Книга История дьявола - Жеральд Мессадье

многих современных антропологов, которые утверждают: всякая религия — заклинаний или традиционная — является по своей сути «дологической» в узком смысле этого слова[9]. Выводы, которые можно сделать на основании данных, имеющихся о не оставивших после себя письменных памятников культурах, сводятся к тому, что религия всегда выполняла социальную роль. После появления работ Эмиля Дюркхейма в начале нашего столетия и в особенности после публикации основного труда ученого «Элементарные формы религиозной жизни» становится ясно: религия является неотъемлемой частью культуры. Эта идея расцвела пышным цветом и дала многочисленные отростки. Когда древние люди встречались с непознанными, грозными, а значит, по логике неандертальцев или кроманьонцев, сверхъестественными силами, такими как молнии, водная стихия, ветер, земля, хищники, или же молили о хорошем урожае, выздоровлении после болезни, успешной охоте или победе на войне, они соблюдали религиозные обряды. Ритуалы обязательно подразумевали распределение ролей, ибо нельзя было допустить, чтобы слабый человек, полагаясь на волю случая, вел от имени рода или племени переговоры со сверхъестественными силами один на один. Совершенно очевидно, что просьба, например, о заступничестве бога молний, сопровождавшаяся, по всей видимости, жертвоприношениями, несомненно отличалась от обращения, например, к божеству, управляющему водной стихией, и должна была происходить в какой-то определенный и исключительный момент[10].

И самое главное, с богами должен был разговаривать человек, облеченный полномочиями, пользующийся авторитетом и наделенный властью, как, например, вождь рода или племени, либо лицо, обладающее магическим даром, «врачеватель», знающий секреты лечения травами и умеющий влиять на ход событий. В первом случае происходит отождествление роли священника и функций короля, во втором — разделение полномочий, на что указал Дюмезиль (сомнительно, однако, что в те далекие времена существовала большая разница между королем и простым воином, племенным вождем или главой рода, которые, думается, не гнушались выступить с оружием в руках на защиту своих соплеменников).

В любом случае, религия в те далекие времена, так же как, впрочем, и впоследствии, была зеркальным отражением в реальной жизни коллективных поверий, совместно пережитого опыта и отношения к действительности. Эта тенденция, безусловно, менялась на протяжении тысячелетий в зависимости от окружающей среды и плотности народонаселения. Ибо отдельные ритуальные обряды навсегда отошли в прошлое вместе с практиковавшими их народами, в то время как другие, наоборот, появились, как, например, Cargo Cult в Океании.

Вот почему древние верования, предшествовавшие — одни на многие десятки тысячелетий, другие всего-навсего на несколько тысячелетий — трем современным великим религиям, не могут рассматриваться с позиций того, что от них осталось в современных вероисповеданиях. Если даже допустить, что гипотеза, приведенная на страницах этой книги лишь для того, чтобы избежать упреков в отсутствии объективности, верна в том, что так называемые «первобытные» племена оказались за рамками исторического развития из-за своей изолированности и отсталости, я продолжаю считать, что они все же развивались во время массовых переселений, войн, эпидемий, природных стихийных явлений, таких как извержения вулканов... Взять, например, папуасов, которых нельзя ограничивать такими же историческими рамками, как населяющие континенты народы, гораздо более многочисленные и процветающие за счет торговли и завоеваний; мы ни в коем случае не можем утверждать, что они не изменились со времен каменного века: во-первых, мы ничего не знаем о том, какими они были, а во-вторых, такая постановка вопроса неправильна по своей сути[11]. Можно только предполагать, что племена и, соответственно, религии изменялись не столь быстро, как населяющие континенты народы, и есть шанс, что по ним можно судить в той или иной степени о том, какими они были в своем первозданном виде. Проводя исследования, мы пытаемся заглянуть в наше далекое прошлое.

Например, на территории современного государства Папуа-Новая Гвинея в Океании люди жили еще сорок тысяч лет назад, а в Африке палеоантропологи ежегодно получают подтверждение, что именно на «черном» континенте впервые появился истинный родоначальник человеческого рода Homo sapiens sapiens. Разве религии, несомненно зародившиеся в доисторические времена, сохранились до наших дней в своем первозданном виде? Конечно, нет, и прежде всего потому, что они не остановились в своем развитии; к тому же мы практически ничего не знаем о них.

Возьмем, к примеру, остров Пасху, поднявшийся с морского дна несколько десятков тысяч лет назад в результате извержения вулкана. Он был открыт в 1687 году отпетым морским разбойником Эдуардом Девисом и какое-то время назывался «Землей Девиса», затем о нем все забыли, пока его не посетил в 1722 году голландец Якоб Роггевеен, и снова о нем никто не вспоминал до того дня, как у берегов Пасхи появились в 1770 году парусники под водительством вице-короля Перу. Остров, как предполагают ученые, был заселен в IV веке до н.э. Теперь он называется Рапа Нуи.

На примере этого острова можно видеть, как опасно делать поспешные выводы и восстанавливать действительность по мифам. Долгое время антропологи[12] придерживались мнения, что остров был заселен с двух противоположных сторон. Безусловно, на острове высадились полинезийцы, и подтверждение тому: корни слов местного языка. Вторая волна миграции берет начало от западных берегов Южной Америки, возможно Перу, о чем свидетельствуют чуждые полинезийцам обороты речи и знаменитые статуи, воздвигнутые, вероятно, неизвестным народом в тот период истории Перу, который носит название Тиаунако. Тур Хейердал полагал, что именно оттуда на остров пришла цивилизация несмотря на то, что ни морские течения, ни направление господствующих ветров не давали основания утверждать, что на Пасху высадились люди, приплывшие с западных берегов Южной Америки. И все же после долгих научных дискуссий эта гипотеза в начале девяностых годов считалась наиболее правдоподобной.

Однако в 1992 году два антрополога, Бахн и Фленлей, поставили ее под сомнение. Прежде всего потому, что большая часть флоры острова попала на остров из Юго-Восточной Азии через Полинезию. Ранее предполагалось, что по крайней мере тростник тотора происходит из Южной Америки, однако исследование пыльцы ископаемых растений позволило сделать заключение, что он рос на острове тридцать тысяч лет и появился значительно раньше цивилизаций в Андах.

Далее, после изучения антропологами черепа и зубов жителей острова Пасхи ученые пришли к выводу, что они принадлежат исключительно полинезийскому типу людей и не имеют ничего общего с народами, населяющими Анды. С лингвистической точки зрения, язык жителей острова ближе к полинезийским языковым группам, чем к наречиям, распространенным в Южной Америке. Даже таинственные надписи ронго-ронго больше похожи на полинезийские.

Наконец, грандиозные статуи, позволившие Хейердалу сделать вывод о влиянии цивилизации Тиаунако или же