Книга Остров флотской чести - Сергей Зверев

– То есть, – отодвинув от себя бумаги и осторожно подбирая слова, начал Доу, – вся эта суета из-за того, что и мы…

– Вот именно, приятель, и мы тоже… – Гардинг налил в стакан воды, выпил, не предлагая собеседнику, и раздраженно добавил: – И если это дерьмо всплывет, то нам грозят такие неприятности, такие убытки, что… Хотя что это я – неприятности, Доу, это когда жена застает вас в постели с конюхом! А то, что ждет нас в случае неудачи, именуется катастрофой и гибелью.

– Простите, босс, я ведь не специалист, – виновато пожал плечами Доу, – и всегда думал, что если спутник, выведенный на орбиту, падает, то он сгорает в атмосфере – в этих… в плотных слоях, нет? Как же этот-то уцелел?

– По-разному бывает, – скупо улыбнулся хозяин кабинета. – Сгорают остатки топлива и масса бесполезных железок, но кое-что и остается. Причем остается всегда. Доу, если совсем просто, то самые главные приборы и прочая хрень очень тщательно упрятаны в несгораемые капсулы. Сами понимаете, иначе все астронавты попросту сгорали бы, как бумага, но они уже много лет мотаются туда-сюда, и, как вы могли заметить, вполне благополучно. Еще вопросы?

– По поводу района предполагаемого падения… Я ознакомился с официальными источниками – они указывают слишком уж невероятные координаты! Это тысячи и тысячи морских миль. Как можно охватить и прочесать такую громадную территорию?! Это же абсолютно нереально!

– Доу, но вы же взрослый человек, – снисходительно усмехнулся Гардинг, – и должны понимать, что все так называемые официальные источники лукавят – кто же вам укажет точные координаты, зная наверняка, что за подобными объектами охотятся все разведки мира… Зайдите к нашим аналитикам – они подскажут более точно рассчитанное ими место падения. Хотя и они далеко не боги и даже не ясновидящие. От себя же могу добавить лишь одно: вы не будете сколько-либо ущемлены в средствах! Ищите, заказывайте, покупайте, арендуйте, черт возьми, все самое лучшее, но найдите эту проклятую железяку и сделайте так, чтобы от нее не осталось даже микроскопических обломков! Вы хорошо поняли меня, Доу?

– Да, босс, – твердея лицом, кивнул начальник службы безопасности, – я все понял. И уверяю вас – мы сделаем все возможное! Через три дня наш Томпсон будет, как вы говорите, плавать, нырять и все такое. Мы найдем эту стальную тварь, мистер Гардинг!

– Вот-вот, именно тварь! Еще раз подчеркиваю: надо не только вырвать у нее ядовитые зубы, но и сделать так, чтобы все прочие участники поисков вместо вожделенного приза нашли только пару креветок и дохлую морскую звезду. Все, Доу, хватит болтать – мы с вами не сценарий для голливудского боевичка сочиняем! Идите. И помните: время – это для нас сейчас не только деньги, но и многое другое, – босс снова усмехнулся – правда, на этот раз мрачновато – и добавил: – В нашем сценарии я бы написал, что речь идет о благополучии многих серьезных и очень уважаемых людей. И они настолько серьезны, что провала нам с вами никогда не простят. Так что, Доу, речь идет не о какой-то там «железке», а о наших жизнях!..

6

Желтое море, район российско-китайских учений, 170 морских миль от восточного побережья Китая, август 2011 года

Море оказалось вполне обыкновенным – серовато-голубым, а вовсе не цвета золота или пустыни. Возможно, в месте впадения в него легендарной речки Хуанхэ морские воды и имели некий желтоватый оттенок, но здесь, далеко от китайского побережья, с цветом морских волн все было в полном порядке. Хотя большому противолодочному кораблю – или БПК, если по военно-морскому – «Адмирал Кузнецов» цвет вод Желтого моря был абсолютно безразличен, поскольку у него, как и у прочих российских и китайских судов, были задачи более серьезные, чем рассматривание соленой водички у себя под форштевнем.

Российская эскадра из трех БПК и нескольких судов обеспечения, возглавляемая могучим крейсером-флагманом Тихоокеанского флота, вышла в море вместе с двумя десятками китайских боевых кораблей и подлодок для проведения совместных учений. Проще перечислить, чего в планах генералов и адмиралов не было, чем рассказать обо всех мероприятиях, которые предстояло осуществить и отработать российским и китайским товарищам по оружию. Здесь было и маневрирование судов, и совместное форсирование «опасных» районов, и боевые стрельбы из всех видов оружия как по морским, так и по воздушным целям, и спасение судна, терпящего бедствие, и многое другое. Для «другого» с обеих сторон имелись подразделения морской пехоты, которым были приданы группы боевых пловцов. Если морская пехота во всем мире бесспорно признается наравне с воздушно-десантными войсками элитой армии и флота, то подразделения боевых пловцов являются суперэлитой…

– Шен йо хуа йуан ли сычу чин чао-чао, сычу чин буцай чйао-чйанг, – негромко напевал, старательно выговаривая каждый слог, крепкий мужчина лет тридцати, неторопливо перебирая сложенное на расстеленном куске брезента снаряжение. Спец-акваланг, выкрашенный в скучный армейский цвет, во всем мире именуемый хаки, гофрированные шланги, маска, ласты, черный прорезиненный гидрокостюм.

– Товарищ старший мичман, и что это мы так красиво мяукаем, а? – заинтересованно спросил певца возившийся с точно таким же набором аквалангиста военный чуть постарше на вид, да, пожалуй, и ростом повыше. – Что-то больно уж знакомое… А, точно – это ж «Подмосковные вечера»! Тритон, ты когда это китайский выучить умудрился? Или я что-то не догоняю?

– Так точно, товарищ капитан, «Вечера» на китайском! А язык учил тайком от всех, по ночам. О, сколько бессонных часов я провел над китайской грамматикой, задыхаясь под одеялом…

– Трепло ты, а не Тритон, – иронически прищурился капитан Катков, среди своих чаще именуемый прозвищем-позывным Скат, – а то я не понимаю, что ты где-то слова, русскими буквами написанные, нашел и тупо вызубрил. Понты кидаешь, земноводный?

– Капитана шибко умная, на три метра под землей видит, однако, – Троянов грустным голосом похвалил командира за догадливость, сокрушенно вздохнул и принялся за разложенное чуть в стороне оружие. Правда, уже через полминуты прервал свои манипуляции и мечтательно произнес: – Вот учения закончатся, соберемся мы в кают-компании с нашими узкоглазыми товарищами, выпьем по стаканчику и устроим концерт. Они «броня крепка и танки наши быстры» на русском споют, а мы чем ответим? Вот и я говорю: конфузия! Но тут я, весь такой красивый, встаю и по-китайски «Вечера» как вжарю! Спасу, так сказать, престиж Родины и честь флота. И тогда сам товарищ вице-адмирал прослезится, крепко так обнимет меня и скажет…

– «Трепло ты, мичман!» – вот что скажет адмирал, – хладнокровно оборвал мичмана Катков и, взглянув на часы, поторопил: – Валера, время! Собираем добро – у нас до вылета тридцать пять минут осталось.

Ровно через сорок минут «Ка-27», вертолет палубного базирования, выкатился из ангара и расправил лопасти двух своих винтов. Вскоре машина, подвывая турбинами и с шелестящим свистом разгоняя тугие струи воздуха, мягко оттолкнулась от вертолетной площадки на широкой корме БПК и, слегка кренясь на правый борт, быстро пошла курсом на северо-восток.