Книга Убили Винни - Джереми Камерон

Я ругнулся, застегнулся и в коридор на выход. Тина тоже выскочила было, потом кричит: «Погоди, я потекла!» И обратно — вытираться. А там ведь полон коридор народу: адвокаты, соцработники, хрен знает кто еще!

Судья, старуха мерзкая, говорит: «Очень прискорбно тебя здесь видеть, Николас». Мать тоже из-за спины: «Слушай, поганец, что тебе говорят!»

— Положение у тебя, Николас, очень серьезное. Мы запросили на тебя характеристику. Наверное, придется отправить тебя в колонию… Ты нам ничего сказать не хочешь?

А меня всего трясет: нервы, да еще с Тиной не закончили, в штанах вообще непонятно что творится.

— Ну так что же, Николас?

— Меня Ники зовут.

Молодец, нашел что сказать. Мать вскочила и меня по щеке. Надо было им тогда между прочим дело на нее завести — за плохое обращение с ребенком пришить.

— Все, молодой человек, через месяц будет готова характеристика, тогда увидимся.

И увиделись. Отправили меня в деревенскую колонию и там полтора месяца дрючили не слезая.

И с Тиной уже не получалось как раньше. Мы, правда, потом перепихнулись пару раз — как-никак круче нас в районе никого не было. Только это уже никому не было нужно. Потом она родила, ее разнесло, и к семнадцати годам на нее уже смотреть было страшно. Так все и кончилось.

Глава четвертая

Попрощался с Шантель, пошел в Сикамор-корт. Кошмар: в лифтах ссут, на лестницах собаки гадят. Я читал про одного мужика: он на Бомонт-роуд на одиннадцатом этаже в квартире лис держал. Блин, в Чингфорд-Холле никто бы даже не заметил. Надо такой закон издать, чтобы члены райсовета в обычных домах жили. Сразу бы везде подчистили. А то тут только фильмы ужасов снимать. Считается, что у нас здесь у каждого второго судимость, работает только каждый двадцатый, а кабельное у каждого сотого. Видак краденый — пожалуйста. Порошок — пять сек. Ствол — через полчаса подходи — любой на выбор. Так и живем.

Пошел вверх по лестнице. Двери всю ночь грохают, из вентиляции жратвой тянет. Время полдвенадцатого, может, Келли меня ждет… Стучу в дверь.

— Кто там?

— Я.

— Чего тебе? Ко мне сейчас нельзя.

— Сдурела, что ли? У тебя там есть кто?

— Никого. Ночь уже, потом придешь.

— Давай открывай, меня тут ищут…

— Так они и сюда придут.

Скривилась, но впустила все-таки. Келли — она вообще ничего. В последний раз девять месяцев ждала, ни с кем не гуляла. Знала потому что: выйду — убью. Я ведь узнаю-то быстро — тут полрайона будет желающих меня порадовать. Но не в этом дело. Вышел я — она как с цепи сорвалась. Ее, по-моему, весь квартал переимел. Где только не шлялась — почти как я. Вот девка сумасшедшая!

А я к Дэнни пошел. На руки взял — ему тогда два годика было, знал уже, кто его папка. Улыбается, обслюнявился весь…

Я ему:

— Здорово, пацан!

— Здо-ро па-па-па-па!

Сели телек смотреть. У Келли там чего-то было на плите, но она готовит хреново.

— Слушай, я по телеку видела… ужас вообще. Главное, Винни так жалко… Копы весь дом обыскали.

— Знаю.

— На два часа все перекрыли и по всем квартирам прошли.

— Не сказали, кого ищут?

— Нет. Точно, что не меня с Дэнни. Про тебя тоже не спрашивали.

Вообще, у Келли они меня уже пару раз брали. Видимо, в этот раз знали, что я уже в участке.

— Что делать собираешься?

— Посмотрим.

— Лучше не связывайся. Видишь, какие люди.

— Ладно.

Видак посмотрели, покурили. Потом я сказал, что Дэнни пора спать, и она его уложила. Когда фильм кончился, Келли легла на диван и задрала юбку. Там, в подушках, я ей и вставил. Малость полегчало. Она напоила меня кофе, и я лег спать.

Устал я: муторный день получился.

Восемь часов назад из дома вышел, хотел с Келли потрахаться. Вместо этого сначала дружку моему лучшему ноги отрезали и из окна его выкинули, потом меня в новостях показали, а потом еще какой-то хрен с обрезом пытался Ронни замочить. Устанешь тут.

Проспал часов десять. Меня Дэнни разбудил, в кровать ко мне забрался. Поздоровался с мелким, встал, кофе еще выпил и свалил.

* * *

Дома залез в душ, съел тост и пошел: боялся, нагрянут еще, а у меня тут мама. Вызвал такси как можно ближе к дому, сел и поехал в «Бочку» на углу Маркхаус-роуд. Думал, может, Джимми Фоли застану — он там крэк толкает. Мы с ним уже лет сто друг друга знаем, так что если мне кто что и скажет, то только он.

Смотрю, сидит — кружка «Гиннеса», все дела. Он всегда по субботам сначала в «Бочку», а потом в тотализатор.

— Здоро́во!

— Ники, какие дела? Пиво будешь?

— Давай. Вообще, покалякать бы надо.

— Без проблем.

Взяли кружки, нашли столик, где потише. У мужика, который «Бочку» держал, пунктик был насчет крэка: что хочешь толкай, только не крэк. Джимми успел уже и кислоты толкнуть, и «спида». Теперь попивал «Гиннес» и расслаблялся.

— Ты где крэк берешь (оптом, то бишь)?

— Да в Южном Лондоне точка есть. Знаешь?

Выпили.

— А у тех, кто тут с Винни разобрался, брал когда-нибудь? Я слышал, у них и крэк и героин.

— Они отмороженные совсем.

— Так, а ты с ними дела имел?

— Да так, по мелочи. У них там понятия — сам знаешь…

Еще бы не знать.

— Что брал-то? Героин?

— Я им не занимаюсь. Ты же знаешь, Ники.

— А, ну да.

Еще выпили.

— Что-нибудь про них знаешь?

— Про кого — про них? Про Эррола Ньюса и Мики Дресслера?

— Ну да, и там третий еще.

— Эндрю Окема.

— А-а…

С Джимми была только одна проблема: соображал он медленно.

— Не знаешь, они после вчерашнего еще объявлялись?

— Да наверно. У них тут склад большой. Знаешь, как это делается: приехали из Южного, все тут проверили, навели мосты, товар скинули — и к себе. Такие обычно нигде не оседают. Опасно, конечно, но у них отморозки есть, прикрывают.

— А в Кэннинг-Тауне у них связи есть? Слышал, что вчера на Вуд-стрит было?

— Наняли кого-то. Может, из Кэннинга, может, из Южного…

— Понятно. Ну спасибо, с меня причитается.

— Да ладно тебе… Ты главное-то понял? Там народ совершенно отмороженный. Без башни просто. Так что, если они еще здесь, лучше не лезь.