Книга Плоть и сталь - Михаэль Драу

Сейчас чумазая, голодная, дрожащая и зареванная Мила сидела на корточках у стены, исписанной граффити, и тихо плакала. Мимо безучастно проходили те, кто мог бы стать клиентом, если бы Мила выглядела более «товарно». Но она выглядела как обыкновенный уличный мальчишка в драном зелёном платье.

— Привет, — раздался приятный голос откуда-то сверху. Мила сперва не пошевелилась — она решила, что ей показалось. Но голос прозвучал снова:

— Кто обидел такую лапушку?

И напротив всхлипывающей юной сучки опустился на корточки какой-то парень. Мила прижалась спиной к стене — её напугал уродливый ожоговый шрам на его щеке. Но улыбка была очень располагающей.

— Не плачь, нос будет красным, — ласково проговорил парень и прикоснулся указательным пальцем к носу Милы. Та неуверенно улыбнулась.

— Есть хочешь? — подмигнул парень. Мила сначала горячо кивнула, а потом замерла. Улица научила её осторожности. С чего бы вдруг такая доброта у столь подозрительно выглядящего человека? Хотя… Может быть, он как никто другой может понять маленькую сучку, почти раздавленную городом и безучастностью его обитателей. В душе всколыхнулась полузабытая мечта о волшебной встрече с человеком, который полюбит, защитит, обнимет и никому-никому больше не даст в обиду…

— Пошли, тут недалеко, — очень дружелюбно предложил парень, взяв Милу за руку. Ладони у него были шершавые, неприятные. Мила медленно отклонилась от него.

— Ну, чего ты боишься? — фыркнул парень. — Не строй из себя принцессу. По тебе прекрасно видно, кто ты такая. Денег у меня нет пока что, но хотя бы за еду поработаешь. Да и отмоешься заодно, а то от тебя воняет на всю улицу.

Мила почувствовала одновременно острое разочарование — многократно разбитая и склеенная мечта оцарапала душу осколками; и облегчение — теперь ясно, что на самом деле нужно этому парню. Обыкновенный клиент, не лучше и не хуже всех прочих.

Мила подала ему руку. Парень улыбнулся. Неприятно и хищно, но Мила не предала этому значения.

Они шли довольно долго, и шершавая ладонь, похожая на сухонькую лапку какого-нибудь падальщика, то и дело с силой сжимала руку Милы, как будто «девочка» вырывалась. Парень со шрамом частенько воровато оглядывался по сторонам и задирал голову — не плывёт ли в воздухе полицейский патрульный аэрокар.

Миле было всё равно, какие проблемы у её клиента, лишь бы выполнил свои обещания. Свои обязательства она выполнит. Не впервой.

Кварталы кругом тянулись самые мрачные и неблагополучные. Личности здесь шатались такие, что Мила невольно втягивала голову в плечи, слабо надеясь на то, что её провожатый защитит её. Хотя бы из чувства собственности.

Когда они шли по узенькому проулку, забитому разным маргинальным сбродом, рядом вдруг притормозила раздолбанная и усиленно маскирующаяся под приличную машина. Клиент Милы даже немного вздрогнул. Стекло чуть опустилось, и низкий, хриплый голос манерно протянул:

— Приветик, дорогуша. Никак, новая добыча?

Мила вытянула шею, силясь разглядеть обладателя этого голоса, но в тени потрёпанного салона успела заметить лишь массивный силуэт и поблескивание страз или чего-то подобного.

— Иди ты на хер, — злобно огрызнулся парень со шрамом, рванув Милу за руку. — Не лезь лучше, а то ещё что-нибудь вырежу!

Машина мягко тронулась следом. Низкий голос насмешливо продолжал:

— Дорогуша, ты прекрасно знаешь, что если бы я не хотел, чтобы вы у меня что-то вырезали, то вы до сих пор ползали бы по полу своего Притона, собирая выбитые зубы сломанными пальцами. Просто мне кажется, что неплохо было бы объяснить девочке, что ты намереваешься с ней сделать.

— Уже объяснил, — криво осклабился парень. — Не лезь не в своё дело, Папаша!

Мила ровным счётом ничего не понимала, но начинала уже смутно волноваться, и её клиент это чувствовал. И ускорял шаг.

— Вот именно. Папаша, — усмехнулся силуэт в машине. — Проснулись отцовские чувства к этому милому созданию, знаешь ли. И мне кажется, что тебе стоит отпустить ребёнка.

Клиент, сжимающий ладошку маленькой сучки уже до боли, и старая машина остановились у какого-то полузаброшенного дома, у железной двери. Вдруг парень резко выхватил из-под куртки портативный пулемёт нелегальной сборки и направил на водителя.

— На хер, я сказал. А то обижу…

— Я уже обиделся, — голос стал жёстче. — Гляди, не пришлось бы извиняться, дорогуша… А ты, детка, лучше беги, пока не поздно.

Парень нервно постучал рукоятью оружия по обшарпанной двери. Ему открыли почти мгновенно.

— Быстрее шагай, шалава… — поцедил парень, волоча за собой Милу по узкому коридору, заставленному какими-то пластиковыми контейнерами. От ласки не осталось и следа. А торопливость, напор и какие-то жуткие тёмные личности, мелькавшие тут и там в неровном тусклом свете люминесцентных ламп, заставили Милу испугаться уже по-настоящему.

— Эй, кажется, мы не совсем об этом договаривались, — начала было «девочка», но сразу же прикусила язычок, когда её клиент зыркнул на неё с совершенно зверским выражением лица.

Лязгнула очередная дверь, и Мила оказалась в тесном помещении, выложенном неопределённого цвета кафелем. У стен располагались стеллажи с какими-то банкам и колбами. А в центре комнатушки стоял видавший виды прозекторский стол. У него крутился какой-то сутулый пренеприятнейший тип в замызганном прорезиненном комбинезоне. Мила широко раскрыла глаза, принялась упираться что было сил.

— Что… что вы собираетесь со мной делать? — пролепетала она, но её швырнули, как котёнка, на стол и проворно зафиксировали эластичными ремнями. В затылок кольнула игла, считавшая информацию с био-карты. Мила пискнула и почувствовала, как колотится в висках сердце.

— Неплохой улов, — проскрипел сутулый. — Ты где такое хорошее мясо нашёл? Слушай, целое состояние. Отличная генетика, отличная печень, сердце, почки неплохие. Так, височные доли мозга тоже хорошие…

Звякнула жестяная коробочка, и в свете тусклых ламп блеснули жуткие хирургические приборы.

Мила, наконец, всё поняла и истошно, отчаянно, во всю глотку завизжала.

Удар в челюсть, от которого, казалось, искры посыпались из глаз, заставил сучку умолкнуть.

— Давай наркоз быстрее, — клокотнул сутулый, выбирая из коробочки один предмет страшнее другого.

— Надо пошустрее этот кусок разделать, а то тут Папаша крутится. Чёрт его принёс. И как он только тут оказался? — прорычал парень со шрамом, возвращаясь к столу с ампулой. — Видать, под крыло хотел сучку забрать. Да нам-то она полезней…

— Не надо, не надо… — слабеньким голоском пролепетала Мила, глотая слёзы.

Торговцы органами.

Как же ужасно, несправедливо обошлась с ней судьба. Её разделают и продадут по кускам.

В вену на сгибе локтя не аккуратно воткнулась толстая полая игла. Мила слабо заскулила, с силой зажмурившись.