Книга Парвус. Часть 2 - Рясков

мало времени, поэтому отвечаете коротко и по делу. — Его взгляд метнулся на Юнию. — Медея устраивала потасовки за то время, что вы жили вместе? Вы часто ссорились?

Юния замотала отрицательно головой, а потом на лице появилась улыбка. Соседка быстро заговорила:

— Если не считать случай, когда Медея залепила Лою за то, что он не дал ей поесть, то ни разу.

Медея прикрыла глаза. Ей хотелось выругаться, она с трудом сдержалась. Напрягал тот факт, что Эйкен проверяет, не настоящие ли это обвинения.

— То есть никаких конфликтов с преподавателями или учащимися, если не считать Лоя? — задал Эйкен новый вопрос.

Юния кивнула. Мужчина перевел взгляд на Нила, тот поежился.

— А тебе известно хоть об одной конфликтной ситуации? — равнодушно спросил мужчина.

— Нет, — коротко ответил Нил.

Эйкен задумался на пару секунд, а потом уставился на записи в планшете. Полистав их, он поинтересовался:

— А что за связь с зависимыми?

Компашка переглянулась. Лой заговорил первым. Он рассказал о парне, упавшем в столовой, и добавил про дружбу Медеи и Кассия. Это был единственный раз, когда Эйкен поднял на девушку глаза.

Всего на секунду, но Медея вся сжалась. Она не понимала, что хуже, если он ее узнает или если не узнает. «Спокойно. Чего я волнуюсь? Это не он. Мало ли людей с телосложением, как у Пса?! — Медея свела брови от этой мысли. — Да, таких людей мало!» Она занервничала еще сильнее.

— Никаких конфликтов. Все мирно и спокойно. Однако у меня здесь пятьдесят два нарушения, — сказав это, Эйкен задумчиво постучал пальцами по столу. — Жалобы самые разнообразные. От преподавателей и учащихся. От женщин и мужчин. С самого первого дня. Нет никакой системы. Для методичной подставы все слишком гладко. — Эйкен поднял глаза на Медею. Он следил за ее реакцией. — Этому есть только одно разумное объяснение. Вас здесь терпеть не могут. Вопрос, почему именно сейчас решили собрать все жалобы в одну кучу?

Медея метнула взгляд на Лоя, а затем перевела на Юнию. Медея поняла, к чему клонит Эйкен. Триггерное событие, развязавшее руки тайному недоброжелателю. Девушка обратилась к соседке по комнате:

— Ты говорила кому-то, что мы с Лоем расстались?

Юния с самым невинным лицом отрицала свою причастность.

— Мне вы не сказали, что расстались с сыном правителя, — недовольно буркнул Эйкен. — Это меняет дело.

Лой потребовал:

— Юния, отвечай честно, когда тебя спрашивают.

Медея вздрогнула от злобного тона. Юния поежилась, глаза забегали в поисках спасения.

— Да ладно! — воскликнул Нил. — Не может быть, чтобы Медею исключили из-за того, что она бросила этого придурка. Я бы больше поверил, что это он ей мстит.

Лой скривил лицо в возмущении.

— Тогда ему незачем было бы просить о помощи, — парировал Эйкен. — Напрягите мозги и вспомните, с кем Медея ссорилась за время обучения в академии. Вы ее ближайший круг, уж должны знать.

Медея внимательно разглядывала Лоя. Тот лишь изредка смотрел на нее. Уже второй человек говорил, что блондин пытается помочь Медее вернуться в академию. После минутного молчания, за которое никто ничего не вспомнил, Эйкен посмотрел на время и тяжело вздохнул.

— Так. — Он всем телом подался вперед и разблокировал планшет. Быстро пробежав взглядом по строчкам, он произнес: — Тогда начнем по порядку.

Первая жалоба была подана в первый день, с двух первых лекций. Когда мужчина это озвучил, Лой выругался.

— Преподавательница по механике. Медея в тот день ее впечатлила, а потом подошла взять вопросы для теста. Когда прозвучала фамилия Хоув, преподавательница сразу стала недовольной. Говорила вроде что-то про отца Медеи.

Глаза Нила сверкнули, и он быстро проговорил:

— Точно. На первой лекции Медея умничала, а историк пытался ее завалить и добавил комментарий, что отец Медеи отличался феноменальной памятью и был выскочкой.

Эйкен провел ладонью по затылку, ероша волосы. «Какой лохматый. Нужно его подстричь», — подумала Медея.

— Звучит странно, — заметил мужчина. — Что не так с вашим отцом?

Девушка рассматривала прическу сидящего с планшетом и не сразу поняла, что он говорит с ней. Спас веселый голос Юнии:

— Вы не знаете про Фейта Хоува?

Все за столом уставились на Юнию. Эйкен посмотрел на нее молча, дожидаясь дальнейших пояснений.

— Звездолов, — добавила она недоуменно, словно это что-то для всех очевидное.

Мужчина выглядел озадаченным. Медея поежилась, не хотелось, чтобы Пес знал, что ее отец предал нынешнюю власть Парвуса. Судя по всему, Эйкен работал на Велиора. «Может, Эйкен не Пес», — постаралась девушка уговорить себя, но с каждой секундой это получалось все хуже. Его телосложение, движения и все, чем здоровяк делился о себе, совпадало с человеком, который сидел с ней за столом.

«Неужели Пес всегда говорил правду о себе?» — удивленно крутилось в голове девушки.

— Стал аппером в двадцать. Поговаривают, спал со всеми подряд. Даже есть слух, что получил таким образом должность. Среди преподавателей про его феноменальную память ходят легенды. Многие не верят. Считают, что он мухлевал на тестах. Уволили из цитадели за кражу. Потом Фейт умудрился выкрасть свою дочь. Тогда его объявили в розыск и рассекретили. — Пересказывая сплетни, Юния выглядела как мастер своего дела. Невозмутимой и беспристрастной. Медея молча уставилась на стол, пока та вещала о прошлом. Эйкен пожал плечами и вновь задумчиво постучал по столу.

— Это бы имело смысл, если бы не жалобы от учеников. — Мужчина указал на Нила. — Твой сосед по комнате сообщил, что Медея ему угрожала и мешала полноценному отдыху.

Нил широко улыбнулся. Он с трудом сдержал смех и произнес:

— Так, он слабак, боится ее. У Медеи вон бицуха какая.

Эйкен зачитал еще одну жалобу, в которой также говорилось об угрозе жизни.

— С этой мы как-то давно спали. Она просто хочет на место Медеи, — небрежно бросил Лой. — Говорил же отцу, тут клубок завистников. Медея — золото ходячее.

Девушка поерзала на жестком стуле. Стало жутко неудобно от комплиментов Лоя. Эйкен устало вздохнул. Лой вдруг спросил:

— Тебя понизили, или есть другая причина, почему ты здесь?

Мужчина пожал плечами:

— Не имею ни малейшего представления, почему меня отправили разбираться в отношениях избалованных детей.

— Ты, как всегда, сама тактичность, — проворчал Лой, щурясь. — Твоя старость не делает окружающих детьми.

Медея возмущенно уставилась на человека, которого послали разбираться с ее проблемами.

— Избалованные дети? Серьезно? — прошипела она, испепеляя взглядом Эйкена.

Тот, не отрываясь от планшета, кивнул, не собираясь объяснять, почему так выразился. Медея хлопнула ладонью по столу и подскочила от негодования. Всю неделю девушка нервничала и занималась самоедством, а сейчас ее проблемы прировняли к ребячеству, да еще и человек, который ей нравился.