Книга Искаженный мир: Ключники - Владимир Поляков

а знание — это завязано именно на возможности Ключника, пусть и «первого замка». Опять таки думать надо много, думать хорошо. Только не здесь, а в иной, лучше всего домашней обстановке. Думать.

Что делать сейчас? Идти домой, ведь ничего этому не мешает. Исчезновение сразу четырёх людей так и останется неразгаданным, поскольку нет ни тел, ни каких-либо следов тут случившегося. Останется лишь память, да и то лишь внутри моего разума. Тварь в то прекрасной, то ужасной оболочке я не считаю — она точно ни с кем из простых людей разговаривать не станет, разве что перед тем, как их иссушить и сделать одной из многочисленных своих игрушек. Вот только как объяснить появившиеся на руках аж две татуировки моей маман? Ж — жопа!

Глава 1

Глава 1

Два с небольшим года. Именно столько времени прошло с того самого момента, как я впервые прикоснулся к пониманию того, что есть два мира: привычный для любого человека и иной: искажённый, опасный, предельно агрессивный, но вместе с тем сильно связанный с первым. Искажение, оно везде. Но лишь для тех, кто может его видеть. Многие ли могут? Вот зуб даю, не знаю! За минувшее время я так и не рискнул искать и тем более выходить на контакт с теми, кого подозревал в умении видеть тот, второй мир.

По какой причине такая опаска? Слишком уж много злобы и ярости я видел, слишком глубоко проникло то, что я назвал «искажением» в обычную, даже повседневную жизнь людей. Они этого не понимали, тем паче не видели. Но факт — штука упрямая. Я то мог и видеть и частично понимать глубину проникновения миров. Вернее, одного мира в другой, но никак не наоборот!

Дз-зын-нь! Дзы-ын-нь! Ленивые мысли прерывает омерзительное верещание будильника. Не электронного, а механического — этакого массивного доисторического чудовища, способного и мёртвого на ноги поставить. Преувеличиваю, конечно, но не слишком, очень уж жуткие шумовые эффекты раздаются каждый раз, когда мне нужно подниматься с утра пораньше и тащиться в богами ненавистное и демонам неугодное место — школу. Утешает лишь одно — последний, одиннадцатый класс, а вдобавок ещё и май месяц, то есть совсем скоро выпускные экзамены и куда более свободная, самостоятельная жизнь. Хотя куда уж самостоятельнее, откровенно то говоря?

Затыкаю трезвонящий будильник, встав с кровати, после чего, зевая, бреду в другой конец комнаты — нацепить на себя что-то помимо трусов, в которых спал. Не сторонник я рассекать по дому в совсем уж малопристойном виде, совсем не сторонник.

— Мр?

— Вот тебе и «мр-мр», Леди, — отвечаю наглой сиамке, которая сидит в кресле и этак испытующе смотрит в мою сторону. Дескать, привет, Ник, а когда свежая рыбка будет, помимо всякого там сухого корма? — Призраку отдельное здрасьте.

— Фр-р…

А вот вторая персона кошачьей породы была явлением особым. Не зря последние слова я произносил шёпотом, да таким, который и не различить. Призрак услышит, а вот остальным это совсем не обязательно. Уже потому, что, помимо меня и Леди, его в доме никто не видит, да и слышат только иногда, в виде исключения из правил. Более того, вообще не знают, что он есть.

Призрак, само собой разумеется, не призрак, но и обычным котиком назвать его язык не повернётся. В отличие от сиамки, которая у меня с четырёх лет живёт — почти столько, сколько себя хорошо помню — этот был притащен в квартиру всего полтора года назад, уже во взрослом состоянии. Сколько ему лет? Без понятия! Может год, может десять, а может и все сто десять. Нашёл я его в одном мрачном переулке, рядом с мусорными контейнерами. Сперва даже не понял, что вообще заставило меня обратить на себя внимание. Оказалось, очередной привет от искажённого мира, на сей раз воплотившийся в виде дымчато-серого нечто, больше всего похожего на крупного кота. Нечто было занято тем, что переступало с лапки на лапку и утробно урчало. Так обычно ведут себя многие котики, устраиваясь спать. Но этот случай был совсем-совсем иным.

Пушистая зверюга — живностью я даже тогда пока ещё не Призрака назвать не мог, уже зная о специфической природе искажённых существ — топталась лапками на здоровенной собачьей туше, собираясь отнюдь не спать, а добывая необходимую энергию. Псине, понятное дело, после подобной процедуры приходил полный абзац. Но любителем гав-гавов я сроду не являлся, посему сие зрелище струн в душе не задело. Пожелав потустороннему котику приятной трапезы — на что он внимательно так, с любопытством на меня посмотрел, я отправился дальше. Такой и была первая встреча.

Поскольку тот проулок был местом, где я периодически появлялся, неудивительно, что встреча была отнюдь не последней. Со временем вошло в привычку, проходя мимо, сперва бросить несколько слов жутковатому, но всё ж котику, а потом и почесать того за ухом. Оказалось, вполне себе пушистый, мягкий и вполне интересующийся общением с теми, кто в состоянии его увидеть, и вдобавок дружелюбно настроен. Плюс сообразительней обычных домашних пушистусов, но оно и неудивительно, в силу то мистической природы. А как-то раз, проходя мимо, тем, истинным слухом, услышал звуки какой-то нехилой свары. Естественно, не мог не полюбопытствовать, что к чему и почему. Оказалось, три какие-то твари, напоминающие зубастые одеяла, а вдобавок источающие омерзительную вонь — она перебивала даже амбре от переполненных и давно не вывозившихся контейнеров с мусором, что уже достижение, пусть даже специфическое — пытались порвать в клочья знакомого мне мистического котика. Довольно успешно пытались. Сразу было видно, что силы неравные, да и улизнуть котэ не мог, отрезаемый то одной пакостью, то другой. В отличие от него, они могли оказываться в любой точке, пользуясь как полётом, так и временной нематериальностью, а вот котик мог похвастаться — как я тогда думал — исключительно способностью бегать по стенам, ничуть от этого не замедляясь.

К тому времени я уже был, несмотря на юный возраст, закалённый всяческого рода зрелищами. Большую часть людей мне было бы либо совсем не жалко, либо жалко, но не очень. Но котики — это любовь родом с дошкольного возраста, постоянная и немеркнущая. Вот и пришлось вмешаться, пока от бедняги только трупик не остался.

Зубастые летающие одеяла оказались той ещё гадостью, умеющей не просто быстро и слабопредсказуемо перемещаться, но и способной плеваться ядрёной кислотой, попутно являющейся ещё и химическим оружием иного типа. Вонь… Обычный человек наверняка потерял