Книга Город греха - Джеймс Эллрой

15:20. Базз осмотрел кровать: голубые атласные простыни, чехол на изголовье вышит купидонами и сердечками. Засунул руку под матрац, ощутил холод металла и гладкую полировку дерева, вытащил находку — обрез помпового ружья, широкое черное дуло — вероятно, 10-й калибр. Ружье заряжено пятью патронами — крупная дробь. Разрядил ружье, патроны сунул себе в карман. Интуитивно следуя за ходом мыслей Томми Сифакиса, заглянул под подушку. Там — немецкий «люгер», с полным магазином и патроном в патроннике.

Базз разрядил пистолет, ссыпал из магазина патроны в карман. Черт, времени искать сейф уже не остается. Значит, поиск порноснимков Люси Уайтхолл с собакой придется отложить. Жаль, можно было бы сунуть их ей под нос — пусть линяет от этого грека с его перхотью и целым арсеналом в спальне. Базз прошел в гостиную и остановился, увидев на журнальном столике записную книжку.

Он пролистал ее до буквы Г, не встретив ни одного знакомого имени, пока не увидел «Сол Гельфман» с обведенными карандашом домашними и рабочими телефонами; М и П дали ему имена Донни Маслоу и Чика Парделла — сшивающихся возле киностудий молодчиков, которых Базз заметал, работая еще на наркотиках, и продолжающих торговать марихуаной. Но эти вымогательством не занимаются. Буква С. Теперь у Базза будет возможность нажать на грека и, может, не только на него: Джонни Стомпанато, Крествью, 6103. Личный телохранитель Микки Коэна. По слухам, проложил себе путь наверх, начав с рэкета в кливлендской банде, говорили также, что он поставлял мексиканскую марихуану местным торговцам наркотиками за тридцать процентов отката.

Красавчик Джонни Стомп. Его фамилия вызывала в воображении знаки доллара — и вопросительные знаки.

Базз вернулся в машину и стал ждать. Он повернул ключ зажигания, включил радио, пошарил в эфире, нашел певца Спейда Кули с его передачей «Час ковбойских ритмов» и приглушил звук. Слащавые мелодии были патокой с сахаром — перебор. Это заставило его вспомнить оклахомское захолустье и что бы с ним сталось, останься он там навсегда. Но тут певец неожиданно сменил тему: он пел о человеке, готовящемся идти на тюремную виселицу за преступление, которое он не совершал. Это заставило Базза вспомнить, чего ему самому стоило выбраться из дерьма.

В 1931 году захолустный городишко Лизард Ридж в Оклахоме умирал, задыхаясь в самом сердце песчаных бурь. У жителей был только один источник заработка — маленькая фабричка, где изготавливались чучела броненосцев, дамские сумочки из кожи этих рептилий да бумажники из водившейся там ящерицы-ядозуба, которые продавали проезжающим по автостраде туристам. Местные и индейцы из соседней резервации били этих рептилий, снимали с них шкуры и продавали на фабрику. Иногда они слишком увлекались и начинали убивать друг дружку. Песчаные бури 31-го на целых полгода закрыли главную автостраду Восток — Запад. Броненосцы и ящерицы взбесились: у них не осталось корма, кроме вонючего дурмана, от которого они болели, поедали друг друга. Одни прятались и подыхали, другие сотнями ползли к автостраде и гибли под колесами машин. Их иссушенные, изуродованные шкуры ни на что не годились и ничего не стоили. Тернер Микс, лучший охотник на ядозуба, бивший из своего ружья ящера за тридцать ярдов точно в то место на спине, которое потом мастера незаметно зашивали, понял, что надо из города бежать.

Он подался в Лос-Анджелес и поступил работать статистом на киностудию: день на «Парамаунт», другой — на «Коламбиа». Участвовал в массовках на съемках вестернов, а когда дела на больших студиях пошли хуже, выручали постановки малобюджетных фильмов. Любой белый с мозгами в голове, умеющий вертеть лассо и хорошо сидеть на лошади, всегда мог найти работу даже в переживавшем времена Великой депрессии Голливуде.

Но в 34-м место вестернов стали занимать музыкальные мелодрамы. Работу стало не найти. Базз хотел было попытать счастья в муниципальной автобусной компании, где на три вакансии было шестьсот претендентов, и тут его снова выручил Голливуд.

Пикеты забастовщиков осадили студию «Монограмм»: несколько профсоюзов объединились под знаменами Американской федерации труда — АФТ. За пять долларов в день и гарантию найма, если забастовка будет подавлена, он пошел в штрейкбрехеры. Две недели он так ловко расшибал головы своей полицейской дубинкой («бз-з-з» — свистела дубинка, рассекая воздух, прежде чем опуститься на головы бунтовщиков), что наблюдавший за ним свободный от службы коп прозвал его Баззом и познакомил с капитаном Джеймсом Калхейном, командиром полицейского отряда по разгону демонстраций. Калхейн с первого взгляда угадал в нем прирожденного полицейского. Через две недели Микс нес дежурство в центре города, еще через месяц стал инструктором по стрелковому делу в полицейской академии. Обучение дочки шефа Стекела стрельбе из винтовки 22-го калибра и верховой езде принесло ему звание сержанта и обеспечило службу сначала в отделе по борьбе с мошенничеством, потом — в отделе по борьбе с грабежами и наконец — самое лакомое — в отделе по борьбе с наркотиками.

Борьба с наркоторговлей имеет свои неписанные правила: там имеешь дело с человеческим дном, там ходишь по колено в дерьме, там тебе дозволяется делать все. Если исполняешь свои обязанности честно, не стучи на тех, кто поступает иначе. Если не стучишь — у тебя есть доля конфиската, которую сам продаешь непосредственно цветным или сбываешь его мафиози — Джеку Драгие, Бенни Сигелу, Микки Коэну, — которые сливают товар исключительно черножопым. Только приглядывай за честными служаками: если кто из чужих указывает на тебя пальцем, значит, положил глаз на твою работу.

Перейдя в 44-м в наркоотдел, он вступил в деловые сношения с Микки Коэном — тогда еще темной лошадкой в криминальной среде Лос-Анджелеса, голодным малым, рвущимся к пирогу. Джек Драгна не любил Микки, а Микки не любил Джека. Базз тряс наркоторговцев в негритянских кварталах Джека, собирал по пять граммов с каждой унции наркоты и продавал это Микки. За это Микки, ценивший, что Базз насыпал Джеку соли на хвост, приглашал его на голливудские вечеринки и знакомил с людьми, нуждавшимися в услугах полиции и готовыми за это платить. Там его свели с легкой на передок блондинкой, муж которой служил в военной полиции в Европе. Там же он познакомился с Говардом Хьюзом и стал поставлять ему девочек из числа помешанных на Голливуде сельских простушек, уютно устраивая их на секс-хатах, которые у Хьюза были по всему городу. И пошли в руки одни тузы: служба, деньги, любовь с Лорой Консидайн — полный ажур, пока не наступило 21 июня 1946 года. По анонимной наводке он, идя на перехват партии наркоты на углу Шестьдесят восьмой улицы и Слосона, попал в переулке в засаду, две пули попали в плечо, одна в руку, еще одна прошила левую ягодицу. После ранения Базз досрочно вышел в отставку с полной пенсией и попал в руки Говарда Хыоза, которому как раз требовался надежный человек…

А он до сих пор не знает, кто тогда его подстрелил. По извлеченным из тела пулям установлено, что убийца был не один. Он подозревал двоих: либо Драгна послал своих стрелков, либо это были ребята, нанятые Малом Консидайиом, мужем Лоры, сержантом полиции нравов, вернувшимся из Европы с фронта. В полицейском управлении он навел о Консидайне справки. Выяснилось, когда в барах Уоттса начался серьезный мордобой, Консидайн тут же попросил о переводе, что когда он возглавлял группу ночного дежурства, то шутки ради отправлял новобранцев разбираться со шлюхами, и что привез из Германии побывавшую в Бухенвальде чешку с сыном и планирует развестись с Лорой. Однако ничего конкретного выяснить ему не удалось.