впрочем, это неудивительно – оба принадлежали к семьям, служившим Сумеречным охотникам на протяжении поколений. Да и сами слуги неплохо владели магией.

Софи родилась в бедной семье; еще в бытность свою простой служанкой она часто выслушивала попреки и терпела побои от прошлых хозяев. Поначалу она не знала, как обращаться со старинной мебелью, фамильным серебром и изысканным китайским фарфором, таким тонким, что чашки просвечивали на солнце. Потом научилась; пришло время, и красота ее расцвела, как цветок, и тогда хозяева сделали ее горничной. Сомнительная честь, ведь положение горничной весьма непрочное: едва Софи исполнилось восемнадцать, зарплата с каждым годом становилась все меньше. Горничная – «лицо дома», она должна быть молода и очень красива.

А в Институте никому не было дела, что девушке почти двадцать, никто не требовал отворачиваться лицом к стене, ей даже позволялось заговаривать с хозяевами первой, не дожидаясь, пока ее спросят. Иногда Софи думала, что даже с полученным увечьем все обернулось к лучшему: пусть предыдущий хозяин изуродовал ей лицо, зато она получила работу в Институте. Конечно, бедняжка до сих пор не могла смотреться в зеркало, но страшное чувство утраты покинуло ее. Джессамина порой насмехалась над ней, но остальные, казалось, не замечали длинного шрама на щеке. Да еще Уилл бросал иногда какую-нибудь колкость, но беззлобно, будто для проформы.

А потом она влюбилась в Джема.

Софи сразу узнала его голос: Джем шел по коридору и радостно смеялся над чем-то вместе с мисс Тессой. Девушке вдруг стало трудно дышать. Она презирала себя за эту ревность, но ничего не могла поделать. А ведь мисс Тесса была всегда так добра к ней, в ее больших серых глазах светились такая тоска и одиночество – ей был очень нужен друг! На Тессу невозможно сердиться, и все же… Джем так смотрел на нее, а Тесса даже не замечала.

Не в силах вынести их присутствия, Софи схватила щетку и ведро и нырнула в ближайшую комнату, проворно прикрыв за собой дверь. Это оказалась гостевая комната, и она пустовала, как и многие другие помещения в Институте, предназначенные для временного проживания заезжих охотников. Раз в две-три недели Софи вытирала в них пыль. Видимо, в эту комнату она давно не заглядывала – в потоках солнечного света плясали пылинки, и нос у девушки отчаянно зачесался, когда она прильнула к замочной скважине.