Книга В поисках Черного Камня - Ирина Медведева

– Вы можете описать, как он выглядит?

Барсук-путешественник пожал плечами.

– Да я и сам толком не знаю, на что он похож. Я путешествую и расспрашиваю о нем всех, кого встречаю. Но надо мной обычно смеются или считают, что я сумасшедший, а некоторые говорят, что смысл жизни в труде, в еде или в потомстве, но я им не верю. Уж я-то истребил за свою жизнь столько разнообразной пищи, что если бы в ней что-то было, я бы непременно это заметил.

– С подобной ситуацией я еще не сталкивалась, – сказала Мэлси. – Обычно детективы знают, как выглядят вещи, которые они ищут. Вдруг я найду смысл жизни, но не догадаюсь, что это он, поскольку не представляю, на что он похож?

– Выходит, это дело безнадежное?

– Один из лучших детективов в мире, Цынцыпер Хью, утверждал, что безнадежных дел не бывает, – с наигранной бодростью заявила Мэлси, но Черчилль заметил, что в голосе ее не было уверенности.

«Если Мэлси потерпит неудачу в своем первом деле, это может подорвать ее веру в себя, – подумал он. – Я не могу этого допустить»

– Не уверен, что нам стоит спешить с поисками, – сказал барсук. – Унигунда считает, что искать смысл жизни гораздо увлекательнее, чем знать, в чем он заключается. Наверное, она права. Мне нравится бродить по земле, беседовать с животными и птицами, и я совсем не расстраиваюсь от того, что пока его не нашел. Не представляю, чем буду заниматься, когда найду его. Гораздо больше меня заботит совсем другая проблема…

Черчилль замолчал и глубоко вздохнул.

– Какая проблема? – встрепенулась Мэлси.

– В моих странствиях очень не хватает друга, печально произнес Черчилль. – Наверно, я самый одинокий барсук на земле.

Гел-Мэлси задумалась. Она несколько раз прошлась по клетке туда и обратно, почесала лапой за ухом, рассеянно ткнулась носом в миску, где уже не было каши с хрящами и сардинами и, наконец, приняла решение.

– По некоторым техническим причинам, – заявила она, постаравшись придать своей морде самое непроницаемое выражение, – нашему сыскному бюро будет сложно немедленно отыскать для вас смысл жизни. Но агентство может предложить вам кое-что не менее заманчивое.

Терьер вдруг застеснялся и, отвернув морду в сторону, смущенно спросил:

– Не согласитесь ли вы стать моим другом и компаньоном? Мы могли бы вместе ловить преступников и раскрывать разные запутанные дела.

Уинстон Черчилль недоверчиво взглянул на Мэлси. Затем его полосатая мордочка растянулась в счастливой улыбке.

– Вы это серьезно? Я и вправду смогу стать частным сыщиком и вашим другом?

– Совершенно серьезно, – подтвердила Мэлси.

Барсук совершил головокружительный прыжок, повис у терьера на шее и, совсем по-собачьи, принялся восторженно лизать его в нос.

Гел-Мэлси, не ожидавшая столько пылкого проявления чувств со стороны своего нового компаньона, слегка растерялась, но в то же время ужасно обрадовалась. До сих пор ее единственным другом оставался Убийца Джексон, но с ним все было совсем по-другому. Убийца Джексон тренировал ее и заботился он ней, но все-таки он был человеком. Барсук был гораздо больше похож на нее, вдобавок он тоже хотел быть частным детективом. До чего же хорошо иметь настоящего друга!

В промежутках между облизываниями Черчилль торопливо объяснял Гел-Мэлси, что его отец, рассказывая о различных политических интригах, неоднократно упоминал об известных детективах. В глубине души Черчилль мечтал стать одним из них, но даже не предполагал, кто когда-нибудь эта мечта сделается явью. Мало того, что он стал частным сыщиком, но еще и обрел настоящего друга!

Утомленный собственным восторгом, барсук, наконец, отцепился от терьера, и, шлепнувшись на спину, блаженно растянулся на полу.

В отличие от Уинстона Черчилля, Гел-Мэлси знала, что друзьями просто так не становятся. Книга «Кость в бокале с шампанским» полностью посвятила ее в тонкости этого деликатного процесса.

– Чтобы стать друзьями, мы должны выпить на брудершафт и перейти на «ты», – поправляя растрепавшуюся прическу, объяснила Мэлси. – Это такой ритуал.

– На бру… – чего? – удивился Черчилль, – Никогда про такое не слышал. Наверное, это что-то сложное?

– Да нет, все очень просто, – успокоила его Мэлси. – Те, кто хочет стать друзьями, всегда сначала пьют на брудершафт. Мы должны сцепиться лапами, полакать вместе из одной миски, поцеловаться, и после этого обращаться друг к другу исключительно на «ты». Вот и все.

Проникнувшись осознанием важности происходящего, животные выполнили ритуал, лишь слегка столкнувшись лбами в момент лакания воды из миски, и, довольные, опустились на подстилку.

– Теперь ты мой друг, – со счастливым вздохом сказал Уинстон Черчилль.

– А ты мой друг и компаньон, – сказала Мэлси.

Некоторое время они молчали, прикрыв глаза и стараясь навсегда запечатлеть в памяти момент возникновения столь чудесной дружбы.

Первым открыл глаза барсук.

– Поскольку теперь я твой компаньон, мне бы хотелось, чтобы ты ввела меня в курс дел нашего сыскного бюро, – попросил он.

Гел-Мэлси смутилась.

– Дело в том, – сказала она, стараясь не смотреть в глаза Черчиллю, – что я лишь начинаю карьеру частного детектива и получила пока в основном теоретическую подготовку. Мне стыдно в этом признаться, но помещение, в котором мы находимся, не совсем сыскное бюро, точнее, совсем не сыскное бюро. Скорее оно напоминает тюрьму.

Барсук в ужасе вскочил на лапы и с диким видом принялся озираться по сторонам.

– Барсучий бог! – завопил он с округлившимися глазами. – Эти решетки, этот замок на двери! Ну, конечно же, это тюрьма! Неужели мой единственный друг – преступник?

– Разумеется, нет, – поспешила успокоить его Мэлси, – мои лапы абсолютно незапятнаны, и совесть моя чиста. И это вовсе не тюрьма, а клетка в собачьем питомнике «Черная звезда». В таких клетках живут черные терьеры и другие служебные собаки. Нас дрессируют, а потом отправляют работать в разные места.

Барсук заметно успокоился, но его левая щека продолжала слегка дергаться.

– То есть, ты не сможешь выйти отсюда, даже если захочешь? – спросил он.

– К сожалению, нет, – вздохнула Гел-Мэлси. – Ключи от клетки есть только у моего инструктора, Убийцы Джексона и у служителя питомника, который приносит мне корм. Днем Убийца Джексон водит меня на занятия, а потом снова запирает здесь.

– Неужели ты находишься в лапах убийцы? – снова запаниковал Черчилль. – Конечно, я не знаю, в чем заключается смысл жизни, но он явно не в том, чтобы проводить жизнь в клетке, не имея возможности выйти из нее, когда пожелаешь.

– Убийца Джексон – не настоящий убийца, – объяснила Гел-Мэлси. – Его прозвали так потому, что он все время рассказывает детективные истории. Именно от Убийцы Джексона я узнала все, что необходимо знать частному сыщику. Но ты прав, мне совсем не нравится сидеть здесь взаперти. Я с ужасом думаю о том, что через несколько месяцев закончу курс дрессировки, и меня заставят сторожить какой-нибудь никому не нужный склад и целыми днями лаять на прохожих.