Книга Исследователи Гора - Джон Норман

— Нет, ты посмотри, — возмущенно произнес стоящий рядом со мной человек. — Как можно просить даже один тарск за такую страхолюдину!

— Не говори! — сплюнул другой.

Наверное, им редко приходится иметь дело с землянками, подумал я. Они даже не представляют, какие страшные получаются женщины в результате противоестественного, уродливого воспитания. Жителям Гора трудно понять, что существуют места, где мужчинам и женщинам с рождения внушают идею равенства и они всю свою жизнь с маниакальным упорством убеждают себя и других, что это правильно, несмотря на всю нелепость подобного подхода. Первое слово, которое слышит ребенок на Земле, как правило, слово «нет». На Горе это слово — «да». Сдается мне, машина и цветок никогда не поймут друг друга.

— Давай другую! — кричали из толпы.

— Выводи следующую!

Разумеется, рабство пробуждает женскую красоту. По-моему, дело здесь в чисто психологических факторах, в частности, в уничтожении невротических комплексов, которые развиваются в женщине вследствие неправильного воспитания. Из рабыни быстро выбивают дурь при помощи кнута. Подобным образом высвобождают ее истинную суть. С другой стороны, диета, физические упражнения, косметика и специальная подготовка тоже играют немалую роль.

— Кто-нибудь предложит за нее два тарска? — не унимался торговец.

Если женщина по своей природе рабыня мужчины, то выходит, что если женщина не рабыня, то она и не женщина? А если женщина вроде бы и не женщина, то о каком счастье может идти речь?

Может ли рабыня быть свободной? Вот великий парадокс ошейника.

— Ну что же вы, знатоки женской красоты? — взывал торговец. — Разве не видите, что перед вами настоящее сокровище? Стройная белокурая дикарка!

В ответ раздался дружный хохот.

— Ну и растяпа этот Варт, — проворчал стоящий рядом со мной человек. — Посмотри, он ведь даже ее не заклеймил!

— Лишние расходы, — добавил другой.

— К тебе, правда, это не относится, — сказал первый, обращаясь ко мне.

На мне был костюм кузнеца. Как правило, девушек, которых не заклеймил хозяин, клеймят в кузницах.

Я улыбнулся.

Торговец выкрикивал данные рабыни: рост, вес, размер ошейника, объем запястья и лодыжки. Все эти данные он предварительно записал у нее на спине красной тушью.

— Неужели охотник за уртами не предложит за нее два тарска? — воскликнул торговец, стараясь, чтобы его вопрос прозвучал как можно добродушнее.

Жаль, что ни Беджар, ни Варт ее не заклеймили. Так было бы легче за ней следить.

— Она не годится даже в качестве приманки, — в ответ крикнул охотник за уртами. Раздался смех.

— Может, ты и прав, — миролюбиво откликнулся торговец.

— Да урт ее и не захочет! — не унимался остряк. Его слова потонули в хохоте публики.

— Разве что очень изголодавшийся!

— А ты не поленись, сходи на канал, может, урты дадут тебе два тарска?

Народ веселился от всего сердца. Торговец тоже улыбался, очевидно смирившись с мыслью, что выгодно продать девчонку не удастся.

В глазах девушки застыли слезы и горечь. Судя по всему, oна плохо понимала, о чем идет речь, хотя, безусловно, догадывалась, что смеются над ней и что никто из этих грубых и бесцеремонных людей не хочет ее покупать. Она дрожала под насмешливыми взглядами, в то время как торговец то и дело дергал за цепь, отчего руки ее поднимались выше головы.

— Я тебя ненавижу! — крикнула вдруг девушка по-английски, гневно повернувшись в его сторону. — Я тебя ненавижу!

Никто, конечно, ее не понял, хотя все догадались, что невольница рассердилась.

Торговец схватил ее за волосы, скатал белокурые пряди девушки в большой комок и запихал его ей в рот. Она поняла, что волосы лучше не выплевывать.

— Боюсь, дорогуша, что за тебя мне не дадут и ломаного гроша, — беззлобно проворчал торговец по-гориански.

Она опустила голову.

Мне хорошо знакома такая реакция. Очень часто женщины, которые не нравятся мужчинам, становятся злыми и агрессивными. Это своего рода психологическая увертка. Видя, что их не ценят как женщин, они пытаются выглядеть как мужчины. На Земле такие ситуации можно наблюдать сплошь и рядом. На Горе, да еще от рабыни, подобного никто терпеть не станет. Свободные женщины Гора, разумеется, могут делать все, что им захочется. Рабыне же положено угождать хозяину и ни в коем случае ему не перечить. Белокурая красавица может любить, а может и ненавидеть мужчин; став рабыней, ей придется им угождать. И угождать xорошо.

Разумеется, женщина, которая боится не понравиться мужчине, совершает ошибку. Бояться тут нечего. Просто надо стараться. Женщина, искренне старающаяся понравиться мужчине, на Земле огромная редкость. С ними обращаются, как с настоящим сокровищем. На Горе это норма. Такая женщина становится одной из сотен тысяч прилежных рабынь. Готовность услужить мужчине ожидается от каждой выставленной на продажу девушки. Достаточно ей проявить малейшую нерасторопность, и ее тут же подвергнут суровому наказанию. Рано или поздно женщины понимают, что, угождая мужчинам, они реализовывают собственные глубинные потребности.

— Боюсь, что ты ни на что не годишься, голубоглазая блондинка, — задумчиво пробормотал торговец.

Девушка затравленно озирала толпу. Клок волос по-прежнему торчал из ее рта.

Мне даже стало за нее немного страшно. Подобные невротические реакции могут помочь на Земле. На Горе лучше вести себя по-другому.

На Горе никто не станет терпеть женских капризов. Здесь ее обломают в два счета.

Она быстро поймет, что такое ошейник. Не она первая, не она последняя.

Толпа ждала, как поступит торговец. Между тем я не был до конца уверен, что ее привезли на Гор именно кюры. Обычно они выбирают девушек посимпатичнее — как для агентурной работы, так и для продажи. Торговец еще раз поддернул цепь и жестом показал рабыне, что ей не следует пытаться опустить руки. Она испуганно следила за его движениями. Он зашел ей за спину. Я улыбнулся.

Неожиданно она выплюнула изо рта клок мокрых волос и пронзительно завизжала, хотя опустить руки не посмела. Торговец укоризненно покачал головой и снова запихал волосы рабыне в рот, тем самым давая понять, что ей нельзя произносить ни звука. В правой руке торговца был тяжелый кнут. Девушка отчаянно замотала головой, зажмурилась и зарыдала. Торговец, однако, ее не ударил. Она осторожно открыла глаза и захныкала. Торговец выжидательно смотрел на невольницу. Тогда она со слезами на глазах повалилась ему в ноги. При этом девушка неловко ткнулась лицом в опилки. Она так и не осмелилась разомкнуть сведенные за шеей руки и выплюнуть изо рта волосы. Потом перевернулась на спину и покорно вытянула тело для удара. Торговец довольно улыбнулся и взглянул на толпу.