Книга Китайский алхимик - Лин Гамильтон

Однако от Роба почти ничто не ускользает.

— Ты немного устала от присутствия безрадостного Герба Крана, — заметил он. — Тебе кажется, что это похоже на жизнь в клетке со львом.

— Без комментариев. Пока ты обещаешь не говорить, что Чарлин Кран тоже нельзя назвать примером для подражания в качестве идеальной соседки по комнате.

— Идет! — рассмеялся Роб. Мне было приятно это слышать.

Следующие десять дней прошли в суматохе. Надо было получить визы, собрать вещи, кое-что купить, поскольку нам нельзя было вернуться домой за нужными вещами. К счастью, мы оба захватили свои паспорта. Только к вечеру я осознала всю чудовищность того, что мне предстояло сделать. Я рухнула на кровать рядом с чемоданом.

— Я не уверена.

— Что тебя тревожит? — спросил Роб.

— Не знаю.

— Не может быть. Мы почти не разговаривали, хотя провели вместе больше времени, чем обычно, но давай попробуем. Ты плохо спала и вела себя немного странно. Это на тебя не похоже. Обычно ты с нетерпением ожидаешь поездок. Поговори со мной.

— Я не уверена, стоит ли возвращаться в Китай. Я была там двадцать лет назад. Мне понравились люди, понравились достопримечательности, но однажды я попала в деревню и увидела, насколько бедны и угнетены жители. Я видела страшные последствия «культурной революции», все еще оказывающие влияние на людей годы спустя, а потом меня до глубины души поразила бойня на площади Тяньаньмынь. Я думала, что, возможно, некоторые из молодых людей, которых я знала, были ранены или убиты.

— Думаю, с тех пор многое изменилось. Тебе надо поехать и убедиться самой.

— Верно. Но меня все равно терзают смутные предчувствия. Не знаю, как вести себя на аукционе в Пекине, особенно на китайском.

— Это я понимаю. Но ведь тебе помогут с переводчиком. Адвокат в Пекине.

— Да, но после стольких лет я уже не смогу легко ориентироваться в городе.

— Есть карты, к тому же тебе помогут. Что еще?

— Не знаю.

— Ты не настолько глупа.

— Я, правда, не уверена. Меня все это беспокоит. Здесь что-то не то, какое-то наваждение уже умершей женщины. Да, Дори была права, желая вернуть шкатулку в Китай, но если китайское правительство хочет, чтобы она осталась в стране, оно может ее купить. Джорджу тоже не по себе. Я это вижу, хотя знаю его не очень хорошо. Ему надо отправить шкатулку, которая уже есть у него, рассказать, что вторая выставлена на аукцион, и предположить, что может быть и третья. Всё, дело закрыто.

— Они были долго женаты, ты сама мне говорила, тридцать пять лет или что-то вроде того? После стольких лет нельзя не отнестись с уважением к желаниям жены, которая к тому же умерла, даже если эта мысль кажется тебе нелепой. Успокойся, у тебя все получится. Все будет так, как и должно быть, — ответил Роб. — Знаешь, я тоже переживаю.

— Почему?

— Не знаю, как я буду жить, если ты не станешь постоянно путаться у меня под ногами.

Самое прекрасное в Робе то, что он может меня рассмешить. На следующее утро мы были в пути: Роб на Тайвань, а я в салоне бизнес-класса в Пекин.

Несмотря на дурные предчувствия, я с нетерпением ожидала полета, несколько назойливого обслуживания в бизнес-классе, которое мне обычно не по душе, и целого дня без телефонных звонков и без Клайва.

Чего еще желать? Можно было бы попросить, чтобы Бертон Холдиманд летел другим рейсом. К несчастью, я услышала его голос, едва поднявшись на борт самолета. Он просил запечатанное в пластиковый пакет одеяло и свежий апельсиновый сок.

— Привет, Бертон, — сказала я, проходя мимо него к своему креслу. На спинке сиденья он уже успел прикрепить записку с просьбой не беспокоить его во время полета. Лично я подумала, что было бы досадно пропустить шампанское.

— Лара! Рад тебя видеть. Как себя чувствуешь? Простуда прошла?

— Вполне, Бертон, спасибо.

Я нашла информацию о Желтом императоре и не желала, чтобы Бертон снова меня поддразнивал. «Медицинский трактат» Желтого императора, или «Хуан Ди Нэй Цзин», является теоретической основой традиционной китайской медицины и, скорее всего, был создан около двух тысяч лет назад. Желтый император — один из мифических основателей Китая, а в книге рассказывается о медицине в форме диалога между этим самым императором с мудрецами и врачами. Итак, теперь вы знаете.

— Отлично. Теперь ты можешь приступать к укреплению здоровья.

Несомненно, это было правдой, но сам Бертон уже не казался таким бойким, как в прошлый раз. Жаль, что аукцион состоится не на следующий день после нашего прибытия, потому что тогда я бы выглядела лучше него.

— Я буду отдыхать в полете, — сказал он, указывая на записку на сиденье. — Но с нетерпением ожидаю встречи с тобой в Пекине. Возможно, мы направляемся в одно и то же место?

— Возможно.

— Твой первый визит в Китай? — осведомился Бертон, засовывая в одно ухо тампон, а другой держа в руке, чтобы слышать мой ответ.

— Нет. Правда, я была там сто лет назад.

— Увидишь, как все изменилось.

Да, Пекин изменился. Правда в том, что, если бы мне не сказали, что целью моего визита является именно он, я могла бы спокойно решить, будто оказалась в каком-то другом городе, если не принимать во внимание внешность его обитателей. Когда я была в Пекине два десятилетия назад, никому, кроме высокопоставленных членов коммунистической партии, не дозволялось иметь машину, все люди носили одинаковую форму, так называемые «куртки Мао» серого или темно-синего цвета, и хотя в городе уже можно было увидеть несколько высотных зданий, в целом Пекин был городом маленьких кварталов и миллионов велосипедов. Конечно, я слышала о молниеносном броске Китая к модернизации. А кто из нас не слышал? Но я все равно не была готова к тому, что увижу. Над скоростными магистралями и широкими авеню высились офисные здания. Казалось, весь город превратился в одну большую стройплощадку. Я продолжала искать старые кварталы, хутуны, или переулки, и так любимые мной уличные рынки. Но их нигде не было видно.

А машины! Ничего подобного не видела нигде в мире. Кажется, водителем стал каждый китаец, а учитывая то, что покупать машины разрешили всего год назад, я увидела целую нацию новоиспеченных водителей. Ничего более жуткого видеть мне не доводилось.

Бертон не заказал в аэропорту лимузин с водителем. Похоже, нам предстояло жить в одном отеле, выбранном, скорее всего, по причине близости к аукционному дому, поэтому мне пришлось предложить Бертону поехать со мной на машине, которую прислала Майра Тетфорд. Я стала понимать, что обречена проводить много времени с Бертоном, и эта мысль пугала меня ничуть не меньше, чем уличное движение.

Возможно, Бертон чересчур пекся о собственном здоровье, но, похоже, машины его не очень беспокоили. Всю дорогу он по-дружески болтал с молодой женщиной по имени Руби, которая сопровождала водителя и представилась как помощница Майры. Только когда «мерседес» пролетел на красный свет через опасный перекресток, чуть не сбив женщину на трехколесной тележке, груженной хурмой, и едва не оказался протараненным автобусом, который совершал запрещенный поворот налево, Бертон пришел в себя.