Книга Кости и цветы - Ярослав Гивиевич Заболотников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Звучит разумно. Возможно, даже благородно. Но мне неприятна мысль, что мой возлюбленный и мои друзья для вас лишь сосуды с кровью.
— Смертные слишком… слабы. Мы же — новая раса, которая стремится к созданию себе подобных, лучших из лучших, бессмертного общества гениев и творцов. С каждым веком мы потребляем всё меньше крови и даже переносим первые лучи зари. Придёт день, когда кровь нам будет не нужна, а свет солнца станет таким же родным, как лунный. Мы создадим идеальное общество, где не будет плача у могил, мук старости и болезней.
— Иными словами, если люди не приносят существенной пользы, они не достойны?
— Чувствую эгоистичный подтекст, — каменная маска треснула от едва заметной улыбки. — Ты о своих друзьях? Мы как раз стоим на пороге открытия, что позволит обращать людей в вампиров. Внесёшь свой вклад и получишь возможность приобщить их к вечной жизни. Разумеется, если они не будут возражать. В таком случае «Лунный венец» поспособствует выявлению их талантов и научит бороться с кровавым безумием. Шагнуть в будущее не так уж плохо, — бровки девочки вдруг надломились, а голос стал презрительно сухим: — Правда, есть тот, кто считает нас пережитком прошлого, осколками старого порядка, и истребляет всеми доступными способами. Наличие длинных клыков для него — повод для казни, а наши представления о мироустройстве в его глазах — лишь утопия, угрожающая человечеству ордой бесконтрольных упырей. Благо он не ведает, что за нами никто не стоит. Иначе бы приложил больше усилий и стёр нас с лица земли. Тебя тоже. Разве это справедливо? Разве бывшие рабы не имеют право на жизнь?..
— Как зовут вашего врага? — осторожно спросила Лайла.
— Леонардо.
Тихий ответ прогремел подобно грому — туман опасений затвердел скальной стеной. Вспомнилось, как в Аль Хероне, после заключения союза, некромант отпустил весьма странную фразу: «Самая густая мгла ласкает взор, а ослепительно яркий свет режет глаза — путь спасения придуман не мной». И ведь именно чарами Тьмы он вдыхал жизнь в мёртвую плоть. Обманывал смерть. Менял правила игры. Так почему новатор отверг идею нового мира по хорошо известным лекалам? Ведал об истинных мотивах культа или не желал делить лавры победителя?
— Ты задумалась… — чуть приподняла бровь девчонка. — Что бы это значило?
Лайла ощутила себя между молотом и наковальней. Однако если бы пришлось выбирать, встала бы на сторону Леонардо. По крайней мере, он никогда не лгал. Речи же Эсты — незнакомая река, где брод грозил обернуться омутом.
— Ты назвала имя моего создателя, — щит из честности, как попытка не нажить новых врагов.
— Любопытно… любопытно… — наклонив голову набок, Эста гладила пальцами щёку и изучала Лайлу потерянным взглядом, — что ты сказала правду. Ни сомнений. Ни увиливаний. За такое не жалко и вознаградить…
— Что?.. Нет… — разум не успел осознать, когда качели вновь опустели.
— Открой… — раздался справа повзрослевший голос.
Лайла повернулась. Перед ней опять стояла девушка с наполовину занавешенным русостью лицом. Сияние луны делало её кожу мертвенно бледной, волосы — блёклыми, отчего бордовый глаз с чёрной палкой зрачка смотрелся особенно жутко. В руках же Эста держала закрытую корзину. Вместе с ветром Лайла уловила сильный запах крови.
— Что в ней?
— Жизнь дорогого тебе человека.
Ответ прозвучал недобро — от шквала дурных мыслей ноги снова стали ватными. Лайла аккуратно приподняла плетёную крышку и вмиг отпрянула: в корзине лежала голова незнакомца.
— Я не понимаю! — вырвалось из груди справедливое возмущение.
— Я искала встречи с тобой в мастерской, но там оказались лишь твои спутники. И ассасин «Апофеоза», ждавший кого-то из них на втором этаже. По-видимому, девушку, раз перепутал наши фигуры во тьме. На своё несчастье…
— О небеса… Эрми… Нам нужно срочно покинуть город…
— Вероятно, ты права. Наша беседа подошла к концу. Подумай над моим предложением. Я приду за ответом в ночь, когда мгла сокроет половину луны. Где бы ты ни находилась.
— Подожди… — Лайла пыталась нащупать в трясине паники островок здравомыслия. — Если ты так всеведуща, возможно, сумеешь подсказать мне одно место…
Раскрывать планы не хотелось, но правильнее приближаться к цели, чем терять время в какой-нибудь глуши. Тем более, вне города легко встретить хищника. Теперь и магического. Ожидание Леонардо — напрасные риски.
— Спрашивай.
— Полуразрушенная крепость в липовом лесу. Поросшие плющом башни. Мальва под стенами…
— Оплот Погасшего Огня. Долина Бабочек. Юго-восток.
— Сердечно благодарю… — Лайлу прервало вездесущее пение цикад, словно они все разом очнулись ото сна.
Она быстро огляделась, а когда посмотрела вперёд, собеседницы уже не было. Лишь закрытая корзина угрюмо стояла на качелях.
* * *
Утренний визит Лайлы и Джона стал неожиданностью для обитателей мастерской. Стук в дверь разбудил Алана, а на громкий разговор внизу спустился Рэксволд. Помятый и заспанный.
— Вы чего чуть свет припёрлись? — таращился он на вампиршу с ласкавшимся на руках мефитом. — Я ж за сутки заплатил… — ассасин поглядел на следопыта. — А морды чего хмурые? Семейная жизнь дала трещину? Не рановато ли? — взор сполз на стоявшую на полу корзину. — Что там?
— Сам посмотри, — понуро сказал Джон.
— У меня башка трещит, как палуба в шторм, ты наклоняться ещё предлагаешь… — Рэксволд приблизился и поддел крышку мыском сапога. — Ма-ать твою…
— Зови Эрми… — Лайла устремила взгляд к каменным ступеням.
Краткий рассказ о ночном происшествии слушали уже все, кроме Шойсу, которого пока решили не беспокоить.
— Тебе не соврали… — пялилась в корзину сидевшая на лавке северянка. — Он из «Апофеоза». Эту мерзкую рожу с кольцом в носу я пару раз встречала. Зато теперь ясно, почему вчера, когда мы вернулись, Скарги на лестницу рычал… Я его не пустила. Сама потом осторожно проверила. Никого. Даже все окна изнутри защёлкнуты.
Ассасин бродил по залу, не находя себе места от переизбытка эмоций:
— Эту суку должен был прирезать я… Но был в хламину… пока в доме прятался убийца и чёрт пойми кто… Дерьмо… Всё. Я завязываю…
— Получается, любой лес сейчас безопаснее столицы, — сидевший на стуле Джон постучал пальцами по столу. — Нужны лошади и припасы.
— Видимо, мне тоже съезжать надо… — уронив взор на затёртые половицы, вздохнул Алан.
— За это не переживай, — посмотрела на него Эрминия. — Если ублюдок влез в дом, значит, намеревался вместо весточки с наводкой принести мою голову. «Апофеоз» не знает ни обо мне, ни об этом месте. Даже о том, что потеряли одного из своих. Правда, когда он перестанет выходить на связь, сюда пришлют другого. К тому моменту мы будем трястись в седле далеко от города, — она поглядела в окно, на искажённую пыльным стеклом улицу, где цветными пятнами плыли прохожие. — Конечно, глаз вокруг много. Ищейка может разнюхать, где я останавливалась, и заявиться. Под видом моего приятеля. Тогда уверенно скажешь: была такая, снимала комнату, потом уехала. Обязательно предложишь ему ночлег. Он откажется и свалит.
— А вдруг заподозрит чего, пытать станет? — робко предположил юнец.
— Без обид, малой, но внешне ты не тянешь ни на моего друга, ни на того, кому наёмная убийца станет болтать о своих планах.
— Как понимаю, этого дебилушку с собой берём? — указал глазами на потолок Рэксволд. — И как с ним ехать? Он же лошадей сторонится. Из-за него пришлось вторую карету брать.
— В столь скверной ситуации меня мало заботят его предпочтения. Я согласна помочь. Объяснить. Однако тянуть за собой насильно не стану, — неожиданно высказалась Лайла. Скрестив на груди руки, она стояла у стены: в противоположной стороне от корзины. Скарги же преданно сидел на плече.
— Сколько бы времени у нас ни было, выезжать надо сегодня. До полудня, — взгляд Джона облетел всех присутствующих.
— Жаль, что вы так скоро… — погрустнел парнишка.
— Кто ж знал…
— Я, — наконец остановился ассасин. — Мы в проблемы вляпываемся быстрее, чем моча с «вороньего гнезда» до воды долетает. Потому и выпнул вас свадьбу сыграть. Успели-таки… до нового приключения, — он обратил взор к Алану. — Может, к чёрту их, замки
