Книга Горы любви - Элен Алекс

– Зачем?

– Хочу выпускать различные упаковки чая, это будет не просто чай, а нечто вроде панацеи от всевозможных болезней и состояний духа.

– И как ты этого добьешься?

– Различные добавки в чай, в основном травы.

– Это еще зачем? Чай должен быть чаем и больше ничем, это идет испокон веков.

– Цивилизация, – развел руками Мэл.

Я рассмеялась.

– Только не впутывай сюда цивилизацию, при чем здесь она?

– Но то же самое ты делаешь на своей кухне. К тебе приходят люди, и ты делаешь им чай с травами от всех недугов.

– Может, возьмешь меня к себе на работу?

– Ты будешь главным консультантом. Так вот, дальше. Ты думаешь, не будет пользоваться успехом успокаивающий чай с тонизирующими травами, чай с листьями боярышника для сердечников, чай с корнями одуванчика…

Мэл Рэндон крепко задумался, для чего нужен чай с корнями одуванчика, а я, вместо того чтобы его поддержать, мило продолжила:

– Чай из кукурузных рылец для больших любителей кукурузы.

Мэл внимательно посмотрел на меня.

– Мэл, лечебные травы как-то издревле принято покупать в аптеках, а чай люди пьют только потому, что хотят пить чай.

– Но сейчас людям лень и некогда идти в аптеку, они недооценивают лечебные возможности трав.

– А твой чай они непременно будут покупать?

– Я же не собираюсь весь мир заполонить своим чаем, я хочу сделать пробную партию.

– И какова моя задача?

– Твоя основная задача – поддержать меня.

Я откинулась на спину и закрыла глаза.

– Мэл, ты замечательный актер, зачем тебе еще и это?

– Мне это нужно. Я должен постоянно что-то делать, я не могу без дела. Ты в меня веришь?

Наступила тишина. Ему это было важно.

Я открыла глаза и посмотрела на него.

– Мэл, в сердцах стольких людей оставляют глубокий след замечательные фильмы с твоим участием, а тебе важно, верит ли в тебя учительница литературы из крохотного провинциального городка?

– Мне это очень важно.

Он откинул со лба светлые волосы и смотрел мне в глаза. Тогда я привстала на локте и сказала:

– Мэл Рэндон, я просто верю в тебя. Не в твои дела, в твои дела пусть верят другие люди, я верю в тебя как в человека, и все. А еще я верю в то, что в будущей нашей жизни я буду высокой длинноногой блондинкой, и ты наверняка обратишь на меня свое внимание. И тогда мы сбежим от всех на необитаемый остров в огромном голубом океане, над нашими головами будет синее небо, под ногами будет золотой песок, а еще мы встретим горы любви.

Мэл улыбнулся.

– Горы любви?

– Да, горы любви. Все знают, что они где-то существуют. Правда, ни один человек их еще не встретил.

Мэл подошел ко мне и лег рядом.

– Вся моя жизнь, – сказал он, – это одна сплошная неопределенность, но ты у меня – прелесть. И в будущей нашей жизни тебе совершенно не обязательно быть высокой длинноногой блондинкой, я обращу на тебя внимание в любом случае. Кем бы ты ни была, я непременно узнаю, что это – ты.

– Ты уверен?

– О да, конечно, – улыбнулся он.

И он наклонился ко мне, прижался к моему лицу и закрыл мне солнце.

– Ты закрыл мне солнце, – сказала я и почувствовала, что он опять улыбается.

* * *

Вечером ко мне пришла Нэнси, и вид у нее был – счастливей некуда.

– Привет, тетя Анна, – сказала она еще с порога, – поздравь меня, я познакомилась со Стивом Рэндоном, и он теперь знает, что я существую.

– Да ты что, быть не может, – поразилась я, – как тебе это удалось?

– Я устроилась на работу.

– Куда, дитя мое?

– Я устроилась горничной в один богатый дом.

– Зачем тебе это, – удивилась я, – ты бы лучше к поступлению в университет готовилась. С твоими способностями к языкам и знаниями в области литературы не стоит разбрасывать себя по пустякам.

– Моя жизнь остановлена, никакие университеты меня не интересуют.

– В восемнадцать лет твоя жизнь остановлена? Не смеши меня.

– Да-да, – покивала головой Нэнси, – в конце лета я выхожу замуж, это последнее лето моей свободы.

– И ты проведешь это лето, работая горничной в каком-то чужом доме?

Я увидела, как Нэнси улыбнулась сама себе.

– Это дом Рэндонов, – сказала она.

– Это дом Рэндонов?

Я чуть не упала.

– Да, – спокойно сказала Нэнси.

– И как это тебе удалось, – я села рядом с Нэнси, – как тебе удалось попасть туда?

– Все очень просто. Амалия Рэндон подала заявку в местное бюро услуг, что ей нужна помощница по хозяйству. Я узнала, что она постоянно подает туда заявки, она меняет работников, как перчатки, такой у нее неуживчивый характер. Я предложила им свою кандидатуру, и они послали меня в их дом. Амалия Рэндон оглядела меня и сказала, что я ей подойду. Так вот, сегодня меня ввели в курс дела и познакомили со Стивом Рэндоном, с папой Тимом Рэндоном и его милашкой Ирмой. Только одного популярного актера почему-то весь день не было дома, – остановила на мне проницательный взгляд чувствительная Нэнси.

Я не стала развивать тему сегодняшнего местопребывания одного популярного актера и перевела разговор.

– Что входит в твои обязанности?

Нэнси пожала плечами.

– Не знаю, какая разница, – беззаботно ответила она, – я буду видеть Стива Рэндона собственной персоной.

– А также всех его девиц, – попыталась я опустить ее на землю.

– Как ты, однако, неромантична, тетя Анна.

– Это я-то неромантична? – улыбнулась я.

Когда я провожала Нэнси до ограды, на крыльце дома напротив появился толстяк Хаггард.

Он улыбнулся нам и помахал рукой. Не так часто мы встречались на улице, хотя наши дома стояли друг напротив друга.

– Мама сказала, что он сватался к тебе лет двадцать тому назад, – сказала Нэнси.

Я улыбнулась.

– Эта цифра кажется тебе баснословной?

– Нет, что ты, – Нэнси тоже улыбнулась, – я понимаю гораздо больше, чем ты думаешь.

– Что еще тебе сказала твоя мама?

– Что этот толстый человек до сих пор в тебя влюблен. Это так?

– Да. Целыми днями я так и чувствую, как он постоянно наблюдает за мной там, за своими выцветшими занавесками.

– Как грустно… Нам отпущен какой-то миг для жизни, но еще практически никому не удалось прожить этот миг так, как ему хотелось.