Книга Похищение невесты - Мэри Уайн

— Ночь полна опасностей, милая. А иначе зачем, по-твоему, мужчины строят крепости? Не потому ведь, что им нравится тяжелая работа.

Решетка начала опускаться — и она обернулась на этот звук. Металлическая цепь скрипела и скрежетала, поблескивая в лунном свете. Решетка ворот встала на место. Джемме показалось, что за ней захлопнулась дверца капкана, и у нее так перехватило горло, что она едва могла дышать.

— Но… мне нельзя здесь оставаться…

— Чего ты от меня хочешь, Джемма? Мне поехать по дороге к крепости твоего брата, надеясь, что его лучники не всадят в нас по полному колчану стрел раньше, чем увидят не только наши шотландские костюмы, но и наши лица?

— Вы могли бы высадить меня на эту дорогу, когда мы были достаточно близко.

Его улыбка стала чуть шире. Двери первой башни распахнулись, и свет от фонаря, который высоко поднял кто-то из слуг, залил его фигуру. Гордон Дуайр несколько секунд смотрел ей в глаза, а потом его лицо потемнело.

— Мне приятно сознавать, что ты не осталась одна и не попала в беду. У людей, которые ездят по границе, часто бывают дурные намерения.

Она бездумно подняла руку и прижала ее к щеке. Стоило кончикам ее пальцев прикоснуться к коже, как она почувствовала острую боль. Лэрд Бэррас недовольно сжал губы. Ей пришлось чуть запрокинуть голову, чтобы смотреть ему в глаза. Он был очень высоким — и почему- то сейчас она ощущала это особенно остро. Ее кожа снова начала гореть, и чувство возбуждения вернулось.

— Иди в дом, Джемма. Моя домоправительница о тебе позаботится. Мне надо пройтись по стенам и проверить, не оказалось ли у этих английских разбойников друзей, которые решат повредить моим людям, раз уж они не могут и дальше терзать тебя.

— Я не могу здесь оставаться.

В следующую секунду Джемма узнала о Гордоне Дуайре нечто новое: он был не из тех, кто обсуждает вещи, которые считает недостаточно важными. Владелец замка шагнул вперед и подхватил ее на руки, не дав опомниться. Слишком привыкнув иметь дело с Синклером, она не успела отреагировать достаточно быстро и остановить громадного шотландца. В мгновение ока она оказалась у него на руках, он прижал ее к груди, подхватив одной рукой под колени, а второй — за плечи. Застигнутая врасплох, она успела только шумно выдохнуть:

— Не смейте!

Ее протестующий возглас оказался сдавленным — и не заставил его даже замедлить шаги. Он поднялся по ступенькам и перенес ее через порог, не дав высвободить руки. Оказавшись в помещении, он отпустил ее, и она поспешно попятилась. Щеки ее пылали от возмущения.

— Посмел и не жалею об этом. Судьба сегодня и без того была к тебе чересчур добра. Если бы мои люди не увидели твою кобылку, ты бы уже лежала там мертвая.

Его голос чуть понизился, и он шагнул к ней, сокращая разделявшее их расстояние. Бэррас двигался молниеносно и застиг ее врасплох. Его пальцы сомкнулись на ткани ее юбки около талии, где сборки были самыми плотными.

— И твоя смерть была бы нелегкой, Джемма. Потому что эти твои соотечественники насиловали бы тебя, пока ты не истекла бы кровью, и не успокоились бы, пока бы ты не умерла прямо под ними, дрожащая и беспомощная. Ты останешься в этой башне, под защитой этих стен.

В его глазах горело такое мощное чувство, что она снова невольно шагнула назад, однако это механическое движение заставило ее пройти дальше в башню. Отпустив ее, он тихо хмыкнул и отвернулся. Складки его килта сзади были чуть длиннее и колыхались при ходьбе. Ей было слышно, как за распахнутыми дверями начали расседлывать коней. До нее доносились обрывки разговоров и громкий стук копыт по мощеному двору. Когда на крыльцо вышел лэрд, сразу стало тихо, так что Джемма поняла: Бэррас не относится к тем ленивым аристократам, которые наслаждаются своим титулом, предоставляя другим делать всю необходимую работу. Гордон Дуайр быстро шагнул в темноту, и двери закрылись, фонарь остался внутри, с Джеммой.

— Советую послушаться лэрда. Он разумный господин.

— Да неужели?

Женщина, державшая фонарь, не оскорбилась. Джемма покраснела еще сильнее, услышав тон своего ответа: он прозвучал крайне грубо, а ведь женщина, стоявшая перед ней, была намного старше Джеммы! Даже если служанка по происхождению была крестьянкой, ее возраст заслуживал вежливого обращения. Однако женщина не стала хмуриться или бросать на нее презрительные взгляды, напоминая о правилах вежливости, а просто улыбнулась.

— Меня зовут Ула, а ты не первая женщина, оказавшаяся именно там, где нужно лэрду. Если ты и правда сестра лорда Риппона, то его жене следовало бы рассказать тебе кое-что о лэрде и о том, какой он несгибаемый человек. Он твердо идет по тому пути, который выбрал.

Джемма возмущенно выпрямилась, однако злиться было бессмысленно. Бриджет ничего не нужно было рассказывать ей о том времени, которое она провела в замке Бэррас. Ее брат был в ярости, когда его невеста сбежала на другую сторону границы к своей родне, не дождавшись свадьбы. Ее родня тут же вернула ее Гордону Дуайру, потому что он был их сеньором. По меркам Шотландии он был очень влиятельным человеком. Поскольку корону надели на маленькую девочку, лэрды получили огромную власть. Их слово стало законом. Однако она изумленно обнаружила, что ее эта мысль не только не пугает, но, наоборот, успокаивает. Она снова вспомнила его слова, когда перед ее мысленным взором вдруг возникло лицо рыцаря-англичанина и к ней пришло тошнотворное осознание того, что лэрд не ошибался относительно его намерений.

— Прошу прощения, что веду себя как неблагодарная невежа. Я что-то разучилась быть вежливой.

Ула кивнула. Это подтвердило догадку Джеммы, что, несмотря на свое положение прислуги, эта женщина ожидает от окружающих уважительного отношения. Это было совершенно справедливо, так что Джемме стало неловко. Ее отец был бы ею недоволен.

Джемма вздохнула, внезапно почувствовав страшную растерянность. Кругом были чужие лица и стены, даже одежда на всех была незнакомая. И то, что у нее не было здесь ничего своего, кроме того, что на ней надето, только усилило чувство потерянности, которое грозило ее захлестнуть целиком.

— Идем, милая. Тебе надо умыться.

Джемма недоуменно посмотрела на пожилую женщину, но кивнула: она предпочла найти себе хоть какое-то занятие, лишь бы не стоять у двери.

Однако с каждым шагом в глубину шотландской твердыни ее страхи росли. Ей вспомнились истории, которые шепотом рассказывали зимой у очага, — истории о женщинах, которые так никогда и не возвращались из подобных мест.

Гордон не мог вспомнить, чтобы когда-нибудь прежде испытывал такую ярость. Он прекрасно знал, что свои порывы следует сдерживать, но сегодня его самообладание подверглось тяжелейшему испытанию.

— У тебя такой вид, будто ты готов кого-то убить.

Бикон Бэррас говорил негромко, но не сомневался в том, что Гордон его услышит. Они были настоящими друзьями, но сегодня Гордон только зарычал в ответ. Бикон равнодушно пожал плечами.