Книга Драма по-королевски - Нора Робертс

— Я в восхищении. — Рив одобрительно поднял бокал в ее честь, когда она повернулась к нему.

Он мало изменился с годами. Только виски слегка тронула седина. Хотя нет, это было не все. Он стал спокойнее. Очевидно, семейное счастье продлило его молодость.

— А как ваш французский, вы его улучшили? — спросила Ева.

— Нет. — Рив, разрезая утку в соусе, подумал, что предпочел бы стейк с кровью, приготовленный на гриле собственноручно. Он бросил взгляд на жену, которая весело смеялась шуткам Беннета. Жертва, которую он принес, женившись на принцессе, не шла ни в какое сравнение с тем, что он выиграл. — Габриела говорит, что я не имею склонности к языкам. И она права.

Ева засмеялась и подняла бокал с вином:

— Я так рада, что поеду завтра на вашу ферму, давно хотелось посмотреть, как вы там устроились с Бри. Крис мне говорила, что дом просто очаровательный. Но так и не припомнила, что вы посеяли — пшеницу или овес. Она сказала, что вы держите лошадей.

— Дети любят кататься верхом. Даже Дориан с удовольствием садится на пони. — Рив подождал, пока заберут тарелки, и добавил: — Просто удивительно, как быстро они научились.

— Каково это, Рив, стать членом королевской семьи? — Ева повернулась, чтобы видеть его глаза, сама не понимая, почему ответ так важен для нее. — Я думаю, тяжело жить постоянно на виду, в чужой стране, хотя и не все время.

Рив мог просто отшутиться, как сделал бы другой мужчина на его месте. Но он был человек прямой и никогда не уходил от ответа, не хотел скрывать правды.

— Вначале было трудно нам обоим, — признался он. — Но постепенно привык, и теперь это для меня второй дом. Такой же, как в Виргинии. Я, конечно, буду рад, если Александр женится и с Бри снимут некоторые обязанности. Но я люблю ее, остальное не важно. Я могу смириться с теми неудобствами и условностями, которые связаны с титулом жены.

Ева задумчиво устремила взгляд на Александра:

— Бывает хуже.

— Да, у наследника больше ответственности и обязанностей, — согласился Рив, прекрасно понимая, куда направлены ее мысли. — Александру труднее всех.

Ева поспешно отвела взгляд:

— Да, он станет сам править страной, и это накладывает отпечаток на его характер.

— Его готовили к этому с первого дня появления на свет.

Рив внимательно взглянул на Еву. Неужели Габриела права? Между ней и Александром действительно что-то происходит? Это становится заметно. А ему казалось, что они друг друга терпеть не могут. Так было до сегодняшнего вечера, но сейчас Рив засомневался. Если все так, как говорит Бри, Ева выберет себе трудную судьбу.

— Я понял за прошедшие годы, что они часто не могут сами делать выбор, за них выбирают люди, которые их любят, — сказал он, подтвердив то, о чем она сама уже думала и знала.

— Вы правы. — Как будто поставив точку в этой теме, Ева повернулась к послу, охотно поддержала его шутку и в ответ заставила его смеяться над собственной забавной историей.

После ужина все переместились в парадную гостиную, настал черед кофе и бренди. Посчитав, что все необходимые приличия соблюдены, Беннет взял Еву за руку и шепнул на ухо:

— Пошли на воздух.

— Но это невежливо, — заметила она, взглянув на остальных.

— Они теперь будут вести серьезные разговоры, это на час и больше. А я тоже хозяин дома и должен развлекать гостью. Давай выйдем на террасу.

Искушение было велико. Ева часто вспоминала, как красиво в лунные ночи на террасе дворца. Она бросила быстрый взгляд на Александра, увидела, что он действительно увлечен разговором с послом, а Бри и Рив занимают беседой его супругу.

— Ладно, на минутку.

Она не видела, что Александр, не прерывая разговора, проследил, как они направились к дверям террасы.

— Здесь лучше. — Беннет глубоко вдохнул свежий воздух и подошел к балюстраде.

— Ужин неожиданно прошел приятно и вполне непринужденно, — сказала Ева.

— Да. Но иногда я предпочел бы пиццу с пивом в компании друзей. — Беннет облокотился на каменные перила. — Чем старше становлюсь, тем меньше времени остается для развлечений.

— Это трудно?

— Что именно?

— Ну, быть тем, кто ты есть.

Он обвил рукой ее талию:

— Бывают такие моменты.

— Нет, не уходи от ответа, как тебе это свойственно. — Ева впервые заметила, что Беннет сейчас выглядит гораздо серьезнее, чем обычно, когда хочет предстать в глазах окружающих легкомысленным бонвиваном.

— Так ты хочешь получить серьезный ответ? — Он засунул руки в карманы, помолчал. — Мне трудно тебе объяснить. Я родился таким и знаю, что, куда бы ни пошел, неподалеку будет охрана, а также папарацци. Я привык жить, не замечая их. Видишь ли, мне и Бри многое позволено. Нам все-таки легче. Мы с ней не наследуем трон.

— А ты хотел бы?

— Господи, конечно же нет!

Беннет сказал это так горячо, что Ева улыбнулась:

— Значит, в тебе отсутствует зависть к брату.

— Да чему завидовать? Ему приходится много и тяжело работать, и он не может себе позволить, как я, маленьких слабостей. Представь, все время быть в напряжении. Но почему ты спросила?

— Не знаю. Может быть, во мне говорит американское преклонение перед королевскими особами.

— Ты слишком давно нас знаешь, чтобы преклоняться.

— Я хорошо знаю не всех. — Ева подошла к Беннету. — Помнишь ту первую ночь на балу, мы с тобой вышли из зала и оказались в одной из комнат, двери которой выходили на темную террасу. Ту ночь никогда не забыть. Я была тогда так восхищена балом, дворцом и тобой и все ждала, когда ты меня поцелуешь.

Беннет ухмыльнулся, шутливо намотал ее прядь на палец:

— Я так и не успел сделать это.

— Нет, вместо этого ты дал себя подстрелить. Я так восхищалась твоим поступком, когда ты бросился спасать сестру. Считала тебя героем.

— Я и был им. Знаешь, — он притянул ее ближе, — если я тебя сейчас поцелую, это будет так, как будто я флиртую с собственной сестрой.

— Знаю. — Она положила голову ему на плечо, и они стояли так, глядя в ночь. — Я рада, что мы с тобой друзья, Бен.

— У тебя, случайно, нет кузины, или сводной сестры, или тети, на худой конец, которая похожа на тебя?

— Нет, мне очень жаль. — Она подняла голову и посмотрела на него.

— И мне.

— Беннет!

Голос Александра заставил Еву отпрянуть от Беннета. Она спохватилась как ребенок, застигнутый на шалости, мысленно проклиная себя за такую глупость.

— Простите. — Темная прямая фигура застыла в дверях, куда не попадал свет луны. — Посол уходит.