Книга Святыни - Майкл Скотт

Можно забыть об оружии. Если кто-то ждал его, то, несомненно, они находились в его кабинете. Он мог бы пройти через прихожую, через кухню и попасть в гараж. Ключи всегда хранились в машинах.

Низко пригнувшись, Ричард пробежал по кафельным плиткам и оказался в прихожей. После холодного кафеля у него под ногами оказался ковер, показавшийся ему очень теплым. А кроме того, влажным. Он поднял ногу. Она была липкой от крови.

Фентон обернулся и тут же обеими руками зажал рот, чтобы удержаться от крика, но было уже поздно. Эхо разнесло его вопль, полный ужаса, по пустому дому. Тело Сьюзен покачивалось перед его глазами, привязанное за одну ногу к карнизу для штор. Ее горло было перерезано так глубоко, что голова запрокинулась, и видны были зияющие сосуды и краешек белой кости. Ее лицо превратилось в красную маску, светлые волосы теперь стали темными и жесткими. Она даже не успела снять очки.

— Почему вы не проходите в кабинет, мистер Фентон?

Ричард резко повернулся на голос. Дверь кабинета была распахнута. Тогда он взглянул на дверь прихожей. Тридцать, может быть, сорок шагов отделяли его от этой двери. Что ж, можно было считать, что ему повезло. Он смог бы это сделать.

— Это была не просьба, мистер Фентон.

Сквозь эту дверь, вниз по въезду и дальше на основную дорогу. До соседнего дома было не меньше сотни шагов, но он должен был сделать это. Вид обнаженного старика, бегущего вниз по дороге, не мог не привлечь внимания.

Дверь прихожей скрипнула, затем медленно отворилась, и на тщательно отполированный пол упали лучи раннего полуденного солнца, подхватывая мельчайшие пылинки, плясавшие и кружившиеся в них. В дверном проеме стояла фигура, отбрасывавшая на пол неправдоподобно длинную тень. Ричард вздрогнул и коротко вскрикнул. В этой фигуре было что-то... что-то странное.

Странная фигура покачнулась, потом упала вперед. Только тогда Ричард понял, что у нее не было головы. Он с ужасом смотрел на обезглавленное тело Макса.

— Пройдите в кабинет, мистер Фентон.

Ричард Фентон пересек прихожую и толчком открыл дверь кабинета. Он остановился на пороге, скрестив руки на тощей старческой груди, поеживаясь и моргая в сумраке. Шторы здесь были плотно задернуты, а красивая настольная лампа повернута к двери; она ослепляла его и не позволяла разглядеть того, кто сидел в тени за столом. Яркий сноп света заставил глаза Ричарда слезиться, и он злым движением стер слезы со щек. Старик внезапно ощутил боль под ложечкой и впервые обрадовался ей. Он знал, что за этим приступом боли может наступить следующий, который, возможно, мог бы стать для него спасительным.

— У вас есть кое-что, что я хотел бы получить, мистер Фентон.

Голос прозвучал мягко, невыразительно.

— В моем сейфе лежат деньги, — быстро произнес Ричард Фентон. Берите их, они ваши. — Он подумал, что все это могло быть всего лишь вымогательством: молодой негодяй решил создать себе репутацию, ободрав его. Что ж, он отдаст этому молодцу все, чего тот хочет... а потом пристрелит его, как собаку.

— Мне не нужны ваши деньги, — сухо произнес сидевший за столом человек.

За шторой Ричарду почудилось какое-то движение, и он понял, что в комнате находился еще кто-то. Несмотря на то, что воздух был пропитан густым запахом крови, ему показалось, будто бы он ощутил слабый цветочный аромат, однако цветов в кабинете не было, значит, это мог быть аромат духов? Женщина?

— Мне нужна Шахматная Доска Гуенддолау.

Ричард прямо посмотрел вперед, безвольно опустив руки.

— Я знаю, что она находится у вас. Я хочу получить ее.

Старик молча отрицательно закачал головой. Он подолгу не вспоминал о шахматной доске. Кусочки хрусталя, золотая с серебром доска — все это было одной из самых красивых вещей, которыми он когда-либо владел, и до сих пор он хранил все это сокровище отдельно от других своих драгоценностей. Причины такого положения он и сам не мог бы толком объяснить.

— Я хочу получить ее.

Ричард Фентон сильнее затряс головой.

С легким клацаньем раскрылся нож.

— Рано или поздно вы скажете мне все.

Ричард повернулся и тут же ощутил жгучую боль в бедре. Взглянув вниз, он увидел выходившее из его тела металлическое острие.

— А теперь идите, мистер Фентон.

Глава 9

— Я настаиваю, — решительно произнес Грег.

Джудит Уолкер медленно покачала головой, но ничего не ответила. Ей было нужно, чтобы этот мальчик считал, будто сам принимает решения.

Сидя на заднем сиденье полицейского автомобиля, Грег утвердительно кивнул головой, словно убеждая самого себя в том, что ему в голову действительно пришла отличная идея.

— В этом есть смысл. Вы же не можете оставаться там, по крайней мере, пока дом не будет приведен в порядок, а между тем вы сами говорили мне, что вам некуда больше идти. Я знаю, что моя мать не станет возражать, и мы найдем выход. Останьтесь на ночь и не уходите утром, я свяжусь с вашей племянницей, и вместе мы поможем вам привести все в нормальный вид.

— Я действительно не могла бы решиться на это. Это было бы настолько обременительно...

— Вовсе нет, — продолжал настаивать Грег, однако в его голосе уже не было прежней уверенности. Что он делал? Он встретил эту женщину меньше часа тому назад, а теперь пытался предложить ей ночлег под крышей своего дома?..

Джудит прекрасно расслышала внезапно появившуюся неуверенность в голосе молодого человека и коснулась рукоятки меча, по-прежнему бережно завернутого в старые газеты. Получив от Святыни мощный заряд энергии, она взяла Грега за руку. — Это великодушное предложение.

Грег вдруг снова обрел уверенность. Он пожал руку Джудит. — Я попрошу, чтобы полиция доставила нас домой... а потом лучше всего я позвоню в офис и скажу, что я беру остаток нынешнего дня в счет отпуска, — добавил он.

— Благодарю вас. Вы такой добрый молодой человек. Это большая редкость в наше время.

Улыбка у пожилой женщины получилась изящной, слабой и беззащитной, что вовсе не вязалось с выражением ее глаз. Она вовсе не испытывала угрызений совести от того, что употребила могущество меча для управления действиями Грега. Джудит должна была защитить меч любой ценой, а пока она не решила, что будет делать дальше.

Лежа на кровати и наблюдая за причудливой игрой уличного света на потолке, Джудит Уолкер прислушивалась к приглушенным звукам голосов, доносившихся до нее снизу, из кухни. Она различала резкую отрывистую речь Норы Мэттьюз, голос которой заглушал мягкие протесты Грега, и знала, что разговор шел о ней. Джудит запустила руку под подушку, коснулась завернутого в бумагу меча и попыталась сконцентрироваться на лице Грега в надежде придать ему немного силы. Она понимала, что он отстаивал перед матерью свое решение.

В семье Мэттьюз Джудит встретили со смесью недоверия и тревоги. Все члены семьи жили спокойной провинциальной жизнью на спокойной провинциальной улочке и очевидно было, что их возмутило ее странное появление. Так или иначе, они вели себя внимательно, прохладно, отстраненно. Нора Мэттьюз пыталась занять непрошенную гостью разговором, в то время, как отец Грега Джеймс едва цедил слова. Младший брат и обе маленькие сестренки Грега очевидно успели пройти курс материнских наставлений по поводу хорошего поведения, поэтому во время еды они переговаривались только шепотом. К большому облегчению всех присутствовавших Джудит сразу же после чая сослалась на переживания, вызванные дневными событиями, и высказала желание уйти отдыхать. Ей предоставили комнату старшей девочки, украшенную плакатами и афишами, на которых в большинстве были изображены гримасничавшие полуобнаженные подростки из поп-групп, о которых Джудит Уолкер никогда не приходилось слышать. На одном конце кровати возвышалась гора мягких игрушек и плюшевых медвежат. Джудит решила, что контраст между ярко выраженной сексуальностью плакатов и игрушками должен вызывать смущение, девочке было не больше двенадцати лет. Еще один знак времени; невинность стала одной из первых жертв нынешнего века.