Книга Урожай собрать не просто - Юлия Васильева

Стоп!

Что?! Спасибо?!

Где была моя голова? Неудивительно, если братья пойдут вразнос с такой сестрой-ротозейкой. Я же только что собственноручно нашла для Ефима повод находиться на вожделенной ферме!

Оставалось надеяться, что на этот раз «любовь» не так сильна и ему станет лень копать картошку.

Но все мои надежды пошли прахом, когда на следующее утро я увидела брата, выходящего с нашего двора с лопатой наперевес.

Глава 2

Проблемы наследства и наследников

— Осечка, миленький, открой, ну пожалуйста, — страдала я под дверью, напрасно растрачивая короткий запас уменьшительно-ласкательных слов, отпущенных на всю мою бестолковую жизнь.

За дверью щелкнула задвижка, и, как только створка немного приоткрылась, я тут же схватилась за нее руками в бледных сине-фиолетовых разводах и ворвалась в комнату не хуже разъяренного тролля. Но Оськи не было — из двери на меня хмуро и осуждающе смотрел Ерем.

— А где Оська?

Как и ожидалось, ребенок оставил этот вопрос без ответа.

Ладно, не важно. Я кинулась к тумбочке около кровати брата, осмотрела ее, но не нашла того, что нужно. Затем проверила все полки в гардеробной. Знаю, потом мне будет стыдно за этот несанкционированный обыск. Но ситуация критическая: через несколько часов мы должны будем отправиться на сезонный городской бал, а я вся в разводах, как аквариумная рыбка. Служанка приготовила мне ванну и по доброте душевной плеснула туда пены из бутылки, которую я, растяпа, так и оставила на полке после шутки над младшим братом. К счастью, заметить знакомый запах, идущий от воды, я все же успела раньше, чем погрузилась в ванну с головой, но легкий голубоватый оттенок кожи все равно приобрела. Первое правило хорошего вкуса: никогда, повторяю, никогда бальное платье не должно быть одного цвета с вашей кожей. Особенно если платье голубое. Оставалось только радоваться, что волосам удалось избежать столь радикальной окраски.

Кто-то подергал меня рукой за подол. Я обернулась и тут же едва не прослезилась: Ерем протягивал вожделенный кусок мыла.

— Теперь точно знаю, кто мой любимый брат. — Я схватила мыло и потрепала спасителя по волосам.

Мальчик хмуро и осуждающе покачал головой, как бы говоря, что я безнадежна. Не появился еще в этом доме человек, который не был бы молчаливо и оттого особенно безоговорочно осужден Еремом.

Хорошенькое начало вечера. Если так пойдет и дальше, сегодня я произведу неизгладимое впечатление на местную публику. Они и без того уже более чем подготовлены какими-то невнятными слухами, но мое явление собственной персоной затмит любые сплетни. Я ожесточенно терла руки, плечи, спину и зону декольте — короче говоря, все те участки тела, которые не будут скрыты под платьем. Имей греладская мода чуть больше здравого смысла и сострадания к своим жертвам, мой выходной наряд был бы гораздо менее открытым. Оставалась только одна причина для радости — платье, сшитое королевской портнихой для королевского бала, должно было сразить всех местных кумушек наповал.

Я закрепила последний крючок на корсаже, но, для того чтобы взглянуть на себя в зеркало, не осталось ни секунды: мы и так опаздывали почти на час, и через некоторое время появляться в зале станет уже просто неприлично. Служанка накинула на меня плащ, и я, как гигантский еж, затопотала вниз, на ходу застегивая пуговицы.

Внизу ждали Лас и Ивар. На мое счастье, первый обладал природным смирением, а второй пытался его в себе воспитывать, поэтому обошлось без ворчания и взаимных упреков. В кресле у камина спал обессиленный Ефим: он растекся по обивке с таким видом, словно из него вынули все кости и мышцы. Может, все же зря я переживала по поводу его работы у фермера? Крестьянский труд, да еще с непривычки, не оставляет ни малейшего желания вечером волочиться за юбками, будь эти юбки хоть в десяти шагах от тебя. У бедняги даже не хватило сил на то, чтобы отправиться с нами, хотя в обычном своем состоянии он не упустил бы такого случая.

К крыльцу подали экипаж, и я с замиранием сердца осмотрела дверцу: буквы оказались закрашены черной краской немного неровно, но на сегодняшний вечер хватит — в сумерках, да при плохой погоде, никто ничего не заметит, а потом можно будет отправиться в город и заново покрыть дверцу лаком по всем правилам.

В холле здания общественных собраний, предчувствуя неминуемый триумф, я скинула плащ и предстала во всем блеске бального великолепия. Видимо, великолепие было и впрямь ослепительным, поскольку все взоры моментально обратились на меня. Даже оба моих брата, вовсе не склонные восторгаться красотой сестры, обменялись странными взглядами.

Чем отличаются городские балы от королевских, так это тем, что на них приходят главным образом для того, чтобы потанцевать, поесть, поиграть в карты и посплетничать, а не для того, чтобы соревноваться в подхалимстве, остроте языка и вычурности туалета. Судя по тому шепоту, который сопровождал мое появление в бальной зале, танцевать мне придется много.

Я выпрямила спину, гордо подняла голову и приготовилась наслаждаться сегодняшним вечером.

— Николетта, ты что, с ума сошла?! — Цепкие тонкие руки схватили меня чуть повыше локтя и, испортив миг триумфа, утащили за ближайшую колонну. Я оказалась лицом к лицу с испуганной Алисией. — О чем ты только думала? Откуда это платье?

— От королевской портнихи. — Я удивленно оглядела себя, затем подругу, которая казалась не в пример более одетой, и хлопнула себя по лбу: — О боги!

Дело в том, что столичная мода приходила в Кладезь с запозданием на два-три года, причем в таком урезанном виде, что я сказала бы, что она не приходила, а доползала на последнем издыхании. И зачастую издыхала-таки на пороге какой-нибудь престарелой блюстительницы нравов. Потому что не было в Кладезе силы более страшной и неумолимой, чем общественное мнение.

За колонну заглянули обеспокоенные Ивар и Лас. Я махнула им рукой, чтобы шли пока без меня.

— Представляешь, разговоры о том, в каком виде ты появилась, начались в зале за пять минут до твоего появления! — Алисия обошла меня вокруг и, несмотря на явную тщетность своих усилий, попыталась подтянуть повыше лиф моего платья.

— Это успех, — кисло сказала я.

— Подожди, я сейчас что-нибудь придумаю и вернусь. — Подруга наконец сдалась, но, едва она отступила на шаг, в просвете между колонной и стеной появилась прямая фигура леди Рады.

— Настоящая леди всегда одета в соответствии со временем и местом. — Закаленная аристократка сразу припечатала меня к колонне не только словом, но и своей напористой фигурой, — никогда не забывайте об этом!

Я машинально сделала реверанс. Широта души этой дамы и готовность высказывать свое мнение в самый неподходящий момент были поистине неоценимы.

Леди Рада решительным жестом сняла с себя тяжелую бордовую шаль и накинула мне на плечи: