Книга И целой обоймы мало - Сергей Донской
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вот вам и хлибожлер, – рассеянно пробормотал Роднин, открывая последнее заключение аналитиков по поводу распространения наркотиков в России.
Главный поток героина по-прежнему шел из Афганистана. Счет шел на тысячи тонн. Крупные мафиози ввозили порошок грузовиками и самолетами, но, как это ни парадоксально, основная часть наркотиков проникала через границу вместе с жалкими на вид оборванцами. Тайники делались в лепешках, тюрбанах, подошвах, даже в переплетах священного Корана. Потому что на самом деле ничего святого для наркоторговцев не было. Они молились Его Зеленому Величеству Бенджамину Франклину со стодолларовой купюры. Его перекошенный бабий лик так и просился на знамя опиумной империи Усамы Бен Ладена с десятью миллионами подданных.
Аллах акбар! Воистину акбар!
Еще в конце 1998 года сотрудники ФСБ предупреждали мир, что Осама намерен взять под контроль весь афганский наркобизнес, но к их голосу не прислушались, вернее, не захотели прислушаться. Начало третьего тысячелетия ознаменовалось невиданным доселе разгулом международного терроризма, существующего как раз за счет маковых плантаций.
Афганистан превратился в страну наркоманов, где детям с младенческого возраста смазывают губы опиумом, чтобы крепче спали. За четверть века бесконечных войн было разрушено две трети городов и деревень, пришли в запустение сотни тысяч гектаров пашни, вымер практически весь скот, зато посевы мака увеличивались год от года. «Талибан» и Бен Ладен образовали своеобразный картель. Талибы отвечали за производство наркотиков, а террорист номер один и его организация «Аль-Каида» занимались экспортом и отмыванием вырученных миллиардов.
Тюки с героином Осама придумал погружать в бочки с густым, тягучим медом. Караваны верблюдов перевозили их через границы беспрепятственно, поскольку аромат меда сбивал с толку натасканных ищеек. Сначала рынками сбыта подпольной империи Бен Ладена были маленькие страны Азии, но потом наркоторговцы взялись за Россию и ее ближайших соседей. «Опиум для врагов ислама страшнее бомбы», – утверждали талибы и были правы. Героин стал оружием массового поражения куда более грозным, чем гексоген. С его помощью были уничтожены или выведены из строя миллионы молодых россиян в возрасте от четырнадцати до тридцати лет. А война продолжалась. И страна огромная не вставала на смертный бой. Смертельно больная, она могла лишь бессильно наблюдать за тем, как травят ее детей.
Сохраняя в афганских горах посевы мака, героиновые лаборатории, команды перевозчиков и боевиков, невидимая империя Бен Ладена продолжала наносить сокрушительные удары по генофонду России. Сорок тысяч гектаров опиумных плантаций давали достаточно урожая, чтобы террористы не знали недостатка ни в средствах, ни в одурманенных героином смертниках, готовых надеть пояса шахидов.
Перекрыть доступ белой смерти не удавалось. Более того, ситуация только ухудшилась, когда Иран начал отгораживаться от Афганистана глубокими рвами, сторожевыми башнями и колоссальной стеной высотой с пятиэтажный дом. Полтора миллиона иранцев, успевших пристраститься к зелью, остались без порошка, но излишки тут же хлынули в Россию. Очень способствовали этому азербайджанские соседи, наладившие поставки в десятках грузовых фургонов.
В прошлом году российские таможенники и пограничники сумели дать укорот этой нечисти, после чего на азербайджанской границе установилось относительное затишье. Заодно были перекрыты традиционные каналы поставок из Казахстана. Тут же резко сократилось количество наркотиков, поступавших в столицу. Добрая половина московских наркоманов была вынуждена перейти на всевозможные заменители героина. Дьявольский порошок подскочил в цене до рекордной отметки. Так продолжалось несколько месяцев кряду, а потом наркотики снова хлынули в Москву как из рога изобилия. Одновременно возросло количество наркоманов в Астраханской области. Дешевой «дури» здесь появилось столько, что за ней потянулись гонцы со всех концов страны.
Сопоставив два этих факта, аналитики ФСБ сделали вывод, что поставщики героина разработали новый маршрут, перебрасывая партии своего товара через Каспийское море. Теперь версию предстояло подтвердить оперативникам. Требовалось получить образцы астраханского героина, чтобы сравнить его химический состав с порошком, циркулирующим в столице.
На Лубянке не сомневались, что в Астрахани возникло целое производство по переработке афганского опия. Но, прежде чем приступить к ликвидации нового наркосиндиката, следовало получить подтверждение своим догадкам. Только после этого сверху прозвучит долгожданная команда «фас!», позволяющая применять самые жесткие методы борьбы с героиновой мафией. Она-то, может, и бессмертна, а вот работающие на нее подонки не застрахованы от всяких неожиданностей.
И это хорошо, подумал Роднин, это правильно. Взглянув на часы, он обнаружил, что до назначенного Бондарю времени осталось несколько секунд, и приготовился соединиться с приемной, чтобы выразить свое неудовольствие. Но Алтынникова его опередила.
– Капитан Бондарь прибыл, Василий Степанович, – доложила она.
По тону, каким это было произнесено, чувствовалось, что секретарша неравнодушна к капитану.
– Пусть войдет, – проворчал Роднин, насупившись. Он умел скрывать свои чувства гораздо лучше, чем его личная секретарша.
* * *
Вошедший в кабинет Бондарь натолкнулся на суровый взгляд начальника и ощутил привычный холодок в груди. Он никогда не боялся начальства и тем более не лебезил перед ним, однако полковник Роднин внушал ему уважение, а настоящее уважение не обходится без некоего душевного трепета.
– Капитан Бондарь прибыл по вашему приказанию, товарищ полковник, – отрапортовал он.
– Садись, – кивнул Роднин на стул.
Бондарь расположился перед ним, сохраняя каменное выражение лица. Он взял за правило не проявлять лишних эмоций после трагедии, постигшей его в конце зимы. Тогда его жена и четырехлетний сын погибли в автокатастрофе, а сам он превратился в подобие зомби, не понимающего, где и зачем он находится. Роднину стоило немалых трудов вывести подчиненного из затяжного ступора, однако тот по-прежнему выглядел отчужденным и погруженным в какие-то свои явно невеселые размышления.
При росте 183 сантиметра и весе 81 килограмм Бондарь казался выше и легче, чем был на самом деле. Тому способствовала его подчеркнуто прямая осанка, развернутые плечи и слегка запавшие щеки. В свои тридцать лет он двигался не так много, как в молодости, когда активно занимался боксом и плаванием, но и сидеть на месте не привык. Достаточно было присмотреться к лицу Бондаря, чтобы понять: этого человека нечасто застанешь валяющимся на диване перед телевизором.
Резко, пожалуй, даже слишком резко очерченная линия губ, прямой взгляд серо-голубых глаз, подбородок, помеченный горизонтальным шрамом, надменно приподнят, брови сведены к переносице. Если бы не беспощадность к себе и окружающим, сквозившая в облике капитана Бондаря, его можно было бы назвать привлекательным. Всегда подтянутый, собранный, настороженный. Прическа – волосок к волоску, с прочерченным, как под линеечку, пробором. Представить себе Бондаря взъерошенным почему-то не получалось, хотя волосы он носил довольно длинные.