Книга След отражения - Алексей Фомичев

Но о применении ОМП[4]должны были предупредить. Хотя бы провести имитационный взрыв. Или это еще что-то?

Думай, лейтенант, думай. Ошибиться нельзя. За ошибки наказывают. И за отсутствие инициативы теперь тоже. В новой армии к этому подходят строго.

Кравцов снял шлемофон, опять вытер лоб и, глядя на приближающуюся стену чащи, оценивал обстановку. Связи нет. Комп молчит. Километрах в десяти — пятнадцати грохочет канонада. Значит, учения идут своим ходом. Правда, грохот почему-то слышен слева, а танковая директриса наоборот справа от дороги. Поменяли? Сомнительно… И эти назойливые жужжания винтовых машин. Сейчас он исчезли, но пару минут назад еще ныли над ухом. И еще…

Лейтенант в очередной раз глянул-по сторонам. Все было как прежде. Только словно что-то не так… Что именно, он пенять не мог, но ощущение изменения продолжали давить на нервы. Куда, например, исчез тот полуразрушенный домик? И сгнивший сарай? И пять или шесть яблонь, что росли рядом с упавшей оградой? Когда ехали сюда, он видел все сам. А сейчас… Ни-че-го.

Ничего себе фокусы!

Танки встали звездой, занимая круговую оборону. БТР заехал в центр узла обороны, заняв небольшую выемку. Кстати, очень похожую на воронку от бомбы или крупнокалиберного снаряда.

Кравцов вылез из танка и спрыгнул на землю. Прошел несколько шагов, разминая ноги. К нему подошли командиры танков и Завадский. Его разведчики успели покинуть БТР и теперь занимали позиции, беря под наблюдение окрестности. — Что будем делать, командир? — спросил старшина.

— Не знаю. Похоже, что действительно заработала станция РЭБ. Только… у меня такое чувство, что мы заехали куда-то не туда.

— Куда? Я постоянно сверял курс по GPS.[5]Мы на полигоне, в двух километрах от стрельбища. Правда…

Старшина показал небольшой прямоугольник устройства. На его экране мелькала надпись «ищу спутник».

— Потух, — констатировал Завадский. Лейтенант вздохнул и повернулся к сержантам.

— А вы что думаете?

Те глянули друг на друга и одновременно пожали плечами.

— Мне кажется, — сказал Лапшин. — Все наши проблемы начались после того странного толчка. После него…

Сержант замялся, словно не зная говорить или нет, потом поднял глаза на командира и продолжил:

— Сашка, мой наводчик, слушал радио по плееру. Я разрешил, пока шли…

Кравцов нахмурил брови, собираясь сделать нагоняй за нарушение дисциплины на марше, потом махнул рукой.

— Продолжай.

— Так вот. Как он говорит, сразу после толчка радио вырубилось.

— Если глушат, так и должно быть, — сказал старшина.

— И еще, — подал голос Пестриков, — я в детстве увлекался моделированием. Ну, самолеты собирал, танки, корабли. Знаете, такие игрушки продавали? Склеивать надо.

— И что?

— А то, что пять минут назад я видел Ла-5. Это советский истребитель времен Великой Отечественной.

— Точно? — с сомнением спросил старшина.

— Точно. Он шел на шести сотнях метров, не ошибусь. «Лавочкин» это.

— Во черт! — потянул руку к затылку Лапшин. — Кто это пустил реликвию летать над полигоном? Неужели эти… из исторического общества обкатывают раритет?

Полгода назад, принимая взвод, Кравцов был сильно удивлен, узнав, что его командиры танков имеют среднетехническое образование. То есть оба — парни довольно образованные. Еще больше он удивился, узнав, что Пестриков заочно учится в физмате.

Поэтому сейчас, слыша такие слова из уст своих подчиненных, он принимал это как должное.

Лейтенант привык с детства слышать, что в армию идут только дети беднейших слоев общества и среднее образование там считается, чуть ли не вершиной знаний. Дело действительно так и обстояло… до недавнего времени. Когда, наконец, закончили реформу в вооруженных силах. И комбинированная контрактно-призывная армия начала постепенно повышать общий уровень образования личного состава.

Оба сержанта были контрактниками, а механики-водители и наводчики — срочниками. За год службы они успевали неплохо освоить воинскую специальность и уходили на гражданку прилично подготовленными солдатами.

Так вот, сержанты имели опыт не намного меньший, чем у их командира, так что мнение обоих Кравцова весьма интересовало.

— Ладно, дело ясное, что дело темное. Связи со своими нет, спутник молчит. Радио тоже. В небе шастает истребитель-ветеран. Но канонада громыхает. А значит, учения продолжаются. Посему… — лейтенант сделал паузу, обводя подчиненных взглядом. — Принимаю решение. Идем к стрельбищу. Но! Предельно осторожно. Обнюхивая буквально каждый куст. И не отвлекаясь на музыку и прочие забавы.

Лапшин хмыкнул — камень был в его огород. Лейтенант не мог пропустить факт явного нарушения приказа, однако в такой обстановке ограничился шпилькой в адрес виноватого. На первый раз.

Вот за что сержант уважал Кравцова — за справедливость и чувство меры. В части он мог Сашке дать наряд вне очереди, но здесь и сейчас устраивать разнос считал не ко времени. Лапшин это знал, в противном случае никогда бы не сказал о нарушении.

— Порядок следования такой: я первый, за мной Пестриков. Потом старшина. Замыкает Лапшин. Сержант. Башню развернуть назад, следить за тылом. В случае появления условного противника, дать красную ракету — обозначить обнаружение и открытие огня. Ясно?

— Так точно. Башню назад, следить за тылом, в случае появления противника — красная ракета.

— Верно. Вопросы?.. Нет. По машинам.

Чужой танк он заметил, когда его машина вырулила из-за крайних деревьев на очередной взгорок. А через секунду увидел еще один. И еще.

— Стой! — машинально подал он команду.

Танк вздрогнул и замер. Метрах в сорока за ним остановился танк Пестрикова. А следом и БТР и замыкающая машина.

— Вижу… — лейтенант хотел, было сказать «условного противника» или «наших» в зависимости от наличия синего или зеленого вымпела на башне, но его смутил странный вид машин.

Что-то смутно знакомое было в них, но сейчас Кравцов не мог сказать, что именно. Угловатый силуэт, никаких наклонных плоскостей, калибр пушки маловат, гусеницы довольно узкие. И вымпелов не видно.

Мало того, Кравцов насчитал три типа странных машин. Первый (три танка) — довольно большие, тяжелые. Второй (четыре танка) — не намного уступают первым в размере, но явно легче. И третий (два танка) — приземистые, низкие. С длинной пушкой.

Девять машин неизвестно каких серий медленно ползли со стороны стрельбища к чаще. Впереди самые большие, потом те, поменьше, и в конце приземистые. Замыкали колонну два грузовика неизвестной модели.