Книга Большой план апокалипсиса. Земля на пороге Конца Света - Ярослав Зуев

И лишь при царе-реформаторе Иосии,[42]когда кровожадная ассирийская держава затрещала по швам, а затем и рухнула под ударами многочисленных супостатов, начались работы по восстановлению Иерусалимского храма, который до того пребывал в запустении. Там-то, на его руинах, она якобы и нашлась, дополненная и шовинистической концепцией избранного народа, которому неизбежно подчинятся все прочие, чтобы ему служить, и необходимым инструментарием, позволяющим добиться мирового господства нетрадиционным способом, без стрел, копий и мечей. Настоящим ноу-хау своего времени, тем самым пресловутым ссудным процентом, легшим в основу всей нынешней мировой финансовой системы: «И будешь давать взаймы многим народам, а сам не будешь брать взаймы».[43]И, судите сами, друзья, что это было, добрый совет, как достичь благополучия, первый кирпичик в фундамент будущего Международного валютного фонда, заправляющего миром путем элементарного перераспределения финансовых потоков, или нечто гораздо большее. Начало новой религии, где роль божества играют деньги, выданные под проценты в кредит.

1.4. Нью-Йорк на берегах Евфрата

Впрочем, конечно, версия с участием подброшенной Торы — не единственная, кто знает, как там было на самом деле. Александр Пасынков в книге «Феномен ростовщичества»[44]называет ссудный процент ровесником торговли, гораздо более старым, чем сами деньги. Правда, тут речь ведется скорее о натуральных формах займа, ну, типа, одолжите, please, подводу зерна до следующего урожая, с которого верну две, а то и три. Согласно тому же А. Пасынкову, нечто подобное получило распространение в Вавилонии[45]еще во второй половине 3-го тысячелетия до н. э., недаром многие историки возникновения денежного хозяйства именно Вавилон полагают прародиной меняльного дела и ростовщичества. Уже после того как Шумер пал под ударами победоносного аккадского владыки Саргона,[46]ростовщичество в Месопотамии расцвело во всей красе, понятия вроде «процентного займа» и «долгового обязательства» вошли в обиход и укрепились в нем, а дача денег в рост под залог всевозможной недвижимости или, скажем, обращение в рабство должников стали обычным делом. Несимпатичной повседневностью. Надо думать, процессы набирали обороты и далее, раз уже в знаменитом Кодексе законов Хаммурапи (XVIII столетие до н. э.)[47]просматривается не только стремление властей упорядочить финансовые взаимоотношения, но и умерить аппетиты ростовщиков, пока они не довели население до ручки, с них, паршивцев, станется.

Так что повторюсь, может, никто ничего такого не подбрасывал иудеям при царе-реформаторе Иосии, как предполагалось выше, это они от вавилонян набрались всяческих ростовщических гешефтов, когда сын похоронившего Ассирийскую державу Набопаласара, самый знаменитый вавилонский царь Навуходоносор[48]угнал их в знаменитый, описанный Библией и историками плен, продлившийся семьдесят лет. Отметим сразу, в «плену» можно было много чего нахвататься, ведь Вавилон при Навуходоносоре стал, если хотите, Нью-Йорком своего времени, только на Евфрате вместо Гудзона, финансовым сердцем мира, вроде Лондона середины XIX столетия. Сюда, вполне естественно, стекалось все, чем мог похвастать Древний мир. Здесь, к слову, и бизнес-климат был соответствующим, благоприятствовал деловой активности, отдадим должное вавилонским царям.

У торговцев и ростовщиков, например, не спрашивали лицензий, выражаясь современным языком. То есть торговлей, спекуляциями и ссудами занимался всяк, кто только хотел: и профессиональные купцы, и частные лица, и даже храмы, пускавшие в рост свои несметные богатства. Не без успеха, скажем так. Словом, все было как всегда. Рискну предположить, не всем очутившимся в «вавилонском плену» иудеям довелось месить глину на затеянных Навуходоносором новостройках, некоторые занялись бизнесом и преуспели на этом поприще, сделав поразительные успехи. Примером тому могут служить процветавшие частные торговые дома Эгиби и Мурашу,[49]сочетавшие банковскую деятельность (принимавшие вклады населения и выдававшие ссуды) с крупнооптовой торговлей, а операции с недвижимостью — с доверительным управлением царской собственностью, субарендой сельхозугодий и складов. А. Пасынков называет банкиров из дома Эгиби вавилонскими Ротшильдами, а я не стану спорить. Если сами Набонид с Валтасаром[50]передают вам в аренду или управление свои обширные земельные угодья (что было совершенно необычно для Месопотамии тех лет), кое-какие влияние и общественный вес у вас имеются, согласитесь. Мне вот, в современной Украине, никто из власть имущих и за бампер своего лимузина подержаться не позволит, из чего явствуют неутешительные выводы о моем весе, все верно. Но мы отвлеклись.