Книга Следы на снегу - Георгий Брянцев

Лиц обоих майор не смог рассмотреть при всем желании.

- Товарищ Шелестов? - последовал вопрос со стороны человека в волчьей дохе. Он приблизился к майору, пытаясь разглядеть его лицо.

- Так точно, Шелестов. С кем имею дело?

- Я заместитель директора рудника по найму и увольнению - Винокуров, - представился человек в волчьей дохе. - А это - комендант рудничного поселка, - представил он спутника.

- Белолюбский, - назвал себя высокий, подал руку и поинтересовался: Промерзли?

- Немного есть...

- Да, морозец правильный, до костей пробирает, - заговорил Винокуров тоненьким голоском и вдруг пронзительно крикнул: - Эй, ребята! Закройте самолет хорошенько и оставьте одного дежурить. А через часок я смену подошлю. Так бросать машину, без присмотра, неудобно.

- Правильно, - одобрил Ноговицын.

Вышли механик и радистка.

- Прошу в сани, - пригласил Винокуров. - Тут совсем рядом - с полкилометра. Мы только час назад получили указание по радио подготовить для вас посадочную площадку и выложить костры. И, как видите, все в порядке, как на заправском аэродроме. Собрали быстро людей, Подвезли сухих дров, керосину. Нам и мороз нипочем.

Все направились к саням, стоявшим в отдалении.

Винокуров не шел, а бежал легонько, вприпрыжку, сбоку тропинки, по которой шагал майор и его спутники.

Шелестову казалось, что заместителя директора следовало бы похвалить за проявленные им распорядительность и расторопность, но он почему-то промолчал.

Широкие русские, устланные сеном розвальни приняли в себя всех прилетевших, Винокурова и Белолюбского.

Пузатый и мохнатый конь всхрапнул, привычно тронул с места тяжелый груз и легко потащил его к рудничному поселку.

На пригорке у самого поселка розвальни начало раскатывать по наезженной дороге, и старший лейтенант Ноговицын пошутил:

- Побалтывать начинает...

Эверстова засмеялась, но Шелестову было не до смеха. Он был не прочь пройтись пешком до поселка, чтобы отошли ноги.

Рудничный поселок ночью выглядел беспорядочным: его можно было принять за скопище деревянных построек, разбитых без плана, без улиц. Розвальни катились возле высокого дощатого забора, иногда задевая его, и, наконец, остановились у занесенного снегом, неуютно выглядевшего рубленого домика.

- Вот тут для вас комнату приготовили, - показал на дом рукой Винокуров. - Это у нас специально для приезжих, вроде как гостиница "Гранд-Отель" в Москве. Правда, она не совсем благоустроена, но...

- Это неважно, - прервал его майор Шелестов. - Устраивайте моих товарищей, а мне надо побеседовать с директором.

- Директор в отъезде, я за него.

- Ну, тогда с вами.

- Сейчас?

- Конечно, сейчас. Где тут удобнее место для этого? - и майор, сойдя с саней, начал оглядывать теснящиеся вокруг домики.

- Пожалуйста, ко мне. Это рядом, - предложил Винокуров и обратился к коменданту: - Товарищ Белолюбский, проводите гостей. Печь там горит, постели готовы. Распорядитесь насчет еды. Посмотрите, хватит ли дровец на ночь. Если маловато, то не выпрягайте лошадь и подбросьте охапки три-четыре березовых. Можно у меня взять.

- Понятно, - коротко отозвался комендант и пригласил летчика, механика и радистку следовать за ним.

Винокуров провел майора Шелестова в рудничную контору, - строение барачного типа, - где помещался его кабинет.

Пока Винокуров отыскивал подходящий ключ, так как свой он некстати оставил дома, Шелестов разглядывал доску на стене, залепленную листочками разных объявлений.

Наконец, они попали в кабинет, и Винокуров включил верхний и настольный свет.

В кабинете Винокурова, кроме старомодного стола, нивесть откуда попавшего сюда, большого кожаного кресла и железного шкафа в углу, ничего не было. И пока Винокуров отыскивал стул для гостя. Шелестов подумал, что заместитель директора или очень деловой человек, не любящий, когда у него засиживаются посетители, или очень строгий начальник, которому нравится, когда его подчиненные докладывают ему стоя.

Теперь при свете, когда Винокуров почти утонул в глубоком кресле, майор смог рассмотреть его внешность. Это был подвижный, небольшого роста человек с белыми выцветшими бровями, из-под которых по-детски наивно смотрели маленькие голубые глаза. У Винокурова был тонкий острый нос и вьющаяся русая бородка, которую он то и дело подергивал. Общий вид у него, как решил майор, был какой-то расстроенный, вымученный. Казалось, что его мозг занят разрешением недоуменной или непосильной для него задачи.

Закурив и выдержав паузу, насколько позволяло приличие, Шелестов обратился к заместителю директора:

- Что у вас произошло?

Винокуров как бы подпрыгнул на месте, занял удобную позу и, вцепившись руками в подлокотники кресла, заговорил:

- Странная, темная история. Именно темная. Вам, конечно, известно значение нашего рудника. Предприятие, так сказать, номерное, особое. Сейчас ведутся все подготовительные работы к официальному открытию и пуску в эксплуатацию рудника в первом квартале нового года. Помимо этого правительством рассмотрен и утвержден план создания на базе нашего рудника целого комбината. Вы понимаете - комбината? Комбината, который преобразит все вокруг. И это в тайге, в глуши, вдали от железной дороги, где несколько лет назад не ступала нога человека. Когда я задумываюсь...

- Одну минутку, - вежливо прервал майор. - Значение и перспективы вашего рудника мне отлично известны. Это не совсем то, что мне сейчас нужно. Меня сейчас интересует другое, что за происшествие у вас стряслось?

- Пожалуйста, пожалуйста... Прошу прошения. Я полагал, что это будет иметь значение. Так сказать - фон. Общий фон. - Он часто заморгал глазами, вскинул кверху свои белые брови и продолжал: - Я могу короче. У нас произошло убийство...

- Убийство?

- Да, или самоубийство. И все как-то странно и необычно, - продолжал Винокуров, вертя пальцами лоскуток кожи на кресле. - Сегодня утром уборщица в кабинете директора рудника неожиданно обнаружила мертвым инженера Кочнева. Пуля, вероятно, из пистолета, попала ему в голову, чуть пониже правого глаза и не вышла наружу. Да, осталась там. - Винокуров хлопнул себя по голове. - Можно полагать, что смерть наступила мгновенно. Больше того, судя по позе, в которой был найден Кочнев, нельзя не предположить, что нападение было совершенно неожиданно, внезапно...

- Позвольте, - опять прервал его майор Шелестов. - Если вы думаете о самоубийстве, то при чем тут нападение?

- Виноват. У меня все перепуталось. Самоубийство, пожалуй, исключается. Оружия при Кочневе не обнаружено. И при жизни я никогда не видел у него ничего похожего на пистолет.