Книга Ловушка для героев - Андрей Ильин

— Сколько не пить? — поинтересовался Кудряшов.

— Пока не выйдете к гарантированно чистому водоисточнику. Теперь рассмотрим следующий тип паразитов, проникающих в человеческий организм через пищеварительный тракт и поражающих печень.

— Этот? — указывал пальцем на стеклянную колбу, набитую какими-то червяками, Резо и менялся в лице.

— Этот.

— Где у вас тут туалет?

Но и эти визуальные знакомства с миром тропических паразитов показались пустячком, когда дело дошло до настоящих испытаний.

Команду неожиданно перевели на казарменное положение. Без права выхода за территорию гарнизона. Даже строем. Ни в какую Москву, ни в какие Ботанические сады и НИИ они больше не ездили. Культурная программа свелась к занятиям на полосе препятствий, отжиманиям от пола и ежедневным политинформациям.

Через неделю политико-физических измывательств команду посадили в тентованную грузовую машину с наглухо застегнутым входом. И куда-то повезли.

— Поди, опять на стрельбище, — предположил

Пивоваров.

— Ну да, в качестве мишеней. Машина на мгновение остановилась. И снова тронулась с места. На малой скорости.

— Похоже, КП миновали.

— Похоже…

— Выходи строиться!

Вышли. Построились. Перед однообразно красной кирпичной стеной.

— Все?

— Все!

— Тогда слева, по одному, шагом марш! Забежали в подъезд. Поднялись на второй этаж, в просторную, со скамейками вдоль стен комнату.

— Раздевайтесь. И ждите.

В баню, что ли, привезли? Тогда лучше бы женскую…

Разделись. Стали ждать.

— Старший лейтенант Кузнецов.

— Я! — крикнул голый и синий старлей, вытягиваясь по стойке «смирно».

— Зайдите в процедурную. Остальным ждать. Кузнецов зашел в процедурную, прикрывая горстью отсвечивающий срам.

— Фамилия?

— Кузнецов.

— Садитесь.

Сел.

Далее последовали вопросы, касающиеся детских заболеваний, перенесенных инфекций, ран и прочих интимных подробностей его жизни.

— Пройдите в камеру дезинфекции.

Прошел.

— Задержите дыхание.

Задержал.

Облако какой-то пыли окутало его со всех сторон. Осело на кожу мелкими каплями.

— Выходите. Можете дышать. Потом старлею Кузнецову вкололи полдюжины уколов во все возможные места.

— Если почувствуете недомогание, озноб, головокружение, тошноту, другие тревожные симптомы, немедленно доложите дежурной сестре.

— Есть!

— Одевайтесь.

Старший лейтенант Кузнецов надел полосатую больничную пижаму и был препровожден в палату. Откуда ему строго-настрого запретили выходить. Постепенно в ту же палату, в тех же полосатых пижамах, втянулось все его подразделение.

— Ну и дела!

— Да, дела, как задница у негра бела! Потом у старлеев повышалась температура, кружилась голова, потом их с полной отдачей рвало в заранее принесенные больничные судна.

— Что ж с нами делают-то?

— Лечат.

— От чего?

— От того, чем заразили.

Потом в палату пришел Генерал. В штатском. С кульком яблок.

— Ну что, сынки, очухались?

— Что это было?

— Карантин с прививками.

— От чего?

— От скарлатины. И излишнего любопытства.

— Тогда они помогли…

— Ну ладно, ладно, не серчайте. Бывает хуже. Мне однажды в партизанском отряде осколок из тела без наркоза выковыривали. Плоскогубцами. А тут, подумаешь, кольнули в зад несколько раз. Поправляйтесь.

Поправились. Кроме одного. Который от тех прививок, наоборот, заболел. И которого больше никто в составе подразделения не видел.

Потом их переодели в гражданскую одежду, посадили в машину, из нее в транспортный самолет, из него в трюм судна, где были сколочены двухъярусные нары, и полтора месяца везли в неизвестном направлении под аккомпанемент толкающихся в металлический борт волн. Три раза в день им приносили еду. Три раза в день по внутренним коридорам выводили в туалет

Все было загадочно и тревожно. Но вопросов никто не задавал. Наверное, под действием сделанной накануне прививки. Которая от излишнего любопытства.

Единственное, что отмечали, что ночи становились темнее, погода жарче, а морская болтанка круче.

Через полтора месяца трюм вскрыли. И лейтенанты увидели растения, которые им демонстрировали в Ботаническом саду.

— Вот это и называется — приплыли, — грустно сказал Резо.

— Разговорчики в строю! — прикрикнул приставленный к команде капитан в тропического покроя форме. — Кудряшов.

— Я!

— Кузнецов.

— Я!

— Пивоваров… Строиться. И в казарму — шагом марш.

— Без песен?

— Без песен. У нас здесь не дома. У нас здесь шуметь не принято.

Казарма была глинобитным бараком, крытым пальмовым листом.

Ну влипли… Как ботинок в горячий асфальт!

— Из казармы не выходить. С местным населением не общаться. По всем вопросам обращаться лично ко мне. Ясно?

— Так точно!

Ночью старший лейтенант Пивоваров поймал в своей кровати таракана. Сантиметров двадцать длиной.

— Матушки мои! Он же больше тапочка. Как же его убивать? — ахнул он.

— А какие же тогда здесь комары? — мрачно произнес Кудряшов.

Далее ночью никто не спал — ворошили простыни.

Утром пришел капитан.

— А, местная фауна, — равнодушно взглянул он на раздавленного таракана. — Ничего, постепенно привыкнете. Те, кто останется жив.

— Что, так серьезно? — насторожились лейтенанты.

— Да нет. Шучу. Но утрами, прежде чем ноги в обувь совать, лучше ее проверяйте… Кто хочет до четвертой звездочки дожить.

— Товарищ капитан, а зачем мы здесь? Что мы будем делать?

— То же, что и дома. Служить. Верой и правдой. И началась привычная ратная служба.

— Старший лейтенант Кузнецов.

— Я!

— Упор лежа принять!

Делай… раз!

Делай… два!